Фиона смотрела на него тяжелым взглядом, пока он не спеша приближался к ней. Каждый мускул ее тела напрягся, и она услышала свое испуганное дыхание. Адриано обеими руками оперся о стену за ее спиной так, что она была поймана в ловушку, и ей пришлось поднять на него глаза. Она не могла сдвинуться ни на один дюйм, не коснувшись его агрессивного мускулистого тела.

– Я… я еще не думала об этом… – лепетала она, пока его черные глаза все глубже заглядывали внутрь ее глаз, в ее душу…

– Ну так подумай об этом сейчас. Представь, что банк завладеет этим местом. Ты получишь небольшое вспомоществование. Возможно, его даже хватит, чтобы оплатить часть долгов, но не останется ничего, на что ты могла бы жить. Возможно, тебя даже заставят заплатить некоторым из кредиторов из твоих собственных скудных сбережений. Итак… Что бы ты сделала, чтобы остаться здесь?

Его взгляд упал на ее дрожащие губы, затем на ее грудь, которая бурно вздымалась, пока она тщетно пыталась обрести самоконтроль.

– Ч-что ты имеешь в виду?

Ее голос был не более чем придушенным шепотом.

– Я имею в виду, что по-прежнему хочу тебя…

Он оторвал от стены одну руку и, к ужасу Фионы, положил ей на талию. Затем его рука скользнула под ее рубашку и провела по животу вдоль пояса брюк.

– Я не продаюсь вместе с имуществом, Адриано.

Фиона хотела резко отбросить его руку, но поняла, что не может двинуть даже пальцем.

– Но ты бы хотела заняться со мной любовью, разве нет?

Его рука проскользнула выше под рубашкой до тех пор, пока он не почувствовал тяжесть ее грудей под пальцами. Он понял, что, хотя ее глаза боролись с ним, ее тело пело совсем другую мелодию. Ее тело все еще помнило, как это, быть соединенным с его телом в одно целое.

И его тело, как он с ошеломляющей ясностью осознал, никогда не забывало этого. Женщины, с которыми он спал все эти годы, никогда не удовлетворяли его так, как это делала та, что дрожала сейчас под его прикосновениями. Эта мысль разозлила его и сделала его решимость еще более прочной. Он сжал ладонью одну из грудей Фионы. Ее груди, подобные спелым, сочным плодам, всегда приводили его в возбуждение, они делали с ним это и сейчас.

– Ты не можешь купить меня, Адриано.

Голос Фионы вовсе не звучал как убедительный отказ. Соски ее грудей стали твердеть от возбуждения, вопреки ее желанию убежать от этого мужчины.

– И ты будешь говорить мне, что я тебя не возбуждаю, Фиона? Если ты скажешь это, я тебе не поверю.

Чтобы доказать свою точку зрения, он потер подушечкой большого пальца сосок на ее вздымающейся груди и улыбнулся с довольством кота, которому внезапно дали блюдечко сливок. Да, она чувствовала то же самое. Адриано запустил руку за кружевной покров, вытащил одну полную грудь наружу и почувствовал острое удовольствие от тихого стона, который вырвался из ее губ. Губ, которые жаждали поцелуя. Так же, как соски жаждали почувствовать прикосновения его рук…

Он наклонил голову. Его губы встретились с ее губами с ощущением голода, которого он раньше не осознавал. Его тело прижало ее тело к стене, и со стоном, полным желания, Фиона обвила своими руками его шею.

О да! Было так прекрасно снова ощущать его вкус. Она потянулась за ним, когда он сделал движение назад, и открыла изумленные глаза.

– Все та же пламенная женщина, – пробормотал он, отодвигаясь.

Фиона взглянула на него и, словно защищаясь, скрестила руки на груди. Ее сердце все еще гулко колотилось о грудную клетку, но реальность все более вырисовывалась из того тумана, который заставил ее потерять всякую осторожность.

Он поцеловал ее, чтобы доказать свою правоту. И у него это прекрасно вышло.

Адриано видел, как противоречащие друг другу эмоции отражаются на ее лице, но удовлетворения при этом не чувствовал. Итак, она по-прежнему желала его, не могла устоять перед ним, когда он прикоснулся к ней, но он хотел большего. Большего, чем только реакция тела на прикосновение. Он желал не только ее тело, но и ее душу.

– Если ты думаешь, что я лягу с тобой в постель для того, чтобы ты купил это место, то ты глубоко ошибаешься, Адриано.

– Я и не собирался просить тебя о подобной вещи, – ответил Адриано. – Ты ляжешь со мной в постель, потому что все еще хочешь меня.

– Я ненавижу тебя, Адриано, – прошептала Фиона.

И в этот момент она действительно ненавидела его. Ненавидела его за то, что он контролировал ее все это время. Однажды он предложил ей выйти за него замуж и жить вместе, но на своих условиях. Даже тогда она сомневалась в том, что он правильно понимал, что такое любовь.

Что это прекрасное чувство, которое разделяют двое и которому они приносят каждый свою жертву. Он хотел ее лишь для того, чтобы сделать своей собственностью. Он не любил ее настолько, чтобы подождать, пока настанет подходящее для их брака время.

Со временем Фионе стало ясно, что желать кого-нибудь вовсе не достаточно, чтобы считать это чувство любовью. Сейчас Адриано снова был здесь и снова желал ее. Но это не радовало Фиону. В нем также жила жажда отплатить ей за унижение, за рану, которую она нанесла его гордости.

– Я не понимаю почему, – холодно сказал он. – Ведь я собираюсь спасти тебя из долговой ямы.

– Если ты и хочешь купить это место, то только ради самого себя. Что ты будешь с ним делать, Адриано? Превратишь его в центр развлечений? Сделаешь его своим загородным домом, чтобы у тебя было где проводить, выходные вне Чикаго? Или ты действительно хочешь позаботиться об этом месте?

Фиона вышла в другую комнату, отчаянно желая быть подальше от этого мужчины, от его удушающей мужественности.

– У меня уже есть загородный дом, – медленно протянул Адриано, наблюдая это отступление и предоставляя ей возможность временно торжествовать победу.

– Разве ты живешь не в Чикаго?

– Конечно, у меня есть там пентхауз, где я могу переночевать, когда мне необходимо остаться в городе, но моя основная резиденция находится за городом.

Фиона вышла наружу и вдохнула освежающий воздух. Адриано вышел за ней.

– И ты… ты ездишь в Чикаго каждый день?

Фиона сказала себе, что необходимо поддерживать разговор на формальном уровне.

– Я живу в Парк Форесте. Это не миллион миль от Чикаго, и, в любом случае, у меня есть шофер, который каждый день отвозит меня туда. За исключением тех случаев, когда я решаю остаться в городе.

– Ты работаешь допоздна?

Слава Богу, дом был уже виден, и никогда еще Фиона так ему не радовалась.

– Работаю допоздна или… играю допоздна, – промурлыкал Адриано, скосив глаза в сторону Фионы и наблюдая, как две розовые полосы появились на ее щеках.

Играю допоздна. Фиона могла легко представить, в какие игры он играет.