И, ткнув узловатым пальцем с желтым никотиновым ногтем в писательницу Водопьянову, продолжила:

– Вот эта ходит, но ее сумки больше похожи на продуктовые авоськи времен генсека Черненко.

Обе работницы мелкого концептуального издательства (что-то с мистикой), а по совместительству убийца и ее подручная, уставились на Аду, а та, собрав всю силу воли в кулак, произнесла:

– Извините, но ничем помочь не могу.

Хотя могла бы, если бы вручила им сумочку Лоретты, которая находилась у нее за спиной.

Сумочку, в которой что-то копошилось, отчего девушку прошиб холодный пот.

Издательши-убийцы двинулись дальше, а Ада резко отодвинулась в сторону, потому что не могла касаться спиной сумочки, в которой…

Было что-то живое?

Но не носила же Лоретта с собой любимого хомяка или, чего доброго, подаренного ей в честь первого заработанного литературным трудом миллиарда паука-птицееда.

А что, если носила?

Ада положила руку на сумочку, пытаясь осторожно ее прощупать. Нет, ничего там не шевелилось и не копошилось, все это ей померещилось.

Или нет?

Проще всего было заглянуть в сумочку, но с учетом шастающих неподалеку убийц, за этой сумочкой охотящихся, это было бы крайне неразумно.

Крайне.

Все это нервы, и Ада вдруг успокоилась. Нет, сумасшедшей особой покойная Лоретта явно не была и уж точно не таскала с собой в сумочке живое существо: любимого хомяка, паука-птицееда или карликового пуделя.

Да такой бы элементарно и не поместился бы в сумочке.

– Мне пора к моим кошечкам! – заявила вдруг, зевая, писательница Водопьянова. – Ада, организуй транспорт!

Хоть мысли ее были заняты совершенно иным, Ада поняла, что Лариса Георгиевна совершенно права: настало время покидать прием.

Тем более что та, в честь которой он был организован, в разбитом состоянии покоилась на асфальте тридцатью семью этажами ниже.

Только сейчас Ада, у которой голова от событий последних минут шла не то что кругом, а прямоугольной трапецией, обратила наконец внимание на массу пропущенных звонков на своем мобильном от разнообразных работников «Ктулху» – и ни одного от Стасика.

Встряхнувшись, Ада, все еще сидя на диване и прикрывая сумочку Лоретты подушкой, быстро созвонилась с шофером.

Писательница Водопьянова расщедрилась:

– Мы и Софочку до дома подбросим!

Обитала Софочка, как выяснилось, в собственных хоромах на Крымском Валу, а им потом предстояло еще за город пилить, в подмосковное шале Лорочки, но делать было нечего.

У Ады оставалась только одна проблема: как вынести с крыши сумочку Лоретты. Если бы не сотрудницы мелкого концептуального издательства ( что-то с мистикой), а по совместительству убийца и ее подручная, то Ада прихватила бы ее, не особо таясь.

Но эти особы, так ничего, конечно же, и не обнаружив, застыли около лифта, подвергая всех тех, кто направлялся к лифту, усиленному боди-контролю.

Заметив поднос с разными крошечными вкусностями, Ада произнесла:

– Лариса Георгиевна, зачем вот добру пропадать, думаю, вашим кошечкам очень понравится, ведь так?

Писательница Скорпионова, подхватив что-то эфемерное на деревянной шпажке, отправила это в рот и заявила:

– Да и не только кошечкам, но и людям! Я бы тоже не отказалась прихватить, все равно «Ктулху» все оплатило, так чего официанты домой еду потащат, лучше я сама слопаю!

Водопьянова немедленно одобрила идею, и Ада, поймав одного из официантов, велела ему упаковать им с собой содержимое двух подносов, что он безропотно и исполнил, наверняка в душе проклиная богатых сумасбродок.

Между двух солидных свертков плотной узорчатой бумаги, полных вкуснющих деликатесов (и для кошечек, и для писательницы Скорпионовой), Ада сунула сумочку Лоретты и с сильно бьющимся сердцем прошествовала с этим добром мимо убийцы и ее подручной к лифту.

Те, бросив на нее мимолетный взгляд, продолжили о чем-то секретничать, и Ада подумала: «Ведьмы, сущие ведьмы!»

Да, если кто и был ведьмами, так эти две. И пусть они молодые, весьма даже симпатичные, без крючковатых носов с бородавками, загнутых подбородков, горбов, остроконечных шляп и метел.

С крутыми смартфонами и на каблуках.

Все равно ведьмы!

Лифт опустил их вниз, в блистающий, в Трамп-стиле, холл, больше похожий теперь на встревоженный улей. Там дам встретил шофер издательства, который провел их к припаркованному на улице автомобилю. А у самого входа вертелся тощий подросток в смешной шапочке и с зеленым чубом, снимающий все на смартфон и безумно быстро тараторящий:

– Касатики, это сенсация номер один! С крыши самого крутого отеля Москвы сверзилась Лоретта ди Сан-Марко, ну, та тетка, что строчит романы о девочке-волшебнице Мэри Ноббит. Вот, ее тело, наверняка превратившееся в месиво, лежит там! Жаль, что отгородили, я бы вам показал, касатики!

Стараясь избежать столкновения с этим говорливым несовершеннолетним зевакой, Ада подалась в сторону, и тут кто-то из прохожих задел ее плечом, и сложная конструкция в ее руках начала крениться и поехала на асфальт.

И шлепнулась бы на него, если бы не молодой статный мужчина, который, сверкнув стального цвета глазами, подхватил верхний пакет с деликатесами и находившуюся под ним сумочку Лоретты, не позволив им упасть на землю.

Туда же, где всего в нескольких десятках метров, с другой, правда, стороны, там, где находилось скопление полицейских и «Скорых», лежала отгороженная от глаз и, что важнее, смартфонов зевак и уже подтянувшихся первых журналистов самая великая писательница и по совместительству литературная миллиардерша.

Сброшенная на асфальт с крыши самого крутого столичного отеля двумя привлекательными ведьмами, охотившимися за ее сумочкой, той самой, которую теперь держал в своих крепких руках сноровистый тип.

– Ой, большое вам спасибо! – произнесла с бьющимся сердцем Ада, сама не зная, отчего так испугалась.

Или, скорее, смутилась?

Из-за того, что этот тип подхватил сумочку, послужившую поводом для убийства Лоретты, о чем никто, конечно же, понятия не имел – по крайней мере, кроме нее самой и двух ведьм, оставшихся на крыше.

– Могу вам помочь отнести, – низким голосом произнес услужливый незнакомец, – вам куда?

Вместительный солидный автомобиль ждал их неподалеку, и молодой мужчина, отнеся туда верхний сверток с деликатесами и сумочку Лоретты, уложил то, что побольше, в багажник.

А сумочку протянул Аде, глядя девушке прямо в глаза, отчего ее сердце начало биться еще сильнее.

Да что это с ней?

– Наверняка ваше? – произнес он. – Или одной из дам?

Он имел в виду уже грузившихся в салон писательниц Водопьянову и Скорпионову.

– Да, спасибо! – произнесла Ада, выхватывая у него сумочку и переминаясь с ноги на ногу от неловкости.

Они продолжали смотреть друг на друга, и девушка вдруг всхлипнула,