– Тедди, какого черта?

Он целует меня в губы, несмотря на то что я напряжена и неподатлива как камень.

– Извини, я думал, ты меня слышала. Я звал тебя по имени.

– Наушники, – поясняю я. Прищуриваюсь, потому что мне кажется, что он вовсе не выкрикивал мое имя, я бы услышала. Он не знает, что звук в моих наушниках отключен. Я невольно задаюсь вопросом, в какие игры он пытается играть.

– Ты меня напугал до чертиков. Какого черта ты тут делаешь? Ты что, все время бежал за мной?

Я встряхиваю руками и тру ладонь о ладонь, чтобы очиститься от грязи. Адреналин еще бродит в крови, так что я бреду дальше. Тедди идет со мной рядом.

– Как будто я могу за тобой угнаться. Нет, я помню твой любимый маршрут. Я знал, что ты будешь пробегать мимо, как и всегда, так что решил просто подождать.

– Ну, это совсем не жутко.

Он пожимает плечами.

– Ну да, когда я сказал это вслух, прозвучало немного чересчур. Но, честно говоря, Айви, я не знаю, как еще мы можем поговорить. У меня такое чувство, будто ты избегаешь меня. Ты не ответила на мои сообщения прошлой ночью после того, как зашла на сайт. – Он останавливается и хватает обе мои руки, поднося их к груди. Тедди пристально смотрит на меня своим настойчивым темно-карим взглядом. Я тут же чувствую неловкость.

– Ты слушал? – спрашиваю я. Мне не приходится уточнять.

– Ага.

– Что думаешь?

– Этот Н полон дерьма. Полиция, похоже, уверена, что никто тут не замешан, и я больше склонен верить им, это несчастный случай. А ты?

Я вздыхаю.

– Я думаю вот о чем: может, ты, наконец, расскажешь мне, где был в ту ночь? – Выдерживаю его взгляд, чтобы проследить реакцию. Он выглядит потрясенным, будто я протянула руку и ударила его по лицу.

– Я же говорил, я…

– Ты сказал, что был со своей семьей, но Миа говорит, что ты ушел после ужина и не возвращался, пока она не собралась спать.

Этот разговор повторялся целое лето. Тедди не скажет мне правду. А у его младшей сестры Миа нет причин лгать.

Он опускает голову. По крайней мере, у него хватает совести выглядеть пристыженно, а не вызывающе.

– Клянусь, я ехал к вам, но когда пришел на вечеринку, все уже закончилось. Там была полиция.

– Это не важно. Тебя там не было. Тебе не было со мной, когда… – Слова встают комом в горле. «Когда ее тело вынесло на пляж. В худшую ночь моей жизни». В его мозгу не выжжен этот образ. Он может жить дальше. – Ну, полагаю, я тебя избегаю. Я думала, что за лето достаточно ясно дала понять, что в любом случае не ищу серьезных отношений. – Я отнимаю руки и иду дальше.

– Айви, за лето мы провели вместе много ночей… ты хочешь сказать, что это абсолютно ничего не значит? Если хочешь, чтобы мы просто остались «друзьями с бонусами», то я согласен. Но не могла бы ты сказать прямо?

Я начинаю бежать, потому что чувствую, как закипает кровь, и Тедди не остается ничего иного, кроме как бежать рядом, несмотря на то что обут он в белые конверсы, которые уже покрылись грязью.

– Я этого не говорю. Ты мне нравишься, ты замечательный, и да, мы хорошо проводили время летом. Но прямо сейчас я хочу сосредоточиться на школе, Тедди, ты знаешь, я действительно этого хочу. И еще немного сбавить градус, окей? – Притормаживаю, чтобы остановиться и улыбнуться ему. Он действительно до нелепого красив. Его темные волосы слегка вьются во влажном воздухе, а точеные скулы розовеют от холода. Он давно не брился, так что на лице у него – небольшая щетина, и это лишь усложняет разговор, потому что, глядя на него сейчас, я хочу лишь стащить с него эти грязные конверсы, сорвать спортивные штаны и прижать к ближайшему дереву.

Он отбрасывает челку и пожимает плечами.

– Ну, это нормально. Это я понимаю.

Я знаю, что на самом деле он не понимает. И я даже сама не уверена, вполне ли я откровенна. Но он быстро отвлекается от темы, чего я и добивалась. Я чувствую, что влюбляюсь, а это не в моем стиле. У меня есть два последних года в Иллюмене, чтобы получить нужные мне оценки и, пойдя по маминым стопам, поступить в Оксбридж [11].

– Знаешь что, Айви? Это очень дерьмово. Я думал, это будет наше время. Это мой последний год, и я даже постарался стать префектом, чтобы мы могли тусоваться вместе!

– Я не просила тебя делать это. – Я очень хочу бежать дальше. Слышу трекер в наушниках. Тоненький голос говорит мне: «Последняя миля через пятнадцать минут». Я забыла поставить паузу на телефоне. Теперь вся статистика испорчена, а тренировки важны для меня. Школа важна для меня. Если Тедди этого не понимает, значит, он мне не подходит.

Мы знаем друг друга с тех пор, как я начала обучение на седьмом году.

Тедди был на год старше, занудный мальчишка, любивший игры, у которого всегда, казалось, появлялись новейшие гаджеты… но он перерос это и теперь просто болезненно великолепен.

Между нами ничего не было вплоть до лета после выпуска десятого года, на одной из пляжных вечеринок. Немного навеселе, он взял меня за руку на закате после того, как весь вечер мы ловили взгляды друг друга, и повел меня к воде, где мы пьяно целовались несколько часов. Между нами сразу пробежала искра. Было почти слышно, как кровь пульсирует в наших телах, когда мы прижимаемся друг к другу. Я перешла от того, что почти не думала о нем, к тому, что одиннадцатый год думала о нем постоянно.

И каждый день он разрывал мой телефон. Иногда просто шутками или мемами, которые нашел и которые – как он знал – мне понравятся. Иногда это было его селфи, сделанное во время подработки в местном итальянском ресторанчике: улыбающийся, держащий в горсти свежеприготовленную лингвини.

Но очень быстро я приняла решение относиться ко всему этому больше как к физической, а не эмоциональной связи. Даже тогда у меня не было времени на парня, хотя я бы солгала, если бы сказала, будто не знала, что он хочет от наших отношений большего. Он хороший парень, так что, конечно же, кто-то, у кого есть время и не занятые ничем другим мозги, подберет его. Я просто не могу быть тем самым человеком.

– Ты очень мне нравишься, Айви. Больше, чем мне хочется признавать, стоя здесь, на ледяном холоде в семь утра, когда я испортил свои чертовы кроссовки. – Он наклоняется и берет меня за подбородок, его прохладные губы почти касаются моих.

– Я уверена, что грязь отойдет, – шепчу я в них.

– Ладно, ладно, я понимаю. Мы можем притормозить, но я хочу быть единственным парнем, которого ты планируешь обвить. – Он смеется над своим дурацким каламбуром по поводу моего имени, который он повторяет годами, но выражение моего лица не меняется.