— Привет, — пробасил он с мальчишеским задором в голосе. — Вот, пришел пожелать принцессе спокойной ночи, а у вас, оказывается, чаепитие в самом разгаре.

Люда вертела в руках зайца.

— Да… решили перед сном поиграть.

— В дочки-матери, — вставила Нина, выхватив у Людмилы зайца. — Пап, будешь играть с нами?

Сложив ноги по-турецки, Леонтьев спросил:

— А я кем буду?

— Нашим папой. — Нина усадила зайца на стульчик. — Люся, садись. С папой будет интересней.

Не глядя на Виктора, Алимова устроилась рядом с Ниной, чувствуя, как знакомый холодок пробегает по спине.

— Ну, — вопросил Виктор, — начнем?

Ниночка принялась объяснять правила игры.

Через десять минут девочка возвестила:

— Я придумала новую игру.

— Нин, спать пора.

— Ну, Люся, ну еще чуть-чуть. Папа разрешит. Пап, можно?

Вместо ответа Виктор спросил:

— Что за игру ты придумала?

— Я буду дочкой, а вы с Люсей моими родителями. Садитесь рядом на кровать. Люся, клади руку на папу. Папочка, а ты возьми меня на колени.

Забравшись к отцу, Нина прижалась к его груди, а правой рукой обняла Людмилу за плечо.

— Котенок, я не понял, а какие у этой игры правила?

— Никаких, — ответила довольная Ниночка.

— Так не бывает.

— Бывает. Мы просто посидим все втроем.

Виктор посмотрел на Люду.

Нина закрыла глаза. Часы показывали одиннадцать вечера.

У Людмилы затекла нога.

— Вить, — прошептала она, боясь убрать с плеча руку Ниночки. — По-моему, она уснула.

— По-моему, тоже.

— Возьми ее аккуратно и положи на кровать.

— У меня нога затекла.

— И у меня.

Нина засопела.

Как только ее голова коснулась подушки, Виктор с Людмилой на цыпочках покинули спальню.

— Веселенькая игра, — засмеялся Леонтьев.

— Да уж, веселее не бывает.

У двери в комнату Люды Виктор с грустью в голосе произнес:

— Ей не хватает матери. А по большому счету и отца тоже. Я практически не вижу своих девчонок. Все время трачу на работу.

— Я, конечно, не мать Нине, но постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы она не чувствовала себя одинокой.

Леонтьев сунул руки в карманы джинсов.

— А все-таки наша встреча произошла не случайно, Милка.

— Как знать, возможно, ты прав.

Из спальни вышла Оксана. Увидев отца в компании Людмилы, девочка нахмурилась.

— Папка, зайди ко мне.

— Сейчас, зайка, только поговорю с Милой.

Увидев пылающий взгляд Ксении, Алимова поспешила удалиться:

— Вить, иди к дочери, разговор может подождать.

В середине июня Алла Леонидовна уехала в Пензу к старшей сестре. Отъезд бабушки внучки восприняли как настоящий праздник. Ксюша искренне надеялась, что Алла задержится у родственницы недели на две, а Нина, воспользовавшись отсутствием строгой бабушки, заявила, что, пока та не приедет, может спать вместе с Люсей.

В среду Оксана ушла на день рождения подружки, жившей по соседству.

— Мы с девчонками останемся ночевать у Инги, — сказала она Людмиле.

— Я в курсе, папа меня предупредил.

В шесть вечера приехал Виктор.

— Вы уже одни? — спросил он, бросив брелок с ключами на полку. — Ксюха развлекается?

— Вовсю. А ты рано.

Леонтьев сел в кресло.

— Имею я право хотя бы изредка побездельничать и провести время с любимыми домочадцами? Принцесса, иди, я тебя поцелую.

Нина подбежала к отцу.

— Чем сегодня занимались?

— Люся читала мне книгу, а потом мы учили английские буквы.

— Да ну? Значит, ты у нас молодец и заслужила подарок?

— Заслужила, заслужила.

— В субботу поедем в «Шоу-парк».

— Ура! — Нина запрыгала по гостиной. — «Шоу-парк»! Люся, ты поедешь с нами?

— С папой и сестрой тебе будет веселее.

— С тобой тоже.

— А правда, Мил, поехали с нами. Повеселимся. Девчонки будут штурмовать аттракционы, а мы посидим в кафе.

— Я бы с радостью, но в эти выходные я обещала помочь матери с генеральной уборкой.

Леонтьев резко встал.

— Ну, как знаешь, уборка так уборка.

— Папусь, ты куда?

— Пойду поплаваю в бассейне.

— Я тоже хочу.

— Тогда вперед.

Леонтьев вышел.

Алимова попыталась отговорить Нину спускаться на нулевой этаж, но девочка стояла на своем:

— Нет, хочу плавать.

Вниз они спустились спустя четверть часа. Ниночка сразу прыгнула в воду.

Людмила стояла возле поручня словно неприкаянная, не знала, куда себя деть. Плавать она не умела, а если бы даже научилась в детстве, ни за какие коврижки не решилась бы сейчас, в присутствии Виктора, войти в воду.

Леонтьев плыл на спине, искоса бросая взгляды на сокурсницу.

— Люся, смотри, как я умею! — кричала Ниночка, ныряя с головой.

— Нин, не надо, это опасно.

— Ничего не опасно, я давно научилась нырять.

— Милка, не бойся, Нинуся у нас настоящая пловчиха. — Виктор подплыл к поручню и начал подниматься.

Люда отвернулась. Смотреть на его обнаженное красивое тело было выше ее сил.

Виктор подошел к шезлонгу.

— Милка, не стой, в ногах правды нет. Хочешь сока?

— Я… Вить, не мог бы ты надеть халат?

— Тебя смущает мой вид?

— Если честно, да.

— Но я же не голый, вернее, не совсем голый.

Облачившись в черный халат, он лег на шезлонг.

— Теперь ты согласна присесть?

— И даже больше: не откажусь от сока.

Вволю наплававшись, Нина играла у края бассейна с куклой.

Ничто не предвещало бури, но вдруг ни с того ни с сего девочка разрыдалась.

Виктор подбежал к дочери, Люда — за ним.

— Принцесса, что случилось?

— Нина, у тебя что-нибудь болит?