сейчас думает. Но ничего не получалось, совсем не получалось…

— Лесь, это имеет значение? — наконец-то заговорил мужчина.

— Имеет, но, если не хочешь, не говори, — ответила я, понимая, что слишком требую от него.

Разве, я имею право что-либо требовать? Нет.

— Я самый обычный, работаю таможенным брокером, — неожиданно сказал Тимур.

— Правда? — удивилась я, сомневаясь до последнего, — почему сразу не сказал?

— Я сказал, как только ты спросила. Просто ты раньше не спрашивала, а я не очень люблю о себе рассказывать.

А затем мы попрощались, договорившись вечером о встрече. Вот только вечер начался совсем неожиданно. Руководство по случаю праздника отпустила половину коллектива на целый час раньше. Настоящим кортежем из автомобилей желтого цвета с шашечкой «Такси» на крыше, наша дружная компания направилась в один караоке-бар.

Этот бар был нашей отдушиной. Здесь мы часто отмечали торжества, а затем, изрядно набравшись алкоголем, пели песни под караоке. Было весело, как не крути.

Спустя несколько часов, когда столы заметно опустели от угощений, а алкоголь стал единственным топливом для желудка, женская половина коллектива направилась к караоке. Я только успела ответить на звонок Тимура и сказать о своем местонахождении, как меня за руку потянула Кононова.

— Соболева, идём споём! — предложила девушка и я поняла, что выбора у меня нет. Петь, так петь!

Не знаю, по какой причине нас не выгнали со сцены, но то, что исходило из наших губ — нельзя было назвать пением. Это было больше похоже на вопли диких животных или на стаю каких-то таких же диких птиц. Мы не пели, а издавали протяжные звуки, сродни медведицам, вышедших из лесу, не иначе!

Когда прозвучала наша с Кононовой любимая песня, мы запели в унисон:

«О Боже, какой мужчина, я хочу от тебя сына.

И я хочу от тебя дочку, и точка, и точка!

О Боже, какой мужчина, я хочу от тебя сына.

И я хочу от тебя дочку, и точка, и точка!».

И какой же был мой испуг, когда я встретилась глазами с ним… Он гордо шагал, широко раскинув плечи. Я затаила дыхание, и кажется, забыла все слова песни, когда он остановился напротив меня.

8

Я пыталась проглотить ком в горле, когда паническая атака охватила меня с головой. Сердце учащенно забилось, ладони предательски вспотели. Тяжелое дыхание отозвалась болью в грудной клетке. Я задыхалась, но не от недостатка кислорода, а от переизбытка эмоций.

Он был здесь… Рядом… Стоял напротив… Смотрел снизу вверх, прямо в глаза, и я совсем не понимала, как он здесь оказался.

— Привет, — протянул мужчина, а мне лишь оставалось читать по его губам.

Музыка и вопли девчонок не давали и малейшего шанса услышать его голос, такой низкий с хриплыми нотками.

Я спустилась со сцены и направилась к нему. Колени подгибались, и я едва не упала к его ногам, когда мужчина раскрыл объятия, а затем крепкими руками сжали мою талию в тугое кольцо.

А потом этот взгляд серых, холодных глаз. Сегодня они лукаво ухмылялись и отдавали непонятным блеском. Его пальцы всё ещё касались моей талии и я едва могла дышать…

— Отпусти, — прошептала еле слышно, поскольку язык напрочь онемел.

— Уверена? — ухмыльнулся мужчина.

Воспоминания накатили на меня мощной лавиной:

“Он долго и пронзительно смотрит на меня, пока я тяну из трубочки коктейль. Судорожно глотаю и закусываю губу, когда мужские пальцы касаются моей руки. Они проводят извилистую линию, и я ощущаю некий трепет. Мужчина поддевает одним пальцем мой подбородок, а я вынуждена наблюдать за этим и молчать, не понимая, чего он добивается.

Всё происходит слишком быстро, будто в каком-то короткометражном фильме.

Его губы притязательно впиваются в мой рот. Горячий язык скользит по моему, Тимур легко закусывает его, а затем еще сильнее углубляет поцелуй. Мужские руки нагло шарят по изгибам моего тела. Я ощущаю на шее его прикосновения. Кожа отзывается на эти ласки, покрываясь мурашками. Я плотно сжимаю колени, пытаясь скрыть возбуждение. В его объятиях я плавлюсь словно воск. Он срывает с моих губ сладкие вздохи”.

— Ты следишь за мной, что ли? — спросила я, наконец-то вернувшись в реальность.

— Слежу, — широко улыбнулся и, не говоря ни слова, склонился надо мной, — мы кое-что не закончили вчера.

— Правда? — мой голос заметно дрожал, а потом начало дрожать тело, когда его рука скользнула по спине.

— Правда, приехал к тебе на работу и мне любезно рассказал ваш охранник, где тебя можно найти.

Я разозлилась: то ли на Палыча, у которого длинный язык; то ли на саму себя за минутную слабость.

— Прости, но ты неверно меня понял вчера, — пыталась оправдаться.

В глазах мужчины застыл немой вопрос. И я даже собиралась на него ответить, как в зал вошел второй Тимур и, заметив меня, направился к сцене.

Я отошла от мужчины на несколько шагов, а затем встретилась со взглядом карих глаз. Тимур, широко улыбнувшись, обнял меня за плечи, а затем нежно поцеловал в щеку.

— Привет, — оживленно произнесла.

— Привет, — ответил он, — извини, что задержался. Попал в пробку.

Неожиданно в наш разговор вмешался владелец серых глаз и низкого голоса с хриплыми нотками:

— Познакомишь нас, Алеся?

Я погрузилась в ступор, не зная, что делать дальше.

— Тимур, — протянул руку Тим, продолжая обнимать меня за талию.

— Тимур, — ответил ему Ариевский, а затем, заметив в моих глазах испуг, добавил: — я автоинструктор Алеси.

Кажется, земля ушла у меня из-под ног, когда Тим произнес:

— А я парень Алеси.

— Рад знакомству, — отозвался Ариевский, а затем обратил свой взор на меня: — до скорых встреч, Соболева.

Я только и смогла кивнуть головой в ответ. А затем он ушёл…

Тим долго и изучающе смотрел вслед удаляющемуся Ариевскому. А последний, в свою очередь, обернулся уже возле самого выхода. Его