Шаг назад – противник успевает рубануть по острию палаша, «раскрывая» меня. Быстрый нырок – пропускаю над головой рубящий удар ятагана. Пружинисто распрямляюсь – и, ухватив клинок обеими руками, рублю с разворота, словно мечом.

Страшный удар – он легко бы обезглавил быка, – но заурец умудряется войти в него со скользящим блоком и шагом навстречу. Резкий укол – но враг, уклонившись, пропускает его, одновременно рубанув ятаганом по палашу, и входит на ближнюю дистанцию. От встречного рубящего замаха я отклоняюсь чудом, прогнувшись назад, а в следующий миг заурец со всей силы колет в живот…

Он подобрался слишком близко – ни парировать, ни уйти в сторону я не успел. Лишь в последний миг мне удается ухватить лезвие ятагана свободной рукой – и остановить вражеский клинок, уже прорубивший панцирь и острием погрузившийся в плоть…

Странно, но жгучую боль я чувствую лишь в разрезанной кисти – в животе только неприятное жжение. Смутно знакомое лицо заурца искажается в гневе, он пытается надавить на клинок, я же выпускаю бесполезный вблизи палаш и рву правой кинжал из поясных ножен.

Нисходящий удар обратным хватом заурец встречает предплечьем левой – клинок лишь скользнул лезвием по стали наруча. А через секунду враг рывком тянет ятаган на себя и вниз – оставив меня без пальцев. Дикая боль пронзает сознание, на мгновение померкло в глазах… Уже через удар сердца я вновь ясно вижу – и это стремительно приближающийся к голове изогнутый внутрь клинок.

Олек! Лейра…

Варшана, столица Республики

Серхио Алеман, лейтенант мушкетеров королевы

Софии де Монтар

– Лейра! Госпожа Лейра!

Молодая женщина, со скучающим видом читавшая в тени акаций у искусственного родника, грациозно развернулась на голос фрейлины. И одно только это движение заставило мое сердце болезненно сжаться – спокойно смотреть на точеный профиль ее лица, наполовину скрытый волной ниспадающих на плечи и черных как смоль волос, на полную грудь, заточенную в тесном корсете и оттого волнующе приподнимающуюся при каждом вздохе, – спокойно смотреть на эту красоту просто невозможно.

Впрочем, среди фрейлин королевы не найти ни одной дурнушки. В отличие от традиций жен местных вельмож, окружающих себя слугами самой неброской внешности, урожденная герцогиня де Монтар старательно копирует нравы ванзейского двора. Будучи изящной красавицей с белой, словно мрамор, кожей, точеной фигурой и очаровательным, но в то же время истинно королевским профилем лица, София не боится конкуренток. Впрочем, при королевском дворе Ванзеи понятия супружеской верности весьма зыбки, и мимолетные адюльтеры короля с любой понравившейся фрейлиной воспринимаются как само собой разумеющееся. Да и фавориты королевы, коли поступают мудро и позволяют себе лишь согреть ложе одинокой женщины, могут жить вполне припеваючи… Ровно до того момента, пока им в голову не приходит мысль устранить августейшего рогоносца и самим примерить корону. Но за всю историю ни один из них не преуспел – что довольно убедительно примиряет очередных фаворитов с ролью благородных проститутов…

Вот и пани Барыся, этакая сдобная пышечка, словно лучащаяся здоровьем и бойким задором, чудо как хороша: тяжелая русая коса, ниспадающая до самых бедер – полных и, что уж говорить, притягивающих взгляд, корсет, чуть ли не лопающийся от содержимого, ярко-алые чувственные губы, выгодно оттеняющие молочную кожу, яркий румянец на щеках… Сладкий, сдобный пирожок, что тут же хочется съесть – но, увы, в высшем обществе лехов, к которому и принадлежат фрейлины, понятия о женской чести еще довольно строги. Все они претендентки на удачное замужество с каким-нибудь магнатом, и, что бы ни творили вельможные супруги после бракосочетания, блюсти себя до свадьбы считается у девушек хорошим тоном. Бывают, конечно, исключения, но… Удачливый ловелас может в одночасье пропасть – дабы не порождать порочащих слухов.

К слову, это еще одна из причин спокойствия нашей королевы – никто из фрейлин не стремится согреть ложе короля, ведь в среде местной знати он не всегда воспринимается даже первым среди равных…

Но это – фрейлины. Стайка веселых девушек, в обществе королевы позволяющих себе забыть о высоком происхождении и наслаждающихся чисто девичьими забавами. И хотя все они чрезвычайно родовиты, сравнить их с госпожой Лейрой, великой княгиней Рогоры, просто нельзя. Это все равно что пытаться сравнить чудо какой хорошенький полевой цветок – и гибкую розу с огромным бутоном, выращенную лучшим королевским садовником.

Если предаться самым отчаянным, самым запретным и вольнодумным мыслям – с кем хотел бы оказаться в постели, – еще не факт, что между княгиней и фрейлиной я выбрал бы госпожу Лейру. Впрочем, нет, не так – я при любом раскладе выбрал бы княгиню. Да что там! Мне хватило одного взгляда на восточную красавицу, чтобы понять, что, во-первых, я никогда ее не забуду, а во-вторых, сколько бы женщин ни побывало в моей постели и сколько бы вина мне ни пришлось выпить, изгнать княгиню из сердца будет ой как непросто. Да о чем говорить – устрой судьба нашу встречу несколько иначе, и я бы не сомневался, кому предложить руку и сердце!

Все дело даже не столько в плотской красоте, сколько в личности, проступающей сквозь привлекательные черты. Даже в нашей королеве я не вижу и не чувствую столько царственного благородства и внутренней силы – и одновременно ранящей сердце беспомощности… Каждая черта, каждое движение, каждый взгляд, что изредка обращает на меня эта женщина, дышат ими – да она само воплощение благородной женственности! И несгибаемой воли, и внутренней силы… Я таких не видел.

– Госпожа, – изящно поклонилась Барыся, – королева приглашает вас на ужин. Сегодня наш повар приготовил изумительных каплунов в трюфелях и…

– Передай мою благодарность Софии, но я не голодна. – Бархатный, обволакивающий голос княгини под стать ей – чудо как хорош.

– Госпожа… – В голосе Барыси слышатся растерянность и недоумение. – Но королева…

– Если королева, – в интонациях княгини прорезался металл, – рассчитывает на мою компанию и дружбу, пусть выполнит свое обещание. Я хочу видеться с сыном – и чаще, чем раз в неделю!

Последняя фраза произнесена уже с надрывом, с плохо скрываемым гневом – но какого же… Она называет королеву по имени. Просто по имени!!! Да с ума сойти, это же нарушение придворного этикета!

– Я передам ваш ответ королеве. – Вновь легкий, не лишенный изящества поклон.

– Ступай…

Легкая усталость, небрежное «ступай», произнесенное госпожой не иначе как служанке – а ведь Барыся из семьи богатейших магнатов восточного гетманства, Острогских! Да, великая княгиня воистину удивительная женщина, не собирающаяся мириться ни с какими авторитетами…

Я не удержал тяжелый, протяжный вздох. Лейра (пусть хотя бы в мыслях я буду называть ее Лейрой, без титулов!) без всякого интереса мазнула по мне взглядом своих невероятно глубоких карих глаз и вновь отвернулась.