Почему никто не заметил, что в его рассказе полно дыр? Какие вопросы следовало задать и кто это должен был сделать? Почему никто не насторожился, когда официальные лица узнали, что Крученого не допрашивали американские агенты? Хотя прошло уже больше десяти лет, Пауэлл продолжал кипеть от возмущения.

«Чертов директор ЦРУ должен был спросить! Он должен был спросить у своих людей: “Что нам на самом деле об этом известно?.. Откуда взялась такая информация? Подтверждают ли ее разные источники?”»

Пауэлл, занимавший пост государственного секретаря, не слишком активно выражал свое несогласие. Окончательные решения зависели от сильнейших игроков — вице-президента, министра обороны и прочих. Но они тоже не задали нужных вопросов. Американская миссия в Ираке превратилась в дорогостоящее и чрезмерно затянувшееся предприятие с непредсказуемыми последствиями и страшными потерями, результат которого оказался печальным и неубедительным для США.

«Да, на моем выступлении в ООН навсегда остался ярлык провала, ошибки, — писал Пауэлл в своей книге «У меня это сработало» (It Worked for Me). — Я злюсь в первую очередь на себя, потому что не смог почуять проблему. Мои инстинкты меня подвели».

В своем кабинете, вдали от камер и софитов, отставной генерал и бывший государственный секретарь выглядел подавленным и горько сожалеющим о том, что его репутация человека, долго и преданно служившего государству, разрушавшего барьеры, отстаивавшего справедливость и честь, оказалась запятнана из-за миссии, которую он и другие не подвергли тщательной проверке и стратегическому исследованию. Воспоминания о его выступлении в ООН и иных заявлениях о том, что Саддам Хусейн представляет собой явную угрозу, до сих пор мучают его.

«В конечном счете все это свалили на меня одного, и об этом продолжат вспоминать, когда я умру, — сказал он мне. — Что ж, так тому и быть».

Вашингтон — город больших амбиций и великого самомнения. Здесь люди оценивают вас по вашим связям и вашей близости к власти и ваша значимость определяется вашей последней должностью и тем, в каких кругах вы вращаетесь. Людям тут редко свойственно брать на себя ответственность за неудачи и проколы. Проще простого обвинить кого-то другого, избежать непростых вопросов или сменить тему. Пауэлл никогда не поступал так. Он признал свою неправоту, когда дела оказались плохи, и взял на себя ответственность там, где это было нужно. Ему следовало более активно заявлять о своей позиции и настаивать на том, чтобы сложные, но очень важные стратегические вопросы были заданы. Стал бы кто-нибудь его слушать — другой вопрос. Но он знает, что ему следовало попытаться. Это урок, который должны выучить все мы.

В середине 1990-х, когда звезда Пауэлла сияла на политическом небосклоне, он задумался о вступлении в президентскую гонку. Сторонники убеждали его в необходимости этого шага. В поддержке общественности не было сомнений. Первая книга Пауэлла «На пути к американской мечте»[1] (My American Journey) стала бестселлером. Победа над Саддамом Хусейном в первой Войне в заливе и четыре звезды на плечах Пауэлла сделали его национальным героем. Его история вдохновляла людей, и он приобрел невероятный авторитет. Он казался современным Эйзенхауэром, лидером, который сумел привнести в Вашингтон точность и дисциплину и повысил популярность Республиканской партии. Один лишь намек на возможность выдвижения Пауэлла на президентские выборы свел с ума авторов новостных программ и редакторских колонок. Я в тот момент вел ежедневную программу на CNN, и нам с трудом удавалось отгонять экспертов и политиков от микрофона. Все хотели высказаться. Для телевидения это были райские деньки, но представление оказалось недолгим.

Пауэлл задал свои стратегические вопросы, на этот раз на гораздо более личном уровне.

Во-первых, является ли это моим долгом?

Во-вторых, хочу ли я этого?

В-третьих, привлекает ли это меня?

В-четвертых, хватит ли мне на это организаторских способностей?

В-пятых, получу ли я удовольствие от кампании и удастся ли она мне?

В-шестых, что думает об этом моя семья?

Мог ли он ответить на все вопросы утвердительно? Нет, на самом деле роль президента не влекла его. И нет, его семья не поддержала бы его в этом — особенно его жена Альма, которая уже не один год страдала от приступов депрессии. Он не мог требовать от нее согласия на бесконечные тяготы президентской кампании и сильнейшее давление публичности, которое она испытала бы в случае его победы. Так что мир так и не увидел Пауэлла кандидатом в президенты.

Вместо этого Пауэлл стал госсекретарем в один из самых сложных периодов американской истории. Были речи, книги, совещания. А когда все закончилось, у него остались сожаления, но он тем не менее сохранил порядочность, верность стране и генеральскую выправку. И он с гордостью демонстрирует в своем офисе маленькую красную тележку, символ America’s Promise.

Стратегические вопросы должны быть вашими спутниками на каждом большом перепутье, профессиональном или личном. Они обманчиво просты, но помогают принимать сложные решения, связанные с серьезным риском или неопределенностью. Это здравые вопросы, которые позволяют прояснить вашу цель и увидеть картину в целом.

Вы можете опираться только на однозначные утвердительные ответы, как Колин Пауэлл, а можете и не стремиться к конкретности. Ведь на самом деле некоторые из лучших идей и стратегий строятся на фантазиях и доводах интуиции. Но, как бы то ни было, стратегические вопросы заставляют вас изучить и оценить ситуацию в целом, чтобы идти дальше, лучше осознавая свои возможности и точнее представляя пункт назначения. Задумываетесь ли вы о серьезных переменах в бизнесе или хотите правильно распорядиться своим личным временем и ресурсами, изучение долгосрочных последствий и целей — вопросы «зачем?», «куда?» и «как?» — помогут вам лучше понять, что поставлено на кон и каким может оказаться результат. Дойдя до важного перекрестка, задайте себе или группе следующие вопросы:

Кажется ли это правильным — важно ли это, соответствует ли моим ценностям?

Хватит ли у меня энтузиазма сделать это и не бросать в будущем?

Могу ли я сформулировать, что будет считаться «успехом»?

Есть ли у меня все необходимое для того, чтобы его достичь?

Могу ли я подсчитать плюсы и минусы, риски, выгоды и альтернативы?

Каковы могут быть последствия для моего эмоционального, интеллектуального и духовного благополучия?

Сочтут ли эту идею хорошей самые близкие мне люди?

Если это останется в моей биографии (или некрологе), буду ли я горд?

Когда Фонд Билла и Мелинды Гейтс рассматривал перспективы кампании по борьбе с малярией, ответы на стратегические вопросы продемонстрировали, что она необходима, а ее цель достижима. Эти же ответы помогли составить план кампании. С тех пор команда фонда трудится вместе с врачами и учеными, правительствами и неправительственными организациями, лидерами сообществ и рядовыми гражданами, чтобы добиться значимого прогресса в борьбе с этим смертельно опасным врагом. Масштабная, смелая и целеустремленная стратегия фонда дает результаты, которые уже оправдали затраты и риск. Успех той стратегии объясняется тем, что она хорошо продумана и удачно исполняется, направлена на решение важной проблемы и основана на правильных вопросах.