Возможно, Картер сильно провинился перед законом. Возможно, он получал извращенное удовольствие, доводя тюремщиков до белого каления. Однако это не повод, чтобы охранники ломали ему руки. Такого Картер не заслужил.

Кэт решила: придя на работу, она первым делом разыщет Энтони Уорда и все это выскажет ему в лицо.

Увы, начальника тюрьмы в то утро на месте не было. Опечаленная этим и пребывающая в растрепанных чувствах, Кэт пошла в свой класс и стала готовиться к занятиям. Она забивала себе голову любой чепухой, стараясь не думать о том, появится сегодня Картер или нет. Теребила край блузки, следя за собственной душевной борьбой. Желание снова увидеть Картера значительно перевешивало обратное. Не выдержав, Кэт выругалась вслух.

– Что, не с той ноги сегодня встали?

Звонкий голос вошедшей Рейчел очистил голову Кэт, но ровно на пять секунд. Затем поединок возобновился. Кэт виновато улыбнулась. К счастью, Рейчел не стала допытываться, почему это мисс Лейн ругается в пустом классе.

– Его удалили. – Рейчел бросила сумку на свой стол.

– Что? – встрепенулась Кэт. – Кого удалили?

– Картера, кого же еще! Уорд сказал, что это перешло всякие границы. Картер опасен для других и для самого себя.

– Черт! – не выдержала Кэт. – И как он на это отреагировал?

Рейчел криво усмехнулась:

– По-картеровски: зарычал и обложил всех, начиная с Уорда. И с таким-то поведением он рассчитывает на условно-досрочное?

Кэт удивленно наморщила лоб. Ей и в голову не приходило, что Картер мог думать об освобождении раньше срока.

– А когда будут рассматриваться заявления?

– В конце месяца.

Кэт удивлялась себе. Почему это должно ее волновать? Откуда в ней вдруг появилось желание помочь Картеру? Она знает этого человека каких-то два дня. При его общительности и разговорчивости, они и десятка фраз не сказали. Плюс его манера цедить сквозь зубы. Но где-то глубоко внутри (где именно – Кэт не представляла) она чувствовала: есть в Картере что-то, выделяющее его из числа остальных ее учеников. Что-то, небезразличное ей и, главное, иррациональное и необъяснимое.

Эти взрывы на пустом месте. Язвительная ухмылочка, после которой любому здравомыслящему человеку хочется выпить чего-нибудь покрепче. Кэт наперечет знала все контрдоводы, однако ничего не могла с собой поделать. Ей хотелось помочь Картеру.

В конце концов, это ее долг.

Кэт резко тряхнула головой.

– Что вы надумали? – полюбопытствовала Рейчел.

Кэт улыбнулась, чувствуя правильность своего решения:

– Думаю, мистеру Картеру придется выдерживать мое общество чаще, чем бы ему хотелось.

* * *

– Сильнее!

Картер что-то проворчал.

– Я сказал: сильнее! Я ничего не почувствовал!

Картер снова что-то проворчал, теперь уже громче. Его кулак врезался в красный пластиковый щит, которым тюремный тренер Кент Росс прикрывался от ударов.

– У меня трехлетняя дочка бьет сильнее! Девчонка! Еще раз!

Картер сощурился. Костяшки его пальцев стали одного цвета с бинтами, которыми были обмотаны кисти рук. Взвыв от ярости, он принялся дубасить красный щит, вкладывая туда всю свою злость, ненависть, желание и прочие эмоции, бушевавшие в нем. Его кулаки обрушивались на пластик щита с такой силой, что Росс невольно стал пятиться.

Секунд через тридцать скорость ударов замедлилась. Горячая волна адреналина разлилась по затейливо татуированным плечам Картера, потом по не менее затейливо татуированным бицепсам и потекла вниз, к кистям рук, стонавших после этого фейерверка ударов. Картер тяжело дышал ртом. Когда Росс объявил, что на сегодня хватит, Картер был готов расцеловать неказистую физиономию тренера.

Он любил тренировки. Это была единственная часть «программы по управлению агрессивностью», которая доставляла ему удовольствие. После одной особо примечательной выходки Картера тюремный психиатр посоветовал Россу поработать с этим норовистым зэком и помочь ему сбросить часть внутреннего напряжения.

Картер растянулся на голубом синтетическом мате. Он еще не отдышался. Костяшки пальцев сильно болели от ударов по щиту. Продолжала болеть и щека, которой охранник вдавил его в стену после памятной заварушки в классе мисс Лейн. Вся одежда насквозь пропотела.

– А ты хорошо боксировал, – похвалил Росс, нагибаясь над распластанным телом Картера и подавая ему бутылку с водой.

– Ты меня чуть не укокошил. – Трясущейся рукой Картер взял бутылку.

Потом сел: измученные мышцы отозвались бурей протеста. В три огромных глотка он одолел половину бутылки, потом побрызгал себе на разгоряченную спину, чтобы хоть немного унять боль.

– Бросал бы ты курить, – заметил ему Росс. Картер лишь засмеялся. – Правда, такого напора, как сегодня, я у тебя не видел, – продолжал тренер. – Всю свою злость в кулаки вложил. Что-то случилось?

С Россом Картер тренировался больше года, и у них сложились вполне приятельские отношения. Картеру нравилось, что тренер не пытается выделываться, не строит из себя начальство, а на тренировках спрашивает по полной. Но то, что не давало покоя Картеру, далеко выходило за пределы их обычных разговоров о спорте, и потому он сомневался, стоит ли отвечать на вопрос. Даже если бы он посчитал Росса подходящим собеседником для подобных разговоров… Как перескажешь словами весь этот долбаный карнавал мыслей, мелькавших в голове?

Честно говоря, Картер сам удивлялся, что тогда, в классе мисс Лейн, всего лишь хватил столом об стену. Никогда еще его не захлестывала такая обжигающая ярость. Если не дать ей выхода, его бы просто разорвало. Потому он и схватил стол Кори, переправив туда весь поток ярости. Идиотская, конечно, затея. Но в ту минуту он совершенно не управлял собой.

Однако Картера цепляло совсем другое. Цепляло с той самой минуты, как охранник вывел его из кабинета Уорда, где начальник тюрьмы распинался об «инциденте». Следствием «инцидента» было удаление Картера с уроков мисс Лейн. Не на время. Насовсем. Такому неуравновешенному типу, как он, нельзя посещать занятия, особенно когда их ведет женщина. Не сказать, чтобы Картеру это не понравилось. Его это дико разозлило.

Цирк, да и только. Днем раньше он бы обрадовался, узнав, что больше не надо таскаться на занятия. А теперь… теперь он был готов умолять Уорда позволить ему и дальше ходить на английскую литературу. Картер себя не понимал. Где-то в самой глубине души ему хотелось сидеть в классе, слушать лирическую болтовню о поэзии и вещах, которые ему давным-давно известны. Хотелось сидеть в переднем ряду, глазеть на мисс Лейн и пытаться ее напугать.

Ну и зараза эта мисс Лейн! Картер толком не знал, радует ли его такое положение вещей или мешает. Виделись они всего ничего, почти не говорили, однако ему было не выкинуть из памяти ее лицо. Уж больно это лицо… симпатичное.