- Ладно, - сказал Хейзелридж. Фотографии и бумаги сложил аккуратной стопочкой и вернул их на стол. Потом собрался уходить.

- Еще вот что, - остановил его заместитель. - Возможно, вам потребуется помощь специалиста. Мне не нужно обращать ваше внимание на то, что тут прямо напрашивается определенное направление следствия, и что как правило оно и оправдывается. На первый взгляд все это сделать мог только один человек. И мотив, если вы его отыщете, наверняка окажется в каких-то юридических махинациях. Так вот, мы можем дать в ваше распоряжение юриста. Только скажите.

Хейзелридж колебался. Он понимал, что предложение было сделано для пользы дела, но было в нем что-то двойственное, что звучало для него неприятно. Сама идея, бесспорно, была разумной, и Хейзелридж уже открыл было рот, чтобы сказать»-Да», - когда его взгляд наткнулся еще на одно имя на верхнем листе протокола.

- Могу я рассчитывать на то, что ваше предложение пока останется в силе? - спросил он. - Я предпочел бы начать обычным порядком. Но если так случится, что зайду в тупик.

- Разумеется, - согласился заместитель. - Как вам угодно. Кстати, - с любопытством добавил он, - что там такое, в бумагах, что вы передумали?

Хейзелридж усмехнулся.

- Я там заметил одну фамилию, - признался он. - Здесь, в списке новых сотрудников.

- Генри Вайнгарден Боун, - прочитал заместитель. - Никогда в жизни о нем не слышал. Кто он такой?

- Видимо, адвокат. До этого работал статистиком. А еще раньше занимался страховым делом. А когда - то едва не стал доктором медицины.

- Не верю, - заявил заместитель, - что нормальный человек может освоить столько профессий.

- Но это правда, - подтвердил Хейзелридж. - Нормальный человек на это не способен. Только Боун-не нормальный человек. Скажу вам, как я о нем узнал. Случайно он служил в той же части, что и сержант Поллок. вы того конечно помните.

- Тот, которого убила банда Гаррета? Ведь вы работали вместе, не так ли?

- Да, а Боун был его приятелем. Они вместе воевали в Северной Африке. И Поллок мне рассказывал о Боуне и его талантах. Если это тот человек-а имя довольно необычное-он мог бы нам быть весьма полезен, если конечно мы будем уверены, что он тут не замешан-разумеется, это я проверю прежде всего.

- Союзник в лагере неприятеля, - протянул заместитель. - Неплохая идея. Только, ради Бога, не будьте тем ослом из детектива, которые все свои блестящие идеи доверяет самой симпатичной особе, которая в шестнадцатой главе оказывается убийцей.

В тот вечер Боун ушел из конторы одним из первых. Ввиду того, что поступил он в фирму всего два дня назад и до того не имел контактов ни с кем из сотрудников, не считая весьма давнего знакомства школьных лет с Бобом Хорниманом, инспектор Колли задержал его всего на несколько минут.

Но как и всем остальным сотрудникам ему пришлось снять отпечатки пальцев.

Это было типично для инспектора Колли, пожилого и весьма методичного человека, который тяжело переносил, что до сих пор так и не выслужил повышения. Он до мелочей знал все, что должен был сделать, и делал это. Его рапорты были образцом содержательности и истинным памятником удручающего недостатка воображения.

Но дело свое он знал.

За короткое время, бывшее в его распоряжении, опросил всех сотрудников фирмы, велел все сфотографировать, составить подробный план кабинета Боба Хорнимана и общий план здания, направил дактилоскопистов обработать кабинет Боба, стены, двери, ящики, их ближайшее окружение и весьма разнородное содержание; организовал контрольное снятие отпечатков пальцев всех сотрудников; послал своих людей в квартиру Смоллбона, чтобы получить оттуда отпечатки, в том числе и отпечатки его квартирной хозяйки-для контроля; своевременно отправил тело на вскрытие, и на основании предварительного медицинского заключения разделили сотрудников на две группы. В первую вошли те, кто поступил на фирму за последний месяц. Ими оказались Боун, Принс, Вог (кассир), мисс Портер и Флауэр. Следует пояснить, что Флауэр был никем иным как курьером Чарли, который скрывал свою фамилию, потому что Флауэр - это не только цветок, но еще и менее приятное значение, на которым еще в школе все мальчишки смеялись.

В другой группе были все остальные.

Инспектору Колли удалось вызвать у обоих групп крайне неприязненные чувства.

Мисс Корнель заметила мисс Милдмэй:

- Он ведет себя так, словно каждому говорит:»-Для меня вы все виновны, пока не докажете свою невиновность.»

В сгущавшихся сумерках Боун шагал к дому, размышляя об удивительных событиях прошедшего дня. И говорил себе, как такой шок может вскрыть неожиданные черты человеческого характера. И как он рад, что сам он в списке номер один.

По узкому переулочку Малверн рентс вышел на Шансери лейн и зашел в ресторанчик» Восход солнца», который несмотря на столь славное название был всего лишь маленькой закусочной, чья обстановка состояла из четырех столов, нескольких стульев и стойки с водруженной на нее кофеваркой. Как обычно в эти часы, там было пусто. Боун остановился у приоткрытых дверей за стойкой и крикнул:

- Я уже здесь!

Приглушенное эхо откуда-то изнутри видимо означало, что это было принято к сведению.

Тогда Боун прошел в другую дверь, скрытую за шторой из армейского брезента, поднялся по узкой лестнице на два этажа, открыл еще одну дверь-и оказался дома.

Такую комнату в подобном доме встретить никто бы не ожидал. Когда-то это был чердак, или склад канцелярских принадлежностей в те давние времена, когда центр адвокатской деятельности был расположен скорее к востоку от Шансери лейн, чем к западу от нее. Большое помещение, в сорок футов длинной и почти двадцати футов шириной, которое серый ковер, покрывавший весь пол, обшитые деревом стены и продуманное освещение делали удивительно уютным. Стена направо от входа была занята книгами от пола до потолка и от стены до стены. Там не было ничего эстетского, ни старинных фолиантов, ни толстых томов в переплетах из оленьей кожи - скорее часто пользуемые объекты читательских пристрастий, - поэзия, эссе, история, романы, научная литература и даже учебники. Их там могло быть больше тысячи томов.

Две гравюры с воинскими сюжетами заполняли место между небольшими окнами без штор. В дальнем конце комнаты стоял большой электрический камин (за неимением настоящего). Над ним висел потрет дамы с суровым взглядом. И перед ним же стояло единственное кресло.

Боун, тихонько насвистывая, пересек комнату, исчез в маленьком алькове, служившем спальней, и появился вновь в вельветовых брюках, рубашке цвета хаки и с белым шейным платком. Красотой Боун не отличался и лицо его, бледное и серьезное, напоминало скорее лицо грамотного рабочего, который штудирует Канта и Шопенгауэра, весь день точит детали на станке, а по вечерам оттачивает свой ум на давно забытых диалектах.