Самое знаменитое блюдо северной Тосканы – бирольдо, который называют хаггисом из Гарфаньяны. На самом деле это конечно, не шотландский хаггис, но что-то общее, несомненно, есть. Я бы скорее сравнила – только очень приблизительно, по виду, не по вкусу – с продающимся у нас прессованным мясом свиных голов.

Biroldo традиционно делают из свиных потрохов – легкие, язык и прочее, добавляют и мясо. Главное, что бирольдо начинают делать сразу же, как только резали свинью, все должно быть очень свежим.

В течение нескольких часов потроха кипятят, затем их рубят, добавляют специи – гвоздику, мускатный орех, фенхель, чеснок, корицу – по желанию и вкусу. Добавляют свиную кровь (но это не каталонские или французские кровяные колбасы, ничего общего).

Точные пропорции и рецепт варьируются от производителя к производителю, одни добавляют такие травки, другие – эдакие, поэтому даже в Лукке в мясных лавках он может быть разным. Больше всего мне понравился в переулочке Кокомери, рядом с площадью Читтаделла, в лавочке у пожилой пары.

В колбасу смесь превращают, набив свиной пузырь. Варят около 4 часов. Потом некоторое время «продавливают» под прессом, чтобы вышел жир.

А вот дальше или хранят в сале в течение полугода, или съедают сразу в течение 8–10 дней.

Родиной бирольдо считается Гарфаньяна, здесь в него добавляют и мясо свиных голов. В Пистойе и некоторых соседних областях добавляют чуть-чуть индюшку и кедровые орехи, получается более сладковатая версия, могут даже сыр добавить. Но это именно «версия» – бирольдо чисто гарфаньянское блюдо.

Biroldo из Гарфаньяны не экспортируется, даже за пределы провинции Лукка, по статистике 90 % продукта вообще съедается в долине Гарфаньяна.

– Бери, детка, давай я еще тебе положу, мы же сами делаем, где ты такое попробуешь, – старушка из лавки старалась положить добавки, даже сверх уже взвешенного и оплаченного, это блюдо – гордость семьи!

Пистойя расположилась на полпути от Лукки до Флоренции. Ехать всего полчаса, но это по расписанию. На самом деле региональный поезд, как водится, добрался за час. Интересно, он когда-нибудь укладывается в расписание?

На вокзале в Пистойе нас встретили фонари с изогнувшимися на верхушке чугунными дамами.

Дождь лил, но раз приехали, надо было двигаться к центру. Вот только спросить бы сначала, где этот центр находится.

Все были сильно озабочены и заняты, понедельник, рабочий день, но один старичок благообразного вида с папкой под мышкой внушал доверие. Не знаю, на каком диалекте он говорил, но я поняла лишь одну фразу.

– А собственно, куда вам в центр? – поинтересовался старичок, после чего разразился пятиминутной речью, уронив папку с разлетевшимися документами в лужу. Я не поняла ни слова и попятилась, делая на ходу реверансы в той же луже – скузи, грацие и прочее.

В результате продавец журналов в здании станции сказал, что идти всего пять минут и все время прямо. Через пять минут мы действительно оказались в центре, окончательно замерзшие, с промокшими ногами, и, увидев заполненное народом кафе, залетели туда, потребовав два кофе и коньяк, или бренди, или еще что-нибудь коричневое и градусное. А что еще делать под проливным дождем с промокшими ногами? Минут через десять жизнь стала налаживаться. Мы уверенно вышли на улицу и…

– Что они подливают в коньяк? – спросил муж. – Это галлюцинация?

На небе было лишь одно легкое облачко, солнце светило, город искрился под солнцем после сильного дождя. Серое небо без просвета и холодный ливень остались где-то в прошлой жизни.

От увиденного я расплылась до ушей и понеслась галопом по Пистойе.

Видимо, вид был действительно как у приезжей сумасшедшей, потому что все встреченные и опрошенные на предмет «где есть Дуомо?» выразили желание не только сопроводить лично, но и провести экскурсию.

История у Пистойи древняя, и этруски там отметились, и римляне. Уже во II–III веках нашей эры было основано епископство, потом пришли готы, византийцы, лангобарды, при которых город получил ранг королевского.

К IX веку Пистойя стала свободной коммуной, которая считалась самой древней в Италии еще в начале XII века. Лишь в середине XIII века, после двух серьезных сражений, город подчинился Флоренции.

Первые упоминания о Дуомо относятся к X веку, впоследствии собор перестраивался уже в пизанско-романском стиле. Портал украшен Андреа дела Роббиа.

Из достопримечательностей самого собора – распятие на доске 1275 года Коппо ди Марковальдо, серебряный алтарь в капелле Сан-Якопо, который считается одной из самых знаменитых работ итальянских ювелиров, выполненная, по недостоверным источникам, по рисункам Вероккио картина «Мадонна на троне с младенцем» (Лоренцо Креди, 1485 год). Баптистерий создан по рисункам Андреа Пизано XIV века.

К прочим знаковым местам Пистойи относится Оспедале дель Чеппо (XII–XIV века). Само по себе очень красивое здание с терракотовыми картинами Делла Роббиа, но в здании находится еще и музей хирургических инструментов, который называют уникальным.

Много и других достопримечательностей в городе: церковь Сант-Андреа XIII века, Епископский дворец XI века, палаццо Коммунале на площади Дуомо (конец XIII века) и очень флорентийская базилика Мадонны делла Умильта, Смиренной Мадонны, чей купол возвышается над крышами Пистойи. Город по итальянским меркам немаленький, около 90 тысяч жителей, но производит впечатление компактного и приятного для жизни. А узкие улочки с фонариками стали для меня его визитной карточкой.

Многие знают о Палио в Сиене, но и в Пистойе есть свой замечательный праздник – Giostra dell’Orso – Фестиваль Медведя, со средневековыми костюмами, рыцарскими турнирами на площади Дуомо.

Когда мы до этой площади дошли, дождь полил из синего неба без единого облачка, словно тучи уже ушли, а он еще не успел долететь до земли. Это создавало радостно-детское ощущение слепого дождика и сияющего умытого города вокруг.

Тут из припаркованной машины вышел пожилой синьор с огромным макетом этой же площади Дуомо и баптистерия, только в рождественских гирляндах, и потащил макет в собор, ну точно праздник!

И дальше все тоже радовало, и рынок на маленькой площади вокруг льва на высокой стеле, и миниатюрная часовая башня.

– Да ты вон на башню глянь, красиво же! – сказал один из торговцев, пока я усиленно фотографировала мясную лавку с лошадиными скульптурами.

Там же на рынке в маленьком кафе мне предложили попробовать только что приготовленные спагетти, которые обожгли язык острым перчиком.

– Аматричиана? – с видом знатока поинтересовалась я, запивая острое блюдо холодным домашним белым вином под веселые подтрунивания хозяина кафе и пожилого синьора, присевшего за стойку с бокалом игристого просекко.

– Ну что ты, конечно, нет! – обиженно развели руками оба синьора. – Разве это похоже на аматричиану?