– Что?

– Поставили экстенсивный автомат. Он позволил автоматизировать самую трудоемкую операцию, и двадцать упаковщиц выгнали на улицу.

– И тебя?

– И меня. Так что твоя работа, по-видимому, будет очень кстати, – горько проговорила Анна-Луиза.

– Ну и ладно, пусть у тебя будет больше свободного времени. Может, ты найдешь себе какого-нибудь… друга.

– Не нужны мне друзья, сынок. Маме пятьдесят два, и мама уже надружилась. Для меня сейчас ты – главная цель всей жизни. И потом, меня, конечно, турнули, но один вариант я бы могла продвинуть, – произнесла Анна-Луиза, задумчиво глядя куда-то в стену. – Слушай, а ты меня не обманываешь? Ты действительно устроился на работу этим самым…

– Аниматором. Конечно, мама, вот посмотри.

Йорик продемонстрировал матери желтое пластиковое ружье, которое накачивалось от батарейки, а потом заряжалось десятком воланчиков и стреляло с таким смешным звуком, что, услышав его, Анна-Луиза засмеялась.

– Зачем ты притащил его сюда? – спросила она, внимательно изучая игрушку.

– Мой новый босс сказал, что я обязан изучить весь процесс. Он даже купил мне все это за свои деньги. Но, разумеется, я должен буду вернуть реквизит.

– Ну, не знаю… – сказала мама, возвращая сыну игрушечное ружье. – Постреляй по пластиковым стаканчикам, это самое простое. Детишки на набережной будут рады, если аниматор собьет десятью воланами десять разноцветных стаканчиков. Я правильно понимаю?

– Правильно, мама. А синяки скоро заживут. Я очень крепкий, честное слово.

Убедившись, что с Йориком все в порядке, Анна-Луиза снова отправилась на фабрику, где ее пропуск был уже аннулирован.

– Ты с ума сошла! Что тебе еще тут нужно? – поразился охранник Декстер, прослуживший здесь более тридцати лет. – Уходи, пока начальство не пожаловало. Иначе не дадут выходные деньги – ну, ты же понимаешь!..

– Не нужно мне мое бывшее начальство.

– А чего же приперлась? – удивился Декстер и, поправив форменную кепи, оглянулся. – Анна-Луиза, вали отсюдова! И получишь в понедельник выходные деньги. Чего ерепенишься?

– Вызови мне Гризбера.

– Чего?

– Начальника службы охраны фабрики вызови.

– Даже не подумаю, – покачал головой Декстер. – Как можно беспокоить по пустякам своего начальника?

– Тогда я сейчас здесь поджог устрою и на тебя свалю.

– И как же ты свалишь, интересно?

– Хочешь узнать?

Декстер вздохнул. Женщина выглядела столь решительно, что он сдался.

– Может, сейчас его нет на месте.

– Он на территории фабрики, это я знаю точно.

– Ох, бабы… – пробормотал Декстер и стал набирать на аппарате нужную комбинацию.

– Сэр, я прошу прощения тысячу раз… Да, сэр, я знаю, что в это время не беспокоить… Да, я помню, что уже не первое замечание… Да, сэр, это я тоже помню, но тут у нас уволенная работница угрожает взорвать, к едрене фене, всю проходную. Я могу вызвать полицию… Что? Ну, я так и подумал, сэр. Жду.

Положив трубку, Декстер улыбнулся и развел руками.

– Все, красавица, доложил по форме. Едет твой принц, только многого от него не ожидай – злой он едет, так что держись, – довольный сказанным, Декстер рассмеялся.

К этому моменту на электросамокате прибыл Леонард Гризбер – двухметровый красавец-отставник, попавший на этот пост благодаря знакомству с владельцем фабрики, своим бывшим одноклассником. Соскочив с самоката, на котором он в случае необходимости стремительно перемещался между разбросанным по территории цехам фабрики, Леонард тотчас прошел через проходную и, оказавшись снаружи, строго посмотрел на Анну-Луизу.

– Что случилось, миссис Крайчек? Почему вы угрожаете безопасности нашей фабрики?

– На самом деле не угрожаю, сэр. Я лишь попросила Декстера поскорее вызвать вас сюда. Он выбрал свой вариант.

– Декстер, говорите? – уточнил Гризбер и посмотрел на кабинку охранника, где тот скромно перелистывал какой-то нормирующий документ и делал вид, что понятия не имеет о том, что тут происходит.

– Хорошо. Зачем меня вызвали? Вы ведь сокращены и в понедельник должны явиться за окончательным расчетом.

– Так точно, сэр. Именно поэтому я вас и вызвала – так быстрее.

– Что быстрее? Вы меня отвлекаете от работы, миссис Крайчек.

– Я знаю, что у вас образовались две вакансии, и хотела бы занять одну из них.

От такой наглости Гризбер даже опешил.

– Вы отдаете себе отчет в том, что тут говорите, миссис Крайчек? Вы – упаковщица. Бывшая. Но у нас в охране могут служить только специально подготовленные люди. А от женщин тут толку немного, и, сказать по правде, даже лет двадцать назад вас бы не приняли в наш коллектив, вы не устроили бы нас ни как профессионал, ни как, простите, приходящая женщина.

Тут Анне-Луизе стало обидно. Так обидно, что, едва сдерживая слезы, она сбила Гризбера жесткой подсечкой, и он обрушился на бетон, словно выброшенный из окна шкаф.

Упал он тяжело, и Анна-Луиза уже стала жалеть о содеянном и опасаться за последствия, ведь теперь она могла оказаться в полиции.

Декстер в дежурке прилип к оконному стеклу и, похоже, уже собирался звонить полицейским. Однако Гризбер неожиданно быстро поднялся, одернул полувоенный китель и, откашлявшись, сказал:

– Миссис Крайчек, полагаю, у вас есть основания просить работу в нашем подразделении. Приходите завтра к девяти в отдел кадров.

– Спасибо, сэр. И… извините за резкость.

– Нет-нет, все в порядке, миссис Крайчек. В вашем случае это было необходимо. До завтра, миссис Крайчек.

– До завтра, сэр, – сказала Анна-Луиза и, развернувшись, пошла прочь, сама не понимая, как все случилось.

Она и не рассчитывала на место в охране, просто надеялась на какую-то маленькую удачу – ну, мало ли как сложится. И вот поди ж ты – сложилось.

«Хорошо еще, что народу у проходной нет. Разошлись уже», – подумала она. «Приземлить» начальника охраны при свидетелях было бы как-то… нетактично, что ли.

Едва Анна-Луиза удалилась, Декстер выскочил из дежурки с электровакуумной одежной щеткой.

– Бешеная баба! Бешеная, сэр! Позвольте, я вам сейчас пиджачок почищу…

– Дай, я сам, – резко сказал Гризбер и, вырвав щетку, стал чистить испачканный китель и брюки.

– И вот тут тоже! Позвольте я сам, вам тут неудобно будет…

– Отвали, я тебя еще за провокацию накажу! – оттолкнул Декстера начальник.

– Да какая же провокация, сэр?

– Чем она угрожала – дословно?