— Можешь не торопиться. Я тебя не гоню. — присел на диван, предлагая занять место рядом.

Темно-серая обивка оказалась на ощупь мягкой. Не удержавшись, взяла в руки маленькую подушечку. Отгораживалась ненамеренно, но по-другому не могла. Сейчас не понимала, что делаю здесь.

— Тебе сегодня не нужно на работу? — нормальные вопросы просто не появлялись в голове.

— У меня недельный отпуск, если его можно назвать таковым. Работаю дома, подальше от шума и гама. — ощущала взгляд всем телом, каждым сантиметром кожи. — Ты хотела бы остаться одна?

Так прямолинеен. А действительно, хотела бы? Одиночество в таких ситуациях лишь угнетает. Сидеть и пугаться каждого звука? Копаться в себе и веренице мыслей? Оправдывать и обвинять того, кто в этом не нуждается? Наверное, не вдохну полной грудью, пока не уеду отсюда как можно дальше. Сейчас меня прельщал даже лес.

— Нет. Лучше вместе, если конечно ты не против компании.

— Я уже ответил. Расскажешь, что произошло? Если поделишься, может быть, станет легче. Психолог из меня приотвратный, но выслушать могу.

Скупая улыбка коснулась губ. А почему бы и нет? Я ничего не теряю. Уже завтра забуду и Деймона, и весь этот кошмар. Сегодня я в безопасности — здесь Конт меня точно искать не будет.

— Возникли проблемы с бывшим…

И тут я действительно задумалась, а кем для меня был Александр? Парнем? Слишком сложные и неформатные отношения, чтобы присвоить им какой-либо статус. Больше, чем увлечение, но воспринимать их всерьез не могла. Слишком нестандартные… Другие. Из таких не вырастает крепкий брак.

— С мужчиной, с которым встречалась.

— Тот самый один единственный?

— Да. — уже и забыла, что упоминала о нем.

— Ваши отношения закончены?

Такие прямые вопросы рождали неловкость, но продолжала отвечать. Если зайдет слишком далеко, одерну. Не всем могу поделиться — это понимала. Границы есть у всего.

— Да, но он, похоже, этого не осознает.

— Преследует тебя?

— Скорее навязчиво желает прибить. Знаешь, если честно, не хочу об этом говорить. Это слишком запутанная история с не очень хорошим концом.

— Если я буду знать правду, то смогу помочь тебе.

Не ожидала такого, но мужчина взял мою руку в свои ладони. Нежно поглаживал пальцами, словно пытался успокоить. Иллюзии волшебной сказки пропали, возвращая в реальность, а потому больше не грезила сексом. Все плотские желания отошли на второй, а то и на десятый план, хотя симпатия к Деймону и не пропала. Он по-прежнему оставался в моих глазах чертовски привлекательным мужчиной с особым шармом.

— Не нужно, Деймон. Я уеду завтра. Тебе мои проблемы ни к чему.

— Не хочу, чтобы ты уезжала. — приблизился вплотную.

Смотрел в глаза, оставляя без возможности отвести взгляд. Ребром ладони нежно, почти невесомо провел по щеке, вынуждая поддаться ласке. До боли хотелось простых, нормальных отношений — заботы, спокойствия, романтики и любви, сдобренной страстным, острым сексом. Такими отношениями грезила где-то в глубине души, но не верила в их существование. После всего того, что приключилось, оптимист во мне неизбежно умер, вывесив над крепостью белый флаг.

— Может быть, сначала обдумаешь все как следует? — губы совсем рядом, едва касаются, словно проверяют реакцию, ожидая одобрения.

— Обдумаю… — словно и не я отвечала, и будто даже голос чужой.

Предвкушала поцелуй, желая забыться, провести толстую черту, за которой останется самая главная проблема. Жаль, что прошлое нельзя стереть безвозвратно.

Прикрыв веки, ждала весомого касания, но вдруг услышала голодное урчание. Ощутила его в тот же миг, а вся романтика в секунду слетела, сменяясь яркими пятнами стыда на щеках. В такую конфузную ситуацию могла попасть только я. Даже глаза открывать не хотела, предполагая, что увижу насмешку.

— Кто-то проголодался. — тембр голоса не изменился, оставаясь таким же бархатистым. — Ты не завтракала?

Вопрос прозвучал на порядок строже. Растерялась немного от резкой перемены.

— Совсем не было времени.

— Плохо. Питаться нужно вовремя. Завтрак — это важнейший прием пищи, а время уже обеденное. Пойдем на кухню, побалую тебя картофельной запеканкой.

— Мама готовила? — спросила о важном, чтобы сразу понять, живет ли здесь еще кто-либо.

— Моя мама умерла несколько лет назад. Если для тебя это важно знать, то живу я здесь один.

Раскусил сразу, зараза. Да, хитростью я никогда не отличалась, что неизбежно не шло на пользу моей жизни. Ну, за то получила ответ, который позволил расслабиться чуть больше. Что ж, откровенность за откровенность.

— А моя — несколько недель назад. Прости, если задела твои чувства.

Столовая и кухня были одним светлым помещением. Только мебель имела темный цвет — что-то ближе к глубокому вишневому. Стояла и не знала, чем себя занять.

— Не задела. Все давно прошло. Прими мои соболезнования. Представляю, как тебе тяжело. — снова взял за руку.

Нравились тактильные ощущения? Или просто пытался поддержать? Пока не понимала.

— Уже легче. Мне помог один человек, хотя смерть близких всегда оставляет осадок. Мы редко виделись и созванивались. Жизнь так разделила.

— Понимаю. Мои отношения с отцом в последнее время тоже оставляют желать лучшего. Ну, не будем о грустном. Между прочим, я готовил сам. — коварно улыбнувшись, достал из холодильника стеклянную форму, закрытую фольгой. — Уверен, такого шедевра ты еще не ела!

— Хвастун! — не могла не улыбнуться в ответ. — Давай хоть на стол накрою?

Рядом с ним не ощущала дискомфорта. Пока не испытывала сложностей, но с затаенной грустью ждала их. Где наша не пропадала? Моя попа ведь не может жить без приключений…

***

Эрик

Мчался в ее квартиру на всех парах, обгоняя автомобили в обеденном потоке. Психовал из-за небольших пробок. Неимоверно злился. Эта дура была моим пропуском к отцовскому кошельку! Свободно давал деньги все это время, велся на сказки об ухаживаниях и дорогих подарках… А что я буду рассказывать ему сейчас, если Анжелика уедет? Он и фунта не даст! Снова начнет говорить про гребанную работу! Ну, нет… Я не дам этой дамочке сбежать!

Уже подъезжая к зданию, почувствовал неладное. Две пожарные машины занимали все место перед входом, не давая возможности подобраться ближе. Пришлось парковаться у соседнего дома. Выйдя из авто, не поверил своим глазам. Даже веки потер, пытаясь отогнать представшую картину. Из окон той самой квартиры, в которой проживала Анжелика, вырывались языки пламени. Черный дым валил, уходил в пасмурное небо, оставляя темные следы на стене. В происходящее не верилось.

Отчаянно отгоняя плохие мысли, побежал в здание, расталкивая зевак. Столпились, словно никогда не видели чрезвычайных ситуаций. Звонил уже на ходу, пробираясь через заполненный встревоженными людьми холл.