Первым, что увидела, когда очнулась, была нависающая над головой на высоте полутора-двух метров кривоватая веточка с единственным одиноким желтым листком. Тот висел почти неподвижно и только периодически от неуловимых дуновений ветра начинал слегка колыхаться, будто подергиваться в припадке. Ветка же была слишком тяжелой, чтобы как-либо реагировать на жалкие потуги несчастного калеки-ветра. И что за ассоциации ненормальные в голову лезут?

Кряхтя, приподнялась на локте, с растерянностью огляделась. Почти полностью голые деревья и кусты, усеянные горстями красноватых сморщенных ягод. Причем с левой стороны от меня лысые по осени представители растительности располагались намного ближе и теснее друг к другу, в то время как справа сквозь ветви просвечивала опостылевшая каменная равнина. Я лежала на толстом одеяле, сверху прикрытая еще одним одеялом. Из-под ковра скрюченных, засохших листьев виднелась земля. Твердая, подмерзшая, но все-таки земля, а не камень. Однако, сколько я ни оглядывалась, Ксая поблизости не было. В горле пересохло и саднило – пить хотелось неимоверно. Ну и где он, когда так нужен?

Испугаться я не успела. То ли потому, что в голове вместо мыслей образовалась каша и соображать было затруднительно, то ли потому, что в последнее время я часто к происходящему относилась со значительной долей равнодушия. Решив, что поводов для беспокойства нет, даже если кто-нибудь прибил арэйна, пока я валялась в беспамятстве, откинулась на спину и принялась ждать. Вскоре со стороны леса послышались шаги.

– Пришла в себя, – констатировал Ксай, приближаясь. И как догадался, я ведь только глазами хлопала, глядя на неподвижную ветку над головой. – Я воду нашел. Сейчас, погоди, поделюсь.

Мужчина помог мне сесть, дал в руки кружку с водой. Пить, к счастью, не помогал, справедливо предположив, что с этим немудреным делом справлюсь сама. После нескольких жадных глотков я почувствовала себя лучше. Продолжая сжимать в руках кружку – вот немного отдышусь и выпью еще! – поблагодарила Ксая. Затем поинтересовалась:

– Нам теперь идти через лес или ты свернул с дороги, потому что мне плохо стало?

– Через лес. Я не собирался менять маршрут, но все же не ожидал, что твой организм настолько истощен, – хмыкнул Ксай. – Я думал, ты уже должна была восстановиться.

Я не стала пояснять, что долгое время попросту отказывалась от выздоровления, ничего для этого не делая, только рыдая в подушку и доводя организм до еще большего истощения. Вместо признания о собственной слабости сказала другое:

– Немного отдохну и готова буду продолжить путь.

Ответом мне стал скептический взгляд, а потом – неожиданно откровенное:

– Арэйны Смерти могут многое, но все наши способности разрушительны. Чтобы убивать, у нас существуют тысячи способов, в числе которых простой взгляд глаза в глаза. И даже умение вытаскивать из мира за гранью смерти – всего лишь еще одна сторона разрушительной силы. Исцелять мы не умеем, поэтому восстанавливаться тебе придется самой. Но продолжить путь сейчас ты не можешь, я пойду один.

Честно говоря, единственное, о чем я на данный момент мечтала, это закрыть глаза и проспать беспробудно хотя бы пару недель. Чтобы никто не тревожил, не тащил непонятно куда и непонятно зачем, чтобы вообще не трогал! И по дороге мы не встретили ни арэйнов, ни прочей живности, будь то мелкие грызуны, птицы или опасные хищники. Однако, несмотря на это, идея остаться одной на неизвестный срок не казалась мне очень уж удачной. Наоборот, она вызывала множество тревожных мыслей, начиная с того, что в полуживом состоянии я вряд ли сумею справиться с неприятностями, если те вдруг свалятся на голову, заканчивая подозрением, что Ксай попросту захотел избавиться от обузы в моем лице. Ну в самом деле, найти арэйна Эфира, умело обращающегося со своей стихией, гораздо проще, чем мучиться со мной. А с другой стороны, может, Ксаю нечего будет предложить такому арэйну.

– И в чем смысл? – спросила я без какого-либо энтузиазма.

– Я знаю, где можно купить гикари. С тобой вдвоем мы добираться будем долго, а я, на своих крыльях туда и на крыльях гикари обратно, должен управиться за пару дней. За это время ты сможешь отдохнуть и набраться сил.

Ксай рассуждал убедительно и логично. Я отпила немного воды и уточнила:

– Карту оставишь?

– В залог? – усмехнулся арэйн.

– Все в жизни случается. – Я пожала плечами. – Если ты не вернешься, не хочу здесь сгинуть, не зная даже, в каком направлении двигаться.

– Изменилась, – сощурился Ксай, рассматривая меня. – Хорошо, карту оставлю. И все необходимое, чтобы дождаться меня. – Он поднялся на ноги. – Раз ты решила изобразить самостоятельность, дай мне четыре дня. На случай возникновения непредвиденных обстоятельств. Воду я принес, еды хватит. Охранный контур сейчас поставлю, выходить за него не советую. Вон тот кустик тебе подойдет?

– Кустик?..

– Да. Я же сказал, что тебе лучше не выходить за охранный круг. Мало ли кто может притаиться в лесу. А значит, все необходимое должно находиться внутри очерченного круга. Кустик пригодится, чтобы…

– Ладно-ладно, я поняла! Только мне вон тот больше нравится, – я указала на более широкого и ветвистого собрата предложенного мне куста. Он находился чуть дальше и, соответственно, энергии на то, чтобы охватить его магией, требовал больше, но в надежности построенных Ксаем защитных заклинаний я не сомневалась с прошлого нашего совместного путешествия.

Поставив опустевшую кружку рядом с импровизированной постелью, собиралась понаблюдать за действиями арэйна и сама не заметила, как погрузилась в сон. Разбудил меня чей-то вскрик. Не успев сообразить, что к чему, я резко откатилась вбок, почти мгновенно построив атакующее заклинание из арсенала магии явлений. Последний штрих – и обидчика сметет ударной волной. Не убьет, конечно, да и вреда причинит минимум, но отбросит так, что мозги встряхнет хорошенько. Особенно если попавший под удар противник прилетит в какое-нибудь дерево.

Секунды шли, а нападать на меня никто не спешил. Зато со стороны равнины доносились подозрительные звуки.

– Нет, пожалуйста, не надо! – взмолился женский голос сквозь рыдания.

– Ты знала, чем это грозит, когда сбегала, – прозвучал равнодушный мужской.

Солнце клонилось к горизонту, но, поскольку делало это оно со стороны равнины, а не леса, было достаточно светло, чтобы разглядеть двух незнакомцев. Я оставалась под прикрытием деревьев, в то время как их было прекрасно видно. Девушка в грязной куртке, из-под которой высовывался оборванный подол чего-то неопознанного, лишь отдаленно напоминающего платье, сидела на земле. Над ней с замахнувшейся для удара рукой возвышался мужчина. Вернее, удар им был совершен чуть раньше, из-за чего девушка и очутилась на земле, а теперь в ладони арэйна клубилось нечто непонятное, серо-туманное, закручивающееся небольшими вихрями.

Вскочив на ноги, я пересекла линию защитного круга – она почувствовалась как уплотненный воздух с черными искристыми вкраплениями – и, завершив атакующее заклинание, бросила в арэйна. Того отшвырнуло как раз вовремя – девушку ударить он не успел.