По лицу Марино было видно, что предложение Уэсли ему не понравилось.

— Не знаю, что из этого получится. Харпер со мной и разговаривать не станет, а прижать его мне нечем. К тому же я просто не верю, что это он уделал Берилл. Даже если есть мотив. На мой взгляд, старикан обставил бы все проще, а не растягивал на девять или десять месяцев. Да и голос его Берилл бы узнала.

— Он мог кого-то нанять, — заметил Уэсли.

— Верно. И мы нашли бы ее через неделю с аккуратной дыркой в затылке, — возразил Марино. — Наемные убийцы не запугивают жертв, не звонят им, не пользуются ножом и никого не насилуют.

— Большинство — да, — согласился Уэсли. — Но насчет изнасилования полной уверенности у нас нет. Семенной жидкости не обнаружено. — Он вопросительно взглянул на меня, и я кивнула. — Может быть, убийца импотент. Или же — такую возможность тоже не следует упускать из виду — тело намеренно расположили так, чтобы натолкнуть нас на мысль о сексуальном подтексте, хотя в действительности мотив был совсем иной. Все зависит от того, кого нанимали. Если мы, конечно, принимаем вариант с киллером. Например, если бы Берилл застрелили в разгар спора с Харпером, полиция поставила бы его во главе списка подозреваемых. Но если убийство выглядит как дело рук сексуального садиста, психопата, о Харпере никто и не вспомнит.

Я заметила, что Марино поглядывает на книжную полку. Его тяжелое, угловатое лицо покраснело, хотя в кабинете не было душно.

— Что еще вам известно о книжке, которую она писала? — спросил он, поворачиваясь ко мне.

— Очень немногое. Книга задумывалась как автобиографическая и могла повредить репутации Харпера.

— И Берилл работала над ней в Ки-Уэсте?

— Наверное, да, но точно я сказать не могу.

Он замялся, виновато пожал плечами:

— Черт, понимаю, что вам такое не понравится, но ничего похожего на рукопись в доме не нашли.

Этому удивился даже Уэсли.

— А как же стопка листов в ее спальне?

— Ну да. — Марино достал сигареты. — Я их просмотрел. Очередной роман. Гражданская война, любовь и все такое. На автобиографию совсем не тянет.

— Заглавие или дата есть?

— Нет. Ни того ни другого. Если уж на то пошло, похоже, там не все. Вот такой толщины примерно. — Марино развел большой и указательный пальцы на дюйм. — Много приписок на полях, еще страниц десять написаны от руки.

— Нужно еще раз и более внимательно просмотреть все ее бумаги, компьютерные диски и точно определить, есть ли там автобиография или ее уже нет. Надо также выяснить, кто ее литературный агент или издатель. Не исключено, что, перед тем как покинуть Ки-Уэст, Берилл отправила рукопись кому-то из них по электронной почте. Мы должны точно знать, что она вернулась в Ричмонд без рукописи. Если же мисс Мэдисон привезла рукопись с собой и теперь ее нет, это по меньшей мере факт первостепенного значения.

Уэсли бросил взгляд на часы, отодвинул стул и с извиняющейся улыбкой поднялся.

— Прошу прощения, но через пять минут у меня другая встреча.

Он проводил нас в фойе.

Избавиться от Марино не удалось, лейтенант потянулся за мной к машине.

— Будь осмотрительна, док. — Я приготовилась выслушать дежурную лекцию из цикла «уличные премудрости». Инструктировать меня Марино мог часами. — Большинство женщин никогда не думают об осторожности. Бредут по улице и даже не замечают, что на них кто-то смотрит, что за ними следят. А когда подойдешь к машине и достанешь ключи, не поленись заглянуть под нее, о’кей? Просто удивительно, как женщины забывают о таких простых вещах. Вот ты ведешь машину и замечаешь, что за тобой кто-то следует. Что будешь делать?

Я промолчала.

— Отправляйся к ближайшему пожарному депо. Почему? Потому что там всегда кто-то есть. Даже в два часа ночи на Рождество. Это первое место, куда следует ехать.

Пережидая поток машин, я опустила руку в карман, где лежали ключи, и, бросив взгляд через улицу, заметила под щеткой «дворника» зловещий белый прямоугольник. Неужели бросила мало мелочи? Вот невезение!

— Они повсюду, — наставлял между тем Марино. — Лучше всего начать присматриваться, когда отправляешься домой или идешь за покупками.

Я наградила его уничтожающим взглядом и поспешила через дорогу.

— Эй, док, не злись, ладно? — сказал он, догоняя меня у машины. — Может, еще поблагодаришь когда-нибудь за то, что я порхаю тут с тобой, как ангел-хранитель.

Счетчик показывал, что оплаченное время истекло пятнадцать минут назад. Сорвав со стекла проклятый листок, я сунула его в карман рубашки.

— Будешь порхать в управление, лейтенант, посматривай по сторонам. Пожалуйста.

Марино проводил меня обиженной гримасой.

Проехав с десяток кварталов, я завернула на еще одну платную автостоянку и опустила в прожорливую щель два последних четвертака. На приборной доске моей служебной машины всегда стоит красная карточка с надписью «Судмедэксперт», но дорожная полиция упрямо делает вид, что ничего не замечает. Пару месяцев назад один коп набрался наглости и выписал штраф, когда я среди белого дня работала на месте преступления в центре города.

Торопливо взбежав по цементным ступенькам, я толкнула стеклянную дверь и, миновав вестибюль, вошла в главный филиал публичной библиотеки. Между столами, заваленными книгами, бесшумно сновали посетители. Окунувшись в атмосферу тщательно оберегаемой тишины, почтенной неторопливости и невольно проникшись ею, я сбавила шаг. У противоположной стены расположилась каталожная секция с аппаратами для чтения микрофильмов. Я достала ручку и начала выписывать книги, изданные Берилл Мэдисон под разными псевдонимами. Последнее произведение, роман о временах Гражданской войны, вышел полтора года назад под именем Эдит Монтегю. Скорее всего, это не имело никакого отношения к трагедии и Марк был прав. За последние десять лет Берилл опубликовала шесть романов. Ни об одном из них я ничего не слышала.

Потом наступила очередь периодики. Ничего. Берилл писала только романы. Я не нашла ни одной журнальной статьи, ни одного интервью. Может быть, поискать в газетах? Местная «Ричмонд таймс» опубликовала несколько рецензий на ее книги, но пользы от этого не было никакой, поскольку автор проходил в них под псевдонимом. Убийца же знал настоящее имя Берилл.

На экране проплывали одна за другой знакомые и незнакомые фамилии: Мейбери, Мейкон и, наконец, Мэдисон. Посвященная Берилл небольшая заметка в «Таймс» появилась в прошлом ноябре.

Автор выступает с лекцией.

Романистка Берилл Стрэттон Мэдисон прочтет лекцию «Дочерям американской революции»[7]в ближайшую среду в отеле «Джефферсон» на Адамс-стрит. Мисс Мэдисон, протеже лауреата Пулитцеровской премии Кэри Харпера, известна своими историческими драмами, действие которых разворачивается на фоне американской революции и Гражданской войны. Тема ее лекции — «Жизненность легенды как средство передачи факта».