От стены выступили вперед семь высоких крылатых фигур, облаченных в длинные, белые, струящиеся одеяния. Крылья у всех семерых изогнулись вперед и прикрывали их головы; они шли к алтарю. Каждый локон их длинных, золотистых волос сверкал металлическим блеском. Их темно-коричневая кожа красиво блестела. Они были сильные и смелые, ростом больше двух метров, с широкими плечами и проницательными темными глазами. Шагая в ногу, они запели речитативом, их сильные голоса наполнили все помещение. Слова звучали музыкой. Они вибрировали и создавали настроение, эхом отражаясь от толстых стен, наполняя глубоким ощущением покоя и мира. Томас непроизвольно покачивался в такт волнам звуков, колебавшихся в его теле, проникавших в душу. Он сцепил руки, сплетя пальцы, чтобы удержать их в покое. Он вбирал в себя каждое слово.

Святый, святый, святый. Покровитель гостеприимцев.

Небеса и земля полнятся твоей Славой.

Эхо песнопения пронизывало его тело. Поющие вновь и вновь повторяли эти слова, идя к алтарю. Один из них нес большой меч, второй – щит, третий – шлем. Томас, увлекаемый ими, подошел к алтарю ближе, как будто был вправе принять участие в этом ритуале. Как будто его влекло, независимо от его воли, к особому моменту в его жизни, который изменит его самого навсегда. Он не знал, видят ли его крылатые создания, да ему это было и не важно.

Они были словно и люди, но отчасти чем-то иным. При каждом их шаге зал вибрировал. Их белые одеяния сияли особенной чистотой, какой Томас никогда прежде не видел. Он не мог поверить, что это сон, – такое все было реальное, настоящее. В голове его прозвучал голос: Проснись, проснись.

Между тем он чувствовал себя бодрым, как никогда, живым, как никогда. В этом огромном зале, в этом сиянии, в самом присутствии крылатых существ было больше жизни, чем он мог себе вообще представить. Томас чувствовал, что кто-то смотрит на него, что не он один наблюдает этот ритуал. Обернувшись, он увидел, что справа от него стоит человек. На нем была, льняная туника, длинные просторные штаны и пара изящнейших, но притом самых необыкновенных туфель с серебряной чеканкой на носках. Человек этот был не белым и не черным, скорее, сильно загоревшим на солнце. У него были черные волосы, они вились и переплетались, как ветки боярышника. Человек улыбнулся и заговорил с Томасом, назвав его по имени; голос у него был теплый и звучный.

– Томас. Все это для тебя. – Он указал рукой на алтарь. – Ничего не бойся, Томас. Силы, с которыми тебе предстоит сразиться, они не из крови и плоти. Они правители тьмы и духи зла.

Мужчина взял Томаса за руку. Томас заглянул в его глаза и понял, что эти глаза – с креста, темно-синие, теплые, всевидящие, всезнающие. Он чувствовал себя перед этим человеком обнаженным, как будто тот знал о его жизни всё. Каждый секрет, каждая ложь, каждая дурная мысль были ему открыты. И тем не менее сжал руку Томаса и смотрел на него с ласковой улыбкой.

– Не бойся, – заговорил он вновь. – Что бы ты ни сделал, все может быть исправлено, вычеркнуто, прощено.

Томас отвернулся, не в силах смотреть этому человеку в лицо. Ему было стыдно. Он только теперь заметил, что одет в грязное тряпье, которое висит на нем, как рубище. Томас еще ниже опустил голову, он просто не смел поднять глаз.

– Кто вы? – спросил он, с трудом выговаривая слова. Его глаза по-прежнему смотрели вниз, на узор каменного пола; он ждал ответа.

– Я Король. Разве ты не слышал обо мне? И не узнаешь мой голос?

– Наш король жирный, жадный и безумный, – сказал Томас, не подымая глаз, не желая смотреть на того, кто стоял с ним рядом. – Он никогда не стал бы говорить с воришкой вроде меня.

– Я – Король, но не земной король. И ты должен только одно: верить в меня. Тогда я могу быть и твоим Королем, Томас. – И он нежно коснулся лба мальчика.

– Как же я могу не верить в тебя, если ты стоишь рядом со мной? Ведь я вижу тебя собственными глазами. Я никогда не сомневаюсь в том, что вижу.

– Ты веришь только в то, что видят твои глаза? Но в жизни есть много-много такого, о чем глаза рассказать нам не могут. Я знал тебя с тех пор, как ты только сплетен был в материнской матке. С самого начала времен я исчислил все дни твои.

Он смотрел на Томаса и улыбался.

– Ты можешь верить во что-то, но совсем не обязан следовать этому. Тебе легко верить в меня, когда ты стоишь здесь, в моем мире. Но во что будешь ты верить, когда вернешься в свой мир? Во что ты будешь верить, когда не сможешь видеть меня? – И Король положил руку на плечо Томаса.

– Я буду верить в тебя – и здесь, и в том мире, который придет потом.

Томас потянулся к Королю, и он взял его руку.

– Если ты веришь в меня, последуешь ли за мной?

Томасу трудно было говорить. Никогда еще не доводилось ему предстать перед кем-то подобным. Он нутром чувствовал исходящее от Короля, хотя и не высказанное словами, величие и власть. Теперь лицо его собеседника начало светиться, излучая чистый белый свет, этот свет наполнил комнату, купал Томаса в своих лучах. Он был так ярок, что Томас закрыл глаза и отвернулся.

– Мой Господин. Ты будешь моим Королем. Я последую за тобой.

Томас выговаривал каждое слово медленно, все ниже склоняя голову.

– Ты действительно понимаешь, что говоришь, Томас?

– Да, – не колеблясь, ответил Томас.

– Тогда подними голову и смотри. – Человек поднял его лицо за подбородок. – Открой глаза. Этот свет никогда не ослепит того, кто смотрит правдиво. Это свет вселенной. Свет, который невнятен тьме.

Томас открыл глаза. Помещение заполнилось крылатыми существами, все они склонились перед его собеседником, и все громче и громче звучали слова, произносимые ими нараспев:

Святый, святый, святый. Покровитель гостеприимцев.

Небеса провозгласили Тебя Королем.

Земля полна Твоей Славой.

Томас не понимал, что происходит.

– Кто они? – спросил он с сомнением в голосе.

– Это серавимы. Воинство Мулкута. Иди к алтарю. Там должно свершиться нечто важное.

Король повел Томаса к алтарю. Свет, излучавшийся Королем, отражался во всем зале. Не было никаких теней, темных углов, никаких тайн. Серавимы кольцом окружили Томаса и Короля. Все громче звучало пение. Подойдя к алтарю, Томас стал перед крестом, неисчислимые глаза которого светом своим проникали в его душу. У его ног лежала старинная книга с переплетом из чеканного золота, страницы были из толстого папируса. Книга открылась сама. Томас увидел имена, много-много имен. Страницы переворачивались одна за другой, и на последней странице он увидел, как появляется его имя, которое писала невидимая рука без чернил или гусиного пера.

– Это Книга Жизни. Тому, чье имя вписано сюда, не надо бояться смерти, – проговорил Король с улыбкой. – Сегодня ты получишь от меня два дара, Томас. Всегда носи их с собой. Они понадобятся тебе, когда наступит время.