какой-то там предвестник хаоса, рожденный из тени. Я скучная, забыли?

— Хм-м-м, — снова сказала она.

Мицелий на стенах немного потускнел, и пещеру наполнила тишина.

Я выжидательно посмотрела на Расмуса.

— Так вот где ты был всё это время? Здесь? С ней?

Он провел своими длинными пальцами по подбородку.

— Она немного язвительная… но она многое знает. Она многому меня научила.

— Например?

— Она дала мне Алку. Она научила меня магии, которой я не смог бы научиться где-то ещё.

— Значит, бесформенная дама владеет магией?

Он сердито посмотрел на меня.

— Ты ведь знаешь, что она тебя слышит?

Я обвела рукой пустую пещеру.

— Она ничего не говорит.

— Она проверяет сеть.

— Что за сеть?

— Ты ведь знаешь, что грибы коммуницируют? В нашем мире они используют электрические импульсы, чтобы передавать сообщения по нитям мицелия. Некоторые считают, что их язык похож на наш. Именно так это работает в этом мире, в буквальном смысле. Она часть большой сети, которая тянется по всей Туонеле. Она многое знает, потому что она везде, и она может появиться в любом месте.

Нити мицелия снова засияли, сообщив о том, что она опять находилась в пещере.

— Расмус, — прогремел голос бесформенной дамы, заставив мои кости завибрировать. — Ты ведь сын шамана?

— Нет, — раздраженно ответил Расмус, словно это должно было быть ей известно. — Меня учил шаман. Торбен. Забыла?

— Да. Ты говорил мне об этом. Я знаю. Но я не просто так спрашиваю тебя ещё раз. Мне кажется, ты не был со мной откровенен.

Расмус нервно взглянул на меня и сказал:

— Что ты имеешь в виду?

— Тот факт, что я всё знаю, не означает, что я знаю правду. Если ты мне солжёшь, я могу тебе поверить. Но, может быть, ты сам не знаешь, что это ложь?

— Если честно, я не понимаю, о чем ты говоришь, — сказал Расмус раздраженно.

— Ты сын шамана, Расмус, — сказала она.

Я внимательно посмотрела на Расмуса. Мор говорил мне, что мать Расмуса была саамской ведьмой, и что его родители умерли, когда он был маленьким. Но если его родители умерли очень рано, я бы не удивилась, узнав, что его отец был шаманом, и Расмус ничего об этом не знал.

Его глаза широко раскрылись от удивления.

— Я… что? Это не так.

— Тебя усыновили, — заметила она.

— Да, — сказал он нерешительно. — Бабушка.

— Ты не знал своих биологических родителей.

Он с трудом сглотнул.

— Нет. Они умерли, когда я был ещё младенцем. Меня вырастила бабушка. Она официально меня усыновила.

— Ты уверен, что она твоя родная бабушка? Или ты просто принял это, потому что был маленьким и знал только её?

Он уставился на пещеру с отсутствующим выражением лица, и я поняла, что он мысленно вернулся в прошлое.

— Неужели так сложно поверить в то, что ты сын шамана? — добавила она.

Он сжал губы вместе, и нахмурился, погрузившись в размышления. Я уже начала думать, что он не знал о том, что его мать была саамской ведьмой.

Через некоторое время бесформенная дама продолжила.

— Если ты заглянешь внутрь, ты найдешь ответы. Сила и магия текут в твоих жилах. Так же, как и в случае с Ханной. Это передается из поколения в поколение. Это гигантская, невидимая сеть, похожая на ту, к которой принадлежу я. Она растянулась во времени, и, хотя вы не можете её видеть, вы знаете, что она существует. Мы все соединены нитями. Даже простой смертный способен об этом узнать. А смертный, в теле которого течет кровь шамана, может узнать намного больше.

Расмус, казалось, углубился в свои мысли.

— Значит, вы знаете, кто его отец? — спросила я.

— Расмус был рожден не в твоём мире, — сказала она через некоторое мгновение. — Он был рождён в этом мире.

— О чём ты говоришь? — тихо сказал Расмус, и на этот раз выглядел уже испуганно.

— Ты был рожден в луже чёрной крови, — сказала она ему. — Ты кричал, как и любой другой смертный ребенок. Твоя мать прижала тебя к себе, обхватила руками твою маленькую шейку и уже подумывала умертвить тебя. Но она начала сомневаться. Твоё рождение не было случайным, тебя хотели, о да! Всё, чего она хотела, это ребенок от шамана. Но она не знала, какое пророчество ты должен будешь исполнить. То, которое она желала? Согласно которому Древние боги восстанут? Или то, которое уничтожит Мора? А, может быть, то, которое, в конце концов, сделает Мора ещё сильнее? В те времена это пророчество держалось в секрете, но твоя мать боялась Антеро Випунена, который знает всё, и существ вроде меня, которые вовремя обо всём узнают. Она боялась, что, если кто-то ещё узнает о силе, которой обладает этот ребенок, они уничтожат его раньше, чем она сможет все это выяснить. Раньше, чем, она успеет убить мальчика сама.

Я смотрела на лицо Расмуса всё это время, задаваясь вопросом, понимает ли он, о чём идёт речь. Она сказала, что он ей солгал. Неужели это было так? Или всё это было новостью и для него тоже?

— В конце концов, — продолжила она. — Мать мальчика решила, что лучше всего подождать и посмотреть, что из него выйдет. Поэтому она заставила свою дочь забрать ребенка из Туонелы и оставить его в больнице, чтобы смертные могли его усыновить и воспитать. Но, несмотря на то, что шаман так и не узнал, что у него родился ребенок в другом мире, ребенок в итоге нашёл дорогу к шаману. Как только подрос. И когда он был готов начать обучение. А шаману понадобился ученик.

От последнего предложения кровь застыла у меня в жилах.

Расмус был учеником моего отца.

Мой отец — шаман.

— Что именно вы пытаетесь сказать? — спросила я, и мой голос эхом разнёсся по пещере.

Теперь я уже смотрела на Расмуса дикими глазами, а его выражение лица совпадало с моим.

Оно слишком сильно совпадало с моим.

О, Боже.

— Вы оба знаете правду. Вы всегда знали. Но, вероятно, для одного из вас это оказалось новостью.

— Ты хочешь сказать, что я сын Торбена? — воскликнул Расмус.

В то же самое время я указала на него и воскликнула:

— Я его сестра!?

Бесформенная женщина замолчала. Я уставилась на Расмуса, поражённая. Неожиданно я начала искать в нас сходства. Рост, атлетическое телосложение, форма подбородка, скулы. Его волосы, может, и были рыжими, а мои — цвета красного дерева, как и глаза — его были голубыми, а мои — карими, — но я увидела сходство.

Я увидела в нём своего отца.

Потому что