«Надеюсь, он еще не раз покажет свое искусство», — подумала Гленна и окончательно раскраснелась.

Кейн обернулся. Сверкнули его серые глаза, и он спросил, подмигнув:

— Ну что, все рассмотрела?

Гленна смутилась, отвела глаза и ответила, запинаясь:

— Я… Я не подглядывала. А как ты догадался?

— Я всегда чувствую, когда на меня смотрит женщина. Особенно такая красивая, как ты.

От этих слов в душе Гленны вспыхнуло новое, незнакомое ей прежде чувство. Оно росло и разгоралось, словно степной пожар, раздуваемый ветром.

— Кейн, — нежно и страстно прошептала она.

Он услышал, понял ее зов, но силой удержал себя, заставил не броситься в ее объятия. Кейн боялся еще раз воспользоваться неопытностью Гленны. Хочет ли она его так, как он сам хочет ее, — осознанно и искренне?

Он подошел к Гленне, опустился перед ней на колени и нежно спросил:

— Ты в этом уверена, Гленна?

— Совершенно уверена, Кейн, — ответила она.

— Тогда скажи, любовь моя. Скажи, чего ты хочешь.

— Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью, — ответила она без тени сомнения. — Я хочу тебя. Прямо сейчас.

«О боже! — мелькнуло в голове Гленны. — Неужели это сказала я, вчерашняя школьница Гленна О'Нейл? И чем я сейчас лучше той же Сэл, или Перл, или Кэнди? Нет, нет, неправда, я не такая, как они. Я хочу любви Кейна, а не его денег».

Мысли ее оборвались, потому что Кейн быстро сбросил с себя панталоны и нырнул к ней, под днище повозки.

Ни Кейну, ни Гленне не нужна была сейчас прелюдия, они оба были готовы к любви и одинаково сгорали от желания. Кейн сразу же вошел в Гленну, и от его вторжения по всему ее телу поплыл жидкий огонь.

«Сейчас все гораздо лучше, чем вчера», — подумала Гленна, обвивая руками шею Кейна, отвечая поцелуями на его пылкие поцелуи, чувствуя, как сильно и нежно проникает он в самые тайные глубины ее лона. Их движения становились все быстрее, все жарче, и вскоре с их губ одновременно слетел хриплый стон экстаза.

До «Золотой Надежды» они добрались уже за полдень. Соскочив с повозки, Гленна первым делом нашла глазами высокую осину на склоне холма и с горечью прошептала:

— Бедный папа. Он лежит там, под этим деревом.

И она, не дожидаясь Кейна, направилась к этому скорбному месту.

— Гленна, куда ты? — крикнул он ей вслед.

— Шериф Бартоу сказал, что мой отец похоронен там, — ответила она на ходу, указывая рукой на зеленый склон. — Я должна пойти к нему, Кейн.

— Подожди, я с тобой, любимая.

— Нет. Мне нужно побыть там одной. Надеюсь, ты понимаешь меня, Кейн?

Кейн молча кивнул и остановился, наблюдая за маленькой фигуркой, ловко взбирающейся по крутому склону.

После того как сегодня утром они с Гленной вновь занимались любовью, чувства Кейна пришли в смятение. Он теперь понимал, что сердце его не выдержит и разорвется, если только он не станет просыпаться каждое утро, сжимая в своих объятиях рыжеволосую богиню. Каждое утро, всю жизнь, до самой смерти.

«Что со мной, черт побери? — размышлял Кейн, продолжая провожать взглядом Гленну. — Ведь у меня в жизни было столько женщин, что и не сосчитать. Чем же приворожила меня Гленна и почему я не встретил ее раньше, до того как дал согласие жениться на Элен?.. Так любовь это или нет, черт побери? Проклятие! Оказывается, я ровным счетом ничего не понимаю в любви. Ведь раньше мне вовсе не нужно было влюбляться в женщину, чтобы получить с ней наслаждение. Любить — это значит отдать другому часть своей души, но способен ли я на это?»

И Кейн решил отдаться на волю судьбы. Пусть все идет так, как идет. Если Гленна по-прежнему будет хотеть близости с ним, он с радостью откликнется на ее зов, но не более того. Никаких обещаний он давать ей не будет. Ведь все равно рано или поздно настанет день, когда ему придется вернуться домой, в Филадельфию, и жениться на Элен — независимо от того, хочет он того или нет. Если бы он не был таким трусом, он рассказал бы Гленне об Элен. Но, с другой стороны, зачем портить праздник, зачем разрушать иллюзию счастья, которая согревает сейчас их обоих? Может быть, он и не прав, но поступить иначе он просто не в силах.

Дом, в котором Гленна с отцом прожили столько лет, совсем не изменился. Те же занавески на окнах, та же узкая кровать в комнате, где прошло ее детство, и так же, как прежде, расставлена мебель в столовой. Чистенькая маленькая кухня, аккуратно прибранная спальня отца — все как четыре года тому назад, и такое чувство, что отец лишь ненадолго вышел из дома и вскоре вернется назад.

— Ты можешь разместиться в спальне отца, — предложила Гленна, когда в дом с чемоданами в руках вошел Кейн.

— Но стоит ли, Гленна? Я могу устроиться и на сеновале, в пристройке.

— Уверена, что стоит, Кейн. Мне будет спокойнее, если ты будешь спать в доме.

«Спокойнее и удобнее для нас обоих», — мысленно добавил Кейн и улыбнулся, предвкушая жаркие ночи с Гленной под крышей старого деревянного дома. Здесь он научит ее всем премудростям любви и подарит Гленне незабываемые минуты счастья, получая от нее ответные дары.

— Черт побери, Гленна, что здесь происходит? — спросил Кейн, входя в дом и увидев учиненный ею разгром. Все шкафы раскрыты настежь, вещи разбросаны на полу вперемешку с бумагами, вытряхнутыми из ящиков письменного стола.

— Ищу письмо, или записку, или еще что-нибудь, что мог оставить для меня отец, — уныло ответила Гленна. — Правда, так ничего и не нашла. Ни одной золотой пылинки или самородка — как будто никто здесь и не мыл песок много лет подряд. А ты ничего не нашел?

— В обеих пристройках только инструменты. Кстати говоря, ты не заходила в банк, когда была в Денвере? Может быть, Пэдди там для тебя что-то оставил?

— Об этом я и не подумала, — виновато ответила Гленна. — Мне так хотелось поскорее добраться сюда, на могилу папы.

— Как видишь, в доме для тебя ничего нет. За пару недель можно будет обследовать берег реки и холмы, чтобы понять, осталось ли здесь что-нибудь стоящее. А может быть, шериф прав, и «Золотую Надежду» пора оставить.

— Оставить «Золотую Надежду»? — ахнула Гленна. — Никогда! Да и куда мне уходить отсюда? Здесь мой дом, и другого у меня нет. Нет, я останусь и буду, как отец, продолжать поиски золотой жилы.

— Гленна, будь благоразумной. Ты — одинокая женщина. Разве тебе это под силу?

— Найму помощника. Должен же быть какой-то выход! А ты, Кейн? Ты не хочешь стать моим помощником?

— Я могу им стать, но лишь на короткое время. Возможно, до тех пор, пока нам удастся найти убийцу твоего отца, но мой дом — в Филадельфии. У меня там дела… обязательства. Я не могу остаться здесь навсегда.