Несмотря на то, что мой отец богат и влиятелен, мне всегдане хватало его любви, заботы, внимания и понимания. Он компенсировал своюлюбовь деньгами или подарками. Из-за этого, в отличие от моих сверстников, уменя возникло особое восприятие окружающего мира. Стереотипы заменили мнеистинные жизненные ценности.

Отец воспитывал меня под девизом «Деньги решают всё». А мневсегда казалось, что деньги – это свобода. По крайней мере, многие говорили отом, что именно деньги дали им возможность ощутить себя свободными людьми. Авот лично я с деньгами не могу почувствовать себя свободной. Для меня деньгиассоциируются с золотой клеткой, в которой я оказалась.

Деньги к деньгам, а это значит, что я при родительскомраскладе должна была выйти замуж за Диму. Отца нисколько не интересовал тотфакт, что я относилась к Диме как к другу, и не более того. Он сказал, что такнадо, и никакие возражения по этому поводу не принимаются. Возможно, Дима и всамом деле неплохой парень, но он совсем не герой моего романа и никогда им нестанет. Но самым обидным и неприятным в этой ситуации был тот момент, когдаотец стал мне говорить про операцию по восстановлению девственной плевы. Как жеэто всё грязно и низко... Страшно услышать это от родного отца. Он говорил этотак, будто пытался послать меня в больницу для того, чтобы вырвать зуб. Такпросто и так обыденно. Но ведь это всё слишком интимно... Это моё личное дело имой собственный выбор. Я не хочу никому врать и что-то доказывать. В моёмсердце навсегда останется первая любовь и первый парень. Это моё прошлое, откоторого я не собираюсь отказываться.

Послышался скрежет несмазанной открывающейся двери испускающиеся шаги по лестнице. Я поправила волосы и посмотрела на зашедшего вкомнату бритоголового. Он поставил передо мной заваренную китайскую лапшу икружку чая.

– Ну, как ты здесь? Живая?

– Пока живая.

– Почему только пока?

– Потому, что я ненавижу сидеть взаперти.

– Тогда ешь и поехали к Юрке. Решено не откладывать поездкуна вечер. В доме у него пусто, поминки будут в доме матери. Поэтому всеприготовления там.

– Я не буду есть.

Я встала с кровати и с отвращением посмотрела на китайскуюлапшу.

– Ты не голодная, что ли?

– Даже если я с голоду умирать буду, я к подобной еде непритронусь.

– Тоже мне, голубых кровей...

– Понятное дело, что не зелёных.

Очутившись на улице, я посмотрела на солнышко и подумала о том,как же мне вновь хочется почувствовать себя свободной и ни от кого независящей. Конечно, можно сказать, чья я дочь, и обратиться за помощью к моемуотцу, только после этого мне придётся вернуться в прошлую жизнь, выйти замуж занелюбимого и жить той судьбой, которую для меня уготовил мой деспотичныйродитель. «Вернуться к отцу я всегда успею», – отметила я про себя. А пока уменя ещё есть силы побороться за новую жизнь, нужно попытаться бежать. Выбратьудобный момент и убежать.

Я посмотрела на молодого человека, стоящего у чёрного джипа,и ощутила, как всё поплыло перед моими глазами. Это был бывший охранник моегоотца по имени Александр. Он работал у отца лет пять назад, но потом отцу что-тов нём не понравилось и он его рассчитал. Вообще, охранники у отца работаютпомногу лет, и, как правило, ни он на них не жалуется, ни они на него, но этоткак-то не прижился. Я была тогда совсем юной девушкой, но уже чувствовала,насколько неравнодушно смотрит на меня Александр. Как кот на сметану, честноеслово. И вот нам вновь довелось встретиться, да ещё при таких обстоятельствах.

В тот момент, когда Саша повернулся в мою сторону ипосмотрел на меня глазами, полными удивления, я сделала шаг вперёд и поднеслапалец к губам, давая ему понять, что ему лучше не стоит говорить, кто я такая.

– Добрый день, – спешно произнесла я и с трудом выдавила изсебя улыбку. – Сегодня такая потрясающая погода. Меня зовут Ася. Будем знакомы?

– Саша, – сказал бывший охранник моего отца и посмотрел наменя так, как смотрят на привидение.

Его голос заметно дрогнул. Он не сводил с меня глаз.

– Саня, это и есть Юркина девка, – сказал бритоголовый иподтолкнул меня к машине.

Бритоголовый сел за руль джипа и посадил Александра рядом сомной. Затем он протянул мне чёрную повязку и заставил надеть её на глаза.Видимо, не хотел, чтобы я запомнила, какой дорогой меня везли. Когда джиптронулся, бритоголовый закурил сигарету и с усмешкой сказал:

– Саня, представляешь, она есть отказывается. Объявилаголодовку. Я ей принёс китайскую лапшу, а она ни в какую. Сказала, что лучшесдохнет с голоду, чем будет есть такую пищу.

– Так, может, в ресторан заедем пообедаем или, на крайнийслучай, в кафе, – всё так же нерешительно произнёс Саша.

– Санёк, ты что, с дуба рухнул? Если Эдуард узнает, что мыот схемы отклонились и куда-то её есть повели, он же нам головы открутит.Ничего с ней страшного не произойдёт. Есть захочет – будет лапшу хавать, какмиленькая. Только уже холодную. Я её на столе оставил. Пока не съест, ничегобольше не получит. Даже если лапша прокиснет.

Остановив машину у бензозаправки, бритоголовый сказал, что ямогу снять повязку, пошёл рассчитываться за бензин, а я тут же повернулась кАлександру и схватила его за руку.

– Ты должен помочь мне бежать, – с придыханием произнесла яи посмотрела на него глазами, полными надежды.

– Ася, как ты здесь очутилась?

– Сейчас не время объяснять.

– Почему ты не говоришь, чья ты дочь? Нужно быть на головуотмороженным человеком, чтобы связаться с твоим отцом.

– Я ушла из дома.

– Зачем?

– Ну зачем дети уходят из родительского дома? Для того,чтобы жить самостоятельной жизнью.

– Ну ты даёшь! Ты ушла от своего отца? – переспросилАлександр и посмотрел на меня испуганным взглядом.

– Ушла.

– Как же так... Разве от такого человека, как твой отец,можно уйти?