Остался какой-то час до того, как доберусь до стойки регистрации, можно ни о чем не думать. Только так, я давно это понял, можно заставить мозг быстро включаться даже ночью. Давая ему небольшие передышки в течении дня.

— Сегодня свободнее, — говорит водитель, — доберемся раньше, Руслан Владимирович.

— Хорошо, — отвечаю машинально.

Кручу в руке мобильный телефон. Руки чешутся набрать ее номер. Но я знаю, что это будет слишком. Нельзя перегибать. Она, и без того, боится меня. Но, черт! какой же вкусный этот страх. Столько эмоций, и все в одних зеленых глазах. Фейерверка не нужно, можно сгореть. И мне так нужно ее эмоций! Столько, сколько можно унести.

Помню день, когда впервые увидел Настю. Мы тогда с Димоном за город выбрались отдыхать. У меня мало друзей, в основном, только нужные знакомые. Но с Димкой мы общались со студенческих лет, и, как-то неожиданно, крепкой оказалась эта дружба.

Меня устраивало то, что он никогда не старался выпендриваться и казаться лучше, чем есть. Не пытался выдать себя за важную персону, которой никогда толком не был. Начальник отдела какого-то отделения банка — то же мне важная птица! В кругу моих коллег принято таким раздавать указания через своих подчиненных! Но эта разница в статусе не помешала нам сохранить дружбу на долгие годы. Да и человеком Димка был хорошим. Я искренне тосковал, когда его не стало. До сих пор, стоит вспомнить, и грустно становится.

Но Настя — это другое.

Когда Димон сказал, что надумал жениться, я ему мысленно посочувствовал. Никогда не понимал тех, кто женится. Зачем связывать себя какими-то там узами, если практически любую женщину можно получить и без штампа в паспорте? Нынче не те времена, чтобы «отныне и во веки веков». Да и дамы сейчас сплошь современные, при должностях и понтах, им семейное гнездо вить неохота.

В общем, я готов был выдать другу тираду обо всем, что думаю о предстоящем торжестве. А потом из машины вышла маленькая хрупкая девочка с огромными перепуганными глазами. Стоило в них заглянуть, и прочитать все ее мысли не составило труда.

Страх. Настолько чистый, поглощающий, до дрожи в коленках пробирающий. Я так ясно ощутил его. И улетел.

Я видел, как сильно она боится, и понимал, что боится она больше всего меня. И мне дико хотелось прижать ее к стенке и напугать еще сильнее. До адских воплей. Как последний урод, я упивался ее реакцией на меня. Будто, чистый героин, по венам пускал ее эмоции.

Перепуганная. Чистая. Вкусная. И слишком желанная для избалованного меня.

Настя прижималась к Димке, а я мысленно усмехался, глядя на их идиллию. Никогда не верил в любовь до гроба, если к чувствам не прилагается точный расчет и солидный счет в банке. Но девочка Настя, настолько маленькая, насколько же запуганная, кажется, верила. И я решил молча наблюдать.

Они поженились тихо и незаметно. Никого из гостей не было, даже меня. Да я и не рвался. Меня их совместное существование не волновало. Только иногда, приходя в гости, я ловил на себе перепуганный взгляд зеленых глаз. И только это вырывало меня из привычной обыденности и убийственного графика.

Так было до.

До того дня, когда все изменилось.

Это была привычная поездка. С деловыми встречами и забегом по магазинам. Помню, схватил первую попавшуюся коробку конфет, лежащую на стеллаже у входа в сувенирную лавку, быстро оплатил ее и ускорил шаг, чтобы не опоздать на самолет. Дурацкая привычка привозить каждый раз по сувениру, который никому не нужен. Но так учила мама, и я так привык.

Два часа в самолете, и вот я уже еду в такси домой. И где-то, посередине пути, называю водителю другой адрес. Обыденная жизнь показалась настолько скучной, что захотелось стукнуться лбом о стекло. Унылый монолог, который я выслушивал почти три часа на встрече, и вовсе, испытание не для слабаков. А теперь меня ждет пустая квартира. Которая полностью меня устраивает. Да только… чего-то в этом параде стройных и логичных событий не хватает. И я, вдруг, осознал, чего именно.

Ее!

Димка встретил меня, как всегда, радушно. И это несмотря на внезапный приезд, без предупреждения. А Настя… мельком взглянула и улизнула из квартиры. Да только, выскочить незаметно у нее не вышло. Я, как кот, наблюдал за каждым ее движением. Ловил сбившееся дыхание, когда она протискивалась мимо меня в узком коридоре. Всматривался в перепуганные зеленые глаза. И чувствовал, как в венах закипает кровь.

В ту ночь я долго не мог уснуть. Все ворочался с боку на бок. А, когда, наконец, провалился в сон, видел ее большущие глаза. И снова просыпался.

Она стала моим наваждением. В свободные минуты, я вспоминал ее хрупкую фигурку, длинные волосы и перепуганные глаза. А потом приходил в гости к сладкой парочке, и Настя, снова и снова, сбегала и пряталась от меня.

И так могло бы продолжаться вечно. Если бы не авария.

— Приехали, Руслан Владимирович, — сообщает водитель, прерывая поток моих воспоминаний.

— Спасибо, — говорю, выходя из машины и подхватив дорожную сумку.

— На сегодня грозу передавали, — болтает водитель, будто сам себе. Но ко мне же обращается, я это хорошо понимаю. — Может, и рейс ваш отменят?

Впервые в жизни мне захотелось, чтобы так и было. Пусть все летит к черту, но только без меня. А я придумаю повод вернуться туда, куда больше всего тянет. Чтобы еще раз заглянуть в кошачьи глаза.

— Не выдумывай, — говорю, разозлившись на самого себя за малодушные мысли, — никто ничего не отменит.

— Как скажете, — пыхтит водитель, захлопывая дверцу.

Иду прямиком к стойке регистрации. Все проходит быстро и привычно. В зале ожидания сажусь немного в стороне от основного потока людей. Так же, как и всегда. Не люблю людей, особенно, если их много. Все чего-то копошатся, болтают о всякой неважной ерунде. Мне не хочется смотреть на них и, тем более, слушать. Всегда был одиночкой по натуре, и людей в ближний круг пугал неохотно.

Но обо всем по порядку…

О смерти Димки мне сообщил наш общий знакомый. Помню, как в то мгновение показалось, что теперь дыру, которую он раньше заполнял, ничем не восполнить. Мне всегда будет искренне не хватать этого парня. Обычного, простого, в доску своего, с его глупыми шутками и душевными беседами. Такого, каким и должен быть настоящий друг.

А Настя… О ней я подумал сразу же. Как о трофее. Который теперь могу забрать себе.

Наверное,