– Согласна, – улыбнулась женщина. – В сексе меньше вероятность быть расплющенным под грудой железа. А кого мы преследуем, не поделитесь?

– Девушку, – лаконично объяснил Максимов, – просто девушку.

– Ну конечно, – фыркнула Галина, – больше некого. Просто девушку. Способную на громоподобный секс. Иначе к чему бы такая суета?

Максимов скромно промолчал. О способностях Алисы в плане извержения грома и сопутствующих молний он не знал ничего, и знать не собирался.

Больше серые «Жигули» Галина не теряла. Как села на хвост, так и довела до парадных ворот Центрального парка, где велась бойкая торговля мороженым и прочей съедобной чепухой.

Не успела Алиса покинуть машину, как от очереди в киоск отпочковался сутулый молодой человек в неприлично расклешенных штанах и бесцеремонно полез к Алисе целоваться. Очевидно, он ее поджидал, а скромная зарплата инженера восьмой категории позволяет иметь незатейливый сотовый телефон. От поцелуев губошлепа Алиса не увиливала, но принимала их без жаркого энтузиазма. Скучающая очередь проявляла признаки интереса. Странная парочка проследовала в ворота и ступила на центральную аллею. Долговязый тип пытался приобнять Алису.

– Идите уж, – проследила за реакцией клиента Галина. – Вижу, как вам не терпится за ними припустить. Подождет мой цветочный киоск… А знаете, в целом странно. Этот молодой жираф не выглядит вашим достойным конкурентом. А так называемая девушка, на мой взгляд, простовата для вас. Или я отстала от жизни? Любовь зла и слепа?

Рассмеявшись, Максимов выудил из кармана визитку и вручил улыбающейся даме.

– Вашими бы устами, Галина. Не любовь зла, а работа.

– Вот оно что, – взметнулись брови, – частное детективное агентство… Послушайте, Константин Андреевич, вам водитель с личным автотранспортом не требуется?

Максимов смутился:

– Обходились пока. Хотя с вашими способностями, Галина… Надо подумать. Звоните. Здесь телефон офиса и мой сотовый.

Оставив на панели две сотенные бумажки и тепло поблагодарив улыбчивую особу, он бросился догонять поднадзорных…

Алиса с «жирафом» сидели на облезлой лавочке в глубине аллеи. Посторонних почти не было. Алиса что-то горячо доказывала приятелю. Телячьи нежности давно завершились. Долговязый субъект был скорее раздражен, чем доволен. Она его о чем-то просила, умоляла, он огрызался. Это продолжалось минут десять. До истерики и заламывания рук дело не дошло. Пламенная речь Алисы сменилась немногословной в исполнении приятеля. Он не говорил, а чеканил. К сожалению, слова не долетали. Затем демонстративно посмотрел на часы, встал и пошел. Алиса потрясенно смотрела ему в спину – раздавленная, оплеванная. Сжавшееся тело обмякло…

До субботы ей ничто не угрожало. Максимов оторвался от вечнозеленой елочки и побрел за парнем. Таинству слежки обучился еще в милиции. Впрочем, красться и испытывать себя на невидимость не собирался – парень его не знал.

Без особых хлопот Максимов довел объект до большого сталинского дома на углу улицы Спартака, где парень вошел в арку и всплыл в ухоженном дворике. Пару минут общался с местным жителем – местный житель выгуливал препротивного питбуля. Похихикали, пожали руки.

Долговязый поволокся в третий подъезд, дал пинка перебегающей крыльцо кошке – бедное животное сделало дугу и с воем зарылось в груду прошлогодней листвы. Максимов вошел следом, на втором этаже обогнал его. «Жираф» бренчал ключами. Покосился на сыщика. На четвертом этаже Максимов остановился, сообразив, что хватит. Парень открыл ключами тридцать девятую квартиру на третьем этаже и резко хлопнул дверью. Прибыл.

Переждав между этажами, Максимов спустился во двор. Покурил на лавочке, стараясь не смотреть на окна. Пользы от этого кукования никакой. И питбуль начинал проявлять гастрономический интерес. Всем ежам понятно, что «жираф» пришел домой. Живет он здесь.

Маринка обложилась глянцевыми «Авто-ревю» и вдохновенно постигала азы нелегкой шоферской доли.

– Папахен, ты не будешь возражать, если мы сегодня обойдемся без пиццы? – пробурчала она, не вставая с дивана.

Возражать, по всей видимости, было глупо. Пиццей в доме не пахло. Но Максимов не возражал – он еще обеденную не переварил.

– Согласен, дочь, могу и завтра не возражать.

– Отлично, пап, сооруди себе глазунью, а то устала я чего-то. – Процесс познания входил в не самую благоприятную для родителя фазу.

Держа курс из прихожей на кухню, Максимов задумчиво покосился на телефон. К концу рабочего дня он решительно не наблюдал в агентстве Лохматова. Екатерина присутствовала, дефилируя с лейкой от одного цветочного горшка к другому. Вернер восседал в любимом начальственном кресле и наслаждался зрелищем екатерининских изгибов. Любаша, загрузившая в компьютер десяток игр, втихомолку резалась в «Симпсонс». А Лохматова не было ни в одном углу. Может, так и надо?

Телефонный звонок прорезался в тот момент, когда он положил на него руку.

– Ну что вам рассказать про Сахалин, Константин Андреевич? – бодро начал Олежка. – Именно оттуда и перетекла наша фигурантка – из страны гигантских лопухов и нежных вечерних цунами.

– Ты о ком? – не врубился Максимов.

– Как – о ком? – обиделся Лохматов. – Об Алисе Григорьевне Верницкой – сами же отправили меня собирать о ней информацию. Забыли? Я уже все ноги отбил.

– Я ни о чем не забываю, – строго напомнил Максимов. – Просто мысли иногда разбегаются. Глаголь дальше.

– Так вот. Из этой самой страны она и прибыла. Из всемирно известного города Тымовск. Есть там такая большая деревня, вы не знаете. В ней, кстати, и продолжают проживать Алисины родители. А сама Алиса приехала покорять столицу Сибири…

– Ты об этом в третий раз говоришь, – недовольно перебил Максимов. – Тоже мысли разлетаются?

– А я больше не знаю ничего, – простодушно объяснил Олежка. – Просто парень знакомый на кафедре технического универа помог залезть в архив, там мы ее и откопали. Училась на отлично, в общежитии не жила. В две тысячи третьем выпустилась с красным дипломом. Но кому он нужен, этот красный, в наши-то суровые времена?.. А проживала Алиса все эти годы, да и продолжает это делать, на улице Дачной в двухкомнатной теткиной квартире. Померла старушка два года тому назад, жилплощадь оставила племяннице – то есть непосредственно Алисе, так что в вопросе жилья у фигурантки проблем нет. Это все, Константин Андреевич, дальше глаголить не о чем. Информацией о личной жизни Верницкой не располагаю.

– А это самое главное, Олежка, – мягко пожурил Максимов. – Ну да ладно, отдыхай, спасибо за информацию.

…Не любил он истории про мистику. Все эти таинственные, невидимые глазу силы, знамения, предсказания, роковые стечения, находящие в итоге разумное объяснение, но осадок оставляющие, так что и не поймешь, чего же было больше – правды или этой самой, запредельной…