– Это мой нож, – счел нужным пояснить Федор. – Я сидел дома, слышу – кто-то скребется. А перед этим на девушку мою напали. А тут еще Джона Марстона подстрелили. Я и взял нож – вдруг это те самые, которые напали на Алису.

– Тихо! – скомандовал мужчина. – Тут похоже на инфаркт. Носилки.

Женщина выскользнула за дверь и вернулась через минуту с молодым парнем независимого вида с носилками под мышкой. Парень разложил носилки на полу.

– Поможешь? – Доктор посмотрел на Федора.

Они с парнем взяли бабулю за плечи, Федор – за ноги.

– На счет три! – скомандовал доктор. – Раз-два-три!

Старушка оказалась неожиданно легкой.

– Вот документы ее, – сказал Федор.

– А ты разве не поедешь? – Доктор удивленно посмотрел на него.

– Я? – переспросил Федор и, не дожидаясь ответа, кивнул: – Ну да, если надо, то поеду.

Он взял папку с документами и, уже у двери, заметил пса, о котором за суматохой последних минут успел позабыть. Тот застыл в скорбной позе, выпученные глаза поблескивали в свете люстры, и казалось, что он плачет.

– Все будет хорошо, – сказал Федор. – Она обязательно поправится!

Пес не шелохнулся. На крючочке у входной двери Федор обнаружил связку ключей, закрыл дверь и побежал догонять носилки.

– Вовремя привезли, – сказала Федору медсестра кардиологического отделения, куда их с бабулей-соседкой доставила «Скорая помощь». – У нас отличные врачи, выкарабкается твоя бабушка.

Объяснять, что это вовсе не его бабушка, Федор не стал.

Помогая медсестре заполнять карточку соседки, он выяснил, что зовут ее Дарья Тимофеевна, и показалось это имя до такой степени знакомым и близким, что он уже и сам поверил, что это его бабушка, а не злобная бабка, презрительно зыркавшая на него каждый раз, когда они сталкивались у подъезда. Тем более что обе бабушки Федора умерли очень давно, когда он еще учился в школе, и он, как ни старался, не мог вспомнить, как они выглядели. Маму с папой помнил – виделись в последний раз четыре года тому назад, а до этого после первого курса университета, когда Федор приезжал в родной город на свадьбу школьного друга.

Когда уезжал, отец попросил:

– Ты это, Федь, звони.

А мать сунула ему завернутый в пергаментную бумагу здоровенный маковый рулет, который в их семье назывался странным словом «вертута». Готовила их еще Федорова бабушка, и получались они до того вкусными, что Федор мог запросто съесть целую такую вертуту за один присест. Что он и сделал, как только поезд отъехал от родного перрона и проводница, проверив билеты вошедших пассажиров, принесла чай в серебристом подстаканнике.

Там же, в вагоне, под мерный стук колес, когда от материнского подарка остались лишь сладкие воспоминания, он загуглил слово вертута, и оказалось, что это блюдо молдавской кухни. В бабушкину бытность интернета не было, рецепты передавались от поколения к поколению. Значит ли это, что у Федора есть молдавские корни?

В папке с документами, среди бумаг, он обнаружил плотный конверт с изображенным на нем букетом тюльпанов, перевитых ленточкой с надписью «С любовью». Заглянул в него и обнаружил пачку пятитысячных купюр – сто тысяч. Ему вдруг сделалось неловко, словно он украл эти деньги.

Пообещав себе сегодня же положить деньги на место, он сунул их в карман толстовки. Медсестра, закончив заполнять бумаги, сложила папки и куда-то ушла с ними, а Федор немного побродил по коридору, потом уселся на стул и стал ждать ее возвращения.

Тем временем больница потихоньку просыпалась, в коридоре появилась санитарка с ведром и шваброй.

– Ты чего тут сидишь? – строго спросила она.

– Жду, – сказал Федор. – Я бабушку привез с инфарктом.

– И что?

– Сказали вовремя. Она сейчас в реанимации.

– Так ты иди. В реанимацию все равно не пустят. Сейчас пока врачи, пока анализы – не до тебя будет. Приходи часам к двум, тогда уже будет известно. Телефон же твой записали?

Федор вспомнил, что действительно сообщил медсестре свой номер телефона, и кивнул.

– Ну вот. Нужно будет, позвонят, а пока иди, нечего тут отсвечивать.

И Федор пошел. Денег с собой у него не было – выйдя из квартиры, кроме телефона и ножа, он ничего не взял, а деньги Дарьи Тимофеевны в качестве платежного средства даже не собирался рассматривать, поэтому пришлось идти пешком. А так как офис «Кайроса» к больнице находился ближе, чем его дом, Федор решил зайти сначала на работу, а потом отпроситься, занять денег на такси и отправиться домой спать.

Мелькнула было мысль позвонить Алисе – вдруг она проснулась и, не обнаружив его дома, чего доброго, волнуется, переживает. Федор даже потянулся за телефоном, но потом решил, что Алиса наверняка еще не проснулась. Для ее сотрясенных мозгов сон – лучшее лекарство, поэтому лучше позвонить через час-полтора.

Зайдя в офис, Федор, несмотря на довольно ранний час, обнаружил там ту же самую компанию, что и в день после появления в его жизни Алисы.

Кристина все так же сидела за своим рабочим столом, напротив устроился майор Щедрый, а Тимур, тонко улыбаясь, готовил на всю компанию кофе.

– Ты вовремя, – сказал он, отвечая на приветственное рукопожатие Федора. – Мы как раз собрались продегустировать новый сорт кофе. Майор где-то раздобыл.

– Я всегда вовремя, – сказал Федор, плюхаясь в свое кресло и одновременно врубая компьютер.

«Неужели у Щедрого нет никаких дел, кроме как околачиваться у нас в офисе? – подумал Федор, автоматически запуская необходимые для работы программы. – Создается впечатление, что у нас уже наступила «Эра милосердия», о которой мечтали Глеб Жеглов и Володя Шарапов в знаменитом фильме. Где еще Высоцкий говорит: «А теперь Горбатый! Я сказал – Горбатый». Отец очень любил этот фильм. А в особенности – эту серию».

Тут Федор поймал себя на мысли, что за последние дни вспоминает о предках больше, чем за весь этот год. К чему бы это?

– Что-то ты сегодня какой-то не такой, – заметила Кристина. – Все в порядке?

– Наверное, опять девушек спасал, – хохотнул Щедрый.

– Нет, бабушек, – возразил Федор.

И тут он вдруг вспомнил глаза пса, какими увидел их в последний момент, уходя из квартиры Дарьи Тимофеевны.

– Знаете, – медленно произнес он, – со мной сегодня ночью произошел странный случай.

И он рассказал, как пес, маленький коротконогий уродец с приплюснутой мордой, бился в его дверь до тех пор, пока он не вышел из квартиры и не спустился к соседке.

– А что ты думал, – сказал майор, – животные гораздо умнее нас. Они заблаговременно чувствуют катастрофы, стихийные бедствия.

– А кошки умеют лечить, – подтвердила Кристина. – Снижают давление, помогают от остеохондроза и депрессии.