Он прошел по улице еще сотни две метров, потом остановился и стал голосовать. Почти сразу же остановился вишневого цвета, новый «Москвич». За рулем сидел здоровенный бородатый парень в кожанке.

– Ну, и куда? – презрительно оглядывая Андрея, поинтересовался он.

Тот улыбнулся.

– С тобой – никуда.

Когда Андрей захлопнул дверцу, водитель покрутил пальцем у виска, но все же уехал. А Наумов поднял руку и стал голосовать снова.

За рулем машины, которая остановилась возле него второй, сидел серьезный дядя, в серой кепочке и потертом пиджаке. Да и сама машина была далеко не новой. Правда, чувствовалось, что хозяин о ней тщательно заботится.

– Вам куда?

– Мне до «Макдоналдса».

– Возле какой станции метро?

Наверняка этот дядя хорошо представлял, где находится нужный ему «Макдоналдс». Просто он проверял, а знает ли Москву Андрей. Если не знает, то цену за проезд можно будет увеличить.

Андрей улыбнулся и подробно рассказал, где находится нужный ему «Макдоналдс». Ловко скрыв разочарование, поскольку клиент оказался не лохом, водитель сказал:

– Садитесь. Это будет вам стоить двадцать тысяч.

– Идет! – согласился Андрей, усаживаясь в машину. Они поехали. Водитель время от времени искоса поглядывал на Наумова. Похоже, ему все же хотелось разобраться:

так москвич его пассажир или нет? С одной стороны, чутье подсказывало водителю, что местным он быть не может. Но с другой стороны, откуда он тогда так хорошо знает город? Вот ведь незадача! И все же водитель никак не мог решиться спросить напрямую. То же самое чутье говорило ему, что с Андреем надо держать ухо востро. Темная пташка. Из тех, которых, похоже, сердить себе дороже. Наконец он не выдержал:

– Небось на свидание торопитесь?

– Точно, на свидание, – подтвердил Андрей.

– Красивая хоть?

– Угу.

Таксист вздохнул:

– Все они красивые и милые, пока замуж не выйдут. Вот тут-то их натура и проявляется.

Андрей взглянул на него не без интереса.

– В каком смысле?

– А… – Он помедлил. – Не успеют фату снять, как начинается… Туда не ходи, этого не делай, и главное – денег, денег побольше. И сколько бы ни принес, им все мало. Ужас какой-то…

Он снова вздохнул.

– Короче, парень, тебе не повезло, – проговорил Андрей. – Жена, что ли, попалась плохая?

Таксист бросил на него испытующий взгляд, словно пытаясь определить, не шутит ли Андрей над ним, но, не заметив на его лице и тени насмешки, признался:

– Уже…

– Что уже? – не понял Андрей.

– Уже развелся. Нет, поначалу мы жили неплохо, но последние три года она как взбесилась. То не так, это тоже не так. И вообще денег я, оказывается, приношу мало. И нытье, бесконечное нытье… И потом, то на работе я, то колымлю, чтобы денег заработать, а она одна. Тоже повод поныть. Короче, плюнул я и ушел. Вот уже две недели живу у друга. Тишина и спокойствие. А она… эта стерва… я тут к ней вчера заезжал, пыталась мне в бензобак сахару сыпануть. В отместку, значит.

Он снова вздохнул и, ловко прикурив сигарету, стал рассказывать дальше:

– Я заехал к ней за пиджаком. Новый еще, жалко. Она говорит: ты тут посиди, я к подружке сбегаю на пару минут. И ушла. А меня как бог надоумил, я в окно выглянул. Гляжу, а она возле машины шурует… Чуть ей морду не набил. Нет, догадалась, значит… Это ее подружка какая-нибудь надоумила. Короче, увидела она, что я от дома бегу – и ходу, ходу. Кулек с сахаром так у машины и бросила. И бензобак ведь уже открыла. Эх…

Он стряхнул в приоткрытое окошко автомобиля пепел и сокрушенно покачал головой.

– Ну все, теперь я к ней не вернусь. Ни за что, пусть хоть на коленях приползает.

– Вернешься, – уверенно сказал Андрей.

– Нет, не вернусь.

– Ну, тебе виднее…

Они помолчали.

Водитель выкинул за окно окурок и проговорил:

– И ведь самое главное, как будто этих лет, что мы вместе прожили, не было. Смотрит волком и вон какие дела делает.

– Ничего, ничего, попомни мои слова, – проговорил Андрей, – все еще наладится.

– А знаешь, мне иногда и самому хочется вернуться, – признался водитель. – Да только, вспомнишь все ее штучки, и на душе муторно становится. Нет, бог создал женщину из кривого ребра, и выпрямить ее невозможно. – Он вытащил новую сигарету, прикурил ее и, попыхивая дымком, виновато сказал: – Это, ты мои слова не больно-то слушай. Я понимаю, что у тебя наверняка и своих забот хватает… Да только выговоришься кому-нибудь, оно и легче становится.

– Ничего, – махнул рукой Андрей. – Уверяю тебя, вот увидишь, с течением времени все наладится. Так уж всегда получается.

– Это верно, – согласился водитель. – Кстати, вот мы и приехали. Этот «Макдонаддс»?

– Этот, – ответил Андрей.

Расплатившись с частником, он выбрался из машины и неторопливо пошел в закусочную, в которой его уже должен ждать Виктор.

Однако, пройдя по залу и внимательно оглядев все столики, Андрей убедился, что приятель запаздывает. Ничего страшного в этом пока не было. Поэтому Андрей направился к стойке. Несколько барменш – молоденьких девушек в фирменной одежде – работали не покладая рук. Но все же к каждой из них стояла очередь человека в три-четыре. Пристроившись последним в одной из них, Андрей покрутил головой.

«Вообще-то, – подумал он, – эти закусочные были придуманы для того, чтобы в них никогда не было очередей, для тех, кто торопится и не может стоять в очереди. Так, во всяком случае, по всему миру, кроме этой страны. Нет, чем-то мы отличаемся от других наций. Загадочная русская душа, а?»

Очередь подошла быстро, и уже через пять минут, Андрей оказался перед девушкой.

– Что будете? – спросила она. Лицо у нее было сосредоточенное, серьезное.

– Черт его знает, – пожал плечами Андрей. – Мне бы вон то, чизбургер, кажется называется. И жареной картошки. И еще чего-нибудь попить. Стакан напитка. Всего по две штуки. Угу?

– Сейчас.

Девушка взяла поднос и стала накладывать на него заказанное. Руки ее двигались автоматически, лицо оставалось по-прежнему сосредоточенным, глаза глядели без всякого выражения.

Расплатившись, Андрей взял поднос, отошел от стойки и стал оглядываться, выискивая свободный столик. Надо признать, что с ними было туговато. Создавалось впечатление, что те, кто ел в «Макдоналдсе», не сильно-то и торопились. А и в самом деле, не наспех же пробовать «американский образ жизни»… Ну-ну…