Не было больше никакого разума, остались чувства. Осталось только тело — жадное, молодое, одно на двоих. Руки, намертво сплетенные и ставшие крыльями. Сердце — одно на двоих, глухо бухающее в висках.

Нежность губ, сладость дыхания, ощущение спокойной мощи — и восторга от того, что теперь эта мощь принадлежит ей, оберегает ее, а значит, ничего не случится, все теперь будет хорошо.

Восторг от того, что эта нежность, это ароматное облако, эти хрупкие плечи — больше не мимо, не к другому, не «счастье стороной», а — его, его собственное, хрупкое и драгоценное имущество, которое он никому не отдаст, хоть вы убейтесь!

И о том, что это все-таки еще не совсем рай, говорит только один прискорбный факт — в раю не барабанят в дверь!

Дон с сожалением оторвался от губ Сэнди и прорычал:

— Только никуда не уходи!

Она опустилась обратно на диван, оглушенная, счастливая, почти бездыханная, прижала к пылающим губам пальцы…

Дон рывком распахнул дверь, уставился на растерянного, бледного напарника.

— Чего тебе, Сэм?

— Детектив Каллахан, срочное сообщение всем патрулям… Дон, там Томми… убили!

Разумеется, одну он ее не оставил, взял с собой. Сэнди сидела на заднем сиденье полицейской машины и изо всех сил старалась не плакать и не сопеть. Томми — это второй полицейский, молодой смуглый парень, брат похищенной Лючии Ричи…

Как странно и страшно — вчера, меньше суток назад, Томми Ричи был живой, ходил, разговаривал, улыбался, а сейчас — его больше нет.

И Дон Каллахан сидит на переднем сиденье окаменевший и яростный до такой степени, что тронь — искры полетят.

Ей вдруг очень захотелось его потрогать, и Сэнди робко потянулась, погладила Дона по плечу. Он поймал в зеркале ее взгляд — и на секунду в потемневших глазах промелькнул теплый огонек.

— Ты посидишь в машине, если надо — опознаешь Риверу по фотографии. И не бойся ничего, поняла?

— Дон… это из-за меня, да? Из-за… газеты?

Он вдруг увидел ужас в ее глазах. Что ей ответить? Ведь формально — да, из-за нее. Томми, младший детектив Томас Ричи, по прозвищу, естественно, Малыш, напарник Дона Каллахана, парнишка двадцати трех лет от роду, погиб из-за того, что Сэнди Кроуфорд слышала, как похищали его сестру…

Общую картину он выяснил уже через пять минут после того, как приехал. Томми поехал к Ривере один, потому что Ривера, судя по всему, опасности не представлял. Томми приехал, долго стучал, потом вошел в квартиру… путем аккуратного выбивания дверного замка. В портовом районе, состоящем сплошь из двухэтажных бараков, квартирки сдавались дешевые, вонючие и лишь кое-как защищенные фанерными дверями… Дон и сам жил в такой, когда только-только приехал в Лоусон.

Так вот, обойдя жилище Хуана Риверы и не обнаружив его присутствия, Томми вышел на улицу, намереваясь, очевидно, ехать в редакцию «Лоусон-ревю», но в этот момент, по словам случайных свидетелей, мимо дома на большой скорости проехал автомобиль, из открытого окна которого по Томми полоснули автоматной очередью.

На этом история заканчивалась. Жители портового района ревностно относились к библейской фразе «многая знания — многая скорби», и потому подробностей никаких не запомнили. Автомобиль? На четырех колесах — это точно. Цвет? Ну… темный такой. Или светлый. В общем, такой… зеленоватый. Скорее синий. Даже темно-синий. Почти черный. Или кремовый…

Дон придержал руку санитара, уже собиравшегося застегнуть черный пластиковый мешок.

Лицо у Томми было юное, симпатичное и изумленное. Хорошо хоть глаза прикрыли — Дон вряд ли смог бы сейчас в них заглянуть. Он осторожно положил ладонь на черный пластик…

— Ты не волнуйся, Малыш. Я найду Лючию. С ней все будет хорошо, веришь? Прости, Томми…

Позади всхлипнула неслышно подошедшая Сэнди. Дон, не глядя, протянул другую руку, сгреб девушку в охапку, притянул к себе. Сэнди задышала часто-часто — но не заплакала.

В квартире уже заканчивали работу криминалисты, и Дона пустили в кабинет. Здесь обнаружились три пустые папки, на которых было написано: «Джон Кроуфорд», «Александра Лорена Кроуфорд» и «Центр. Змеиный остров». Еще на столе валялись контрольные отпечатки с фотопленок, и Сэнди не сразу поняла, что за женщина снята на этих пленках в бесчисленных ракурсах…

Поняв, ойкнула, схватила Дона за руку.

Дон мрачно смотрел на фотографии. Да уж, следить парнишка умеет, это видно сразу. Из отпечатков запросто можно было составить подробнейший фотоколлаж о жизни Сэнди Кроуфорд за последние несколько лет.

— Ты чего дрожишь?

— Дон… это отвратительно! Посмотри — вот тут я колготки подтягиваю… а он за мной все время наблюдал. Может, в окна заглядывал… фу! Гадость!

— Сэнди, этот парень — охотник за сенсациями, а не маньяк. Его интересовали твои связи, куда ты ходишь, с кем встречаешься. Взгляни: в этих папках было много материала. Вот эта даже порвалась по шву. Он собирал все, что мог найти.

— Что ж он, так и ходит по городу со всей этой кипой бумаг?

— Не думаю. Скорее всего, перекинул на компьютер или сделал микрофильмы, а бумажные носители уничтожил. Сэнди, ты сейчас поедешь ко мне домой, тебя отвезет Сэм. Ты там только шторы задерни, а так делай что хочешь. Лучше всего — отдыхай. Я поработаю, а потом отвезу тебя… Ты ведь можешь пожить у своего дяди Дика?

— Конечно. Только… Я не очень хочу на остров.

— Так дядя Дик живет на Змеином острове?

— Да. В лесу, недалеко от центра. Он там поселился одновременно… с нашей семьей.

— Ясно. Ладно, давайте, поезжайте. Сэм! Отвезешь мисс Кроуфорд ко мне домой и останешься возле дома в машине. Гляди в оба. Я постараюсь отделаться побыстрее.

— Слушаюсь, сэр! Дон… теперь-то старик даст ордер, верно? Убийство полицейского — не шутка.

Дон скупо кивнул. Лично он считал, что убийство любого человека — не шутка, но при этом еще и знал: если в деле замешаны большие деньги или большие шишки — тогда даже жизнь полицейского не стоит ни цента…

Капитан Уорнер молча выписал ордер и буркнул, не поднимая глаз на Дона:

— Это все, что у нас есть. В принципе они имеют полное право послать тебя в задницу, сынок. Но я рассчитываю, что ты не забыл кой-какие армейские навыки… «SWAT» к твоим услугам — но только чтобы пройти на остров!

Ребят из полицейского спецназа «SWAT» Дон уважал за немногословность и абсолютное равнодушие к сильным мира сего. Полицейскому спецназу было совершенно фиолетово, куда врываться и кого вязать — возможные дальнейшие неприятности их не касались. Был бы приказ — повяжут и президента. Иногда Дон Каллахан им завидовал и ругал себя за то, что выбрал следующую ступень в карьере полицейского. Двадцать лет назад это казалось таким романтичным…