– Нет, они-то как раз постоянные, – улыбнулась Настя и неожиданно едко добавила: – Ветреность – слишком дорогое удовольствие.

Так, подтрунивая над собой и посетителями, мы завершили рабочий день. Вечером, убравшись и присев с хозяевами за общим столом ужинать, я невольно отметила про себя, что спокойна, расслабленна и настроена позитивно. Почти как раньше – дома, с родителями… Стоп, грустить нельзя – апатия тут как тут, поджидает, поэтому принялась расспрашивать ежей о новом, но, оказывается, не столь ужасном мире. Особенно когда ты не один.

* * *

– Знаете, если нанять разносчика, можно доставлять наши закуски и выпечку на дом или в конторы заказчикам, – осторожно предложила я хозяевам. – У нас уже давно практикуется такая услуга и пользуется спросом.

Меркул, попивая чаек, читал газету, но, услышав коммерческое предложение, задумчиво посмотрел на меня.

– Если постараться, увеличить производство мы в состоянии, – неуверенно заметила Мели.

– А зачем? – пожал плечами ее супруг. – У нас тогда будет не жизнь, а сплошная работа. Ни отдыху ни продыху.

Мели улыбнулась, наклонилась над столом и погладила любимого ежа по плечу, соглашаясь с ним. Затем мне пояснила:

– Хорошая задумка, но не для нас. В свое время мы много сил вложили в дело, потом детишек родили, старшая скоро внуков нам подарит. Если начнем расширять дело – времени на семью не останется, а…

– …Нам достаточно и тех доходов, что получаем сейчас, вполне, – закончил мысль Меркул.

Смущенно улыбнувшись, я пояснила, извиняясь за неуместное, как вышло, предложение:

– Просто у нас по-другому. Все спешат жить, хотят зарабатывать, чем больше, тем лучше, подчас забывая не только о семье, но и о себе.

– Деньги – это хорошо, конечно, лишний алтын еще никому не помешал, но здесь высовываться может позволить себе тот, у кого потом хватит сил отстоять заработанное. Сейчас у нас небольшое предприятие, не привлекающее внимания, а если значительно расширимся, могут возникнуть проблемы… – поморщившись, честно ответил глава семейства.

– А что у вас еще не так? – опередила меня с вопросами не менее любознательная Мели, сверля меня темными умными глазками.

– У нас для связи используют телефоны, а у вас – амулеты магические, – начала перечислять я. – И хотя разница большая: одни – дело техники, а вторые – магии, но, увы, оба постоянно требуют подзарядки и вырубаются в самый неподходящий момент, – уныло закончила.

– Мы видели сквозь Стену, что у вас все из металла и стекла. Ужас, как вы живете в таких условиях? – фыркнула оборотень.

– У нас же нет слишком чувствительного, привередливого обоняния, как у оборотней, – рассмеялась я.

– Сдается мне, тогда вы обделены слишком многим, – сделала вывод ежиха.

Я пожала плечами, отметив ее слегка презрительный тон, – не вступать же в спор о том, о чем они понятия не имеют, а мне есть с чем сравнить. Но не заступиться за родину не смогла:

– Чисто физически – да, мы слабее вас. Но в моральном плане, духовном – сильнее.

Меркул отхлебнул остывшего чая, причмокнул и с иронией спросил:

– Должно быть, от большой души вас к призракам десятками посылают ежегодно?

Я открыла рот, чтобы возмутиться: чем они лучше… закрыла, но через пару секунд тихо ответила:

– Разумеется, наше общество не идеальное. Но защитники отдают души Стене во имя жизни людей светлого мира. В Крупнограде, за Стеной, правит закон, и по улицам я ходила, не боясь, что меня высосут досуха вампиры или сожрут хищники.

– В Песочном тоже можно ходить… – попыталась оправдаться Мели.

– Нет, – перебила я, – мы с Андреем бежали несколько кварталов, преследуемые стаей убийц, и никто, поверьте, никто не остановился помочь. Всем было все равно, что нас растерзают и… – я задохнулась от воспоминаний, глаза защипало от непрошеных слез.

– Разве у вас нет банд, которые не дружат с законом? Нападают на людей? – мрачно поинтересовался Меркул.

– Есть, но не так же, среди белого дня и…

– А в ночи – да? Ксения, я прав?

– У нас не жрут себе подобных…

– Не насилуют? Не убивают? Вы поголовно этакие белые и пушистые зайчики?

– Я не о том, я…

– И войн у вас нет?

– Есть, но не на нашем континенте. Уже почти тридцать лет относительно спокойно и…

– А мы пятьсот лет воевали, поэтому последние триста строим жизнь сызнова. Мы не ангелы, но законы соблюдаем…

– Какие законы? – удивилась я. – Где они прописаны? У нас есть Фатум – целый свод нерушимых правил для всех: не убивать себе подобных, не грабить, не…

– У нас тоже есть. Их защищают стражи…

– …которые, даже толком не проверив, умерла я или нет, отправили меня в морг.

– Здесь ты не совсем права, Ксенечка, – с нотками вины в голосе возразила Меланья, подключилась к все-таки начавшейся дискуссии на повышенных тонах. – Такие случаи, как с тобой, – единичные. Может и маг оборотнем стать, но для этого проводят сложнейшие магические ритуалы. И знаешь, я слышала: после них не всегда выживают… – голос ежихи стал тихим и таинственным, – перестройка организма, как наши лекари говорят, изменение генотипа. Вот! Поэтому немудрено, что девочку светлую бездыханную, да еще с разорванным горлом… сочли мертвой.

– Ясно, – понурилась я, признавая очевидное.

– Да, – пришел на помощь супруге Меркул, – кроме того, у нас есть советы городов и Мировой. Войны никто не допустит! – И заметно поубавив пыл, добавил: – А верховые следят, дабы на улицах закон соблюдался.

– Угу, а передел территорий не так страшен, как может показаться на первый взгляд, – неожиданно поддакнула Мели с легким сарказмом, заставив поморщиться мужа.

– А кто такие верховые? – вычленила я ранее прозвучавший термин.

– Верховые? – недоуменно поднял брови еж, а через секунду, вспомнив, кто я и откуда, улыбнулся, блеснув белыми мелкими зубами и маленькими клыками. – Это главы вампирских кланов или… группировок, контролирующих городские территории.

– Вампиры?.. – пискнула я в ужасе. – Вы сказали, что пекарня под защитой верхового Марка…

– Ну, да, – осторожно синхронно согласились супруги. – А что?

– Но как же так? Ведь получается, этот квартал принадлежит им? – кровь отхлынула от сердца. – Значит, в любой момент они могут заявиться сюда и выпить любого?

Ежи сперва нахмурились, потом Меркул поспешил успокоить меня:

– Не все кровососы – необузданные дикари. Тот сброд, что охотится в верхнем квартале у Стены, – отбросы общества. Нормальные серые предпочитают близко к куполу не селиться.

– Почему? – удивилась я.