За последние годы в России приняты не просто отдельные внеправовые законы, а создан целый корпус законодательства, грубо попирающего основополагающее право, в том числе Конституцию: закон о партиях препятствует созданию партий, закон о референдумах препятствует проведению референдумов, закон о выборах препятствует проведению выборов и, наоборот, поощряет фальсификации. Закон об отмене губернаторских выборов грубо попирает право субъектов Федерации на формирование региональной власти, закон о местном самоуправлении препятствует появлению в России местного самоуправления. Можно привести в пример еще десятки законов, в которых закон противоречит праву, в том числе закрепленному в действующей Конституции.

В связи с этим возникает вопрос: неспособность российского общества создать правовое государство, создать и утвердить верховенство права – это историческая колея, в которую мы все время скатываемся со времен Ивана Грозного, царевны Софьи и прочих не всегда законных правителей, или же это результат мотивированного и целенаправленного поведения бюрократического класса, навязывающего неправовой порядок всему обществу? Мы постоянно скатываемся в колею потому, что это заложено в нашей истории и культуре, или это злая воля каких-то корпораций и чиновников?

Стоит вновь вернуться к истории и вспомнить, что в пушкинском словаре четко разделяются два понятия: «самовластие» и «самодержавие». «Самодержавие» – это монархическая власть, со своей системой понятий о праве и справедливости. Она самодержавна, то есть находится в одних руках, но при этом не самовластна и следует своим же правилам и законам. А самовластие как бы интерпретирует самодержавие в неправовом поле как произвол. И сейчас власть в России развивается все больше как раз по принципу самовластия. То есть президент, министры, депутаты Госдумы и прочие представители власти считают, что правом будет то, что они захотят – напишут у себя в бумаге и за нее проголосуют.

Это драматическая ситуация, которая разворачивается на глазах населения, находящегося в своеобразной «эмоциональной ловушке». Современный политический режим держится на двух популярных идеях. Первая, разделяемая абсолютно всеми вне зависимости от социального положения и политических взглядов, – что институты у нас очень плохие, все прогнило, кругом коррупция. Вторая всеобщая мысль – что исправить это невозможно. Люди говорят: «Ну, мы свергнем этого губернатора, а придет другой. Сменим одного вора на другого – какая разница?» Люди не верят в выход и не видят выхода из порочного круга произвола и коррупции.

Это один из элементов так называемой институциональной ловушки – такого положения, когда, с одной стороны, институты плохие, а с другой стороны – общество адаптировалось к ним и часть людей научилась извлекать из этого выгоду. Плохие институты препятствуют развитию, а спроса на улучшение институтов не возникает. И в первую очередь такой ситуацией и такими настроениями пользуется власть. Она находится внутри этого, она часть этой системы. Причем разговоры о том, что все коррумпированы, вовсе не подрывают основ этой системы. Потому что заявление, что все коррумпированы, подразумевает, что каждый человек коррумпирован на своем уровне в силу своих возможностей. Один переходит улицу не в том месте, а другой крадет целую нефтяную компанию – это как бы разные ступени в иерархии коррупции. И конечно, подразумевается, что те, кто неправильно переходит улицу, хотят нефтяную компанию, только вот просто не могут ее получить. И поднимаясь по ступеням в этой иерархии, человек получает все больше прав на нарушения правил и все больше возможностей для коррупции.

Всякий раз те, кто непосредственно участвует в политике и, так сказать, «творит историю», когда они начинают обсуждать возможности создания в России правового государства, они переоценивают возможность быстрого и качественного совершенствования нашей системы властного государственного управления. А с другой стороны, они очень быстро теряют ответственность за ситуацию и оказываются либо в позиции нравственной брезгливости к власти, либо в непримиримой оппозиционности к власти, либо в глубоком безразличии и жизненной замкнутости, когда человек отказывается от активного участия в чем бы то ни было и создает себе приватное жизненное пространство в рамках своих представлений о достоинстве, профессионализме, чести, дружбе и так далее. Но истина заключается в том, что власть была и остается процессом жизнедеятельности общества, независимо от того, презираешь ты ее или нет, нравственно-брезгливо к ней относишься и отстраняешься или оппозиционно борешься с ней всеми доступными средствами. Поэтому проблема создания, а точнее, несоздания правового государства в России в том, что мы не научились воспринимать власть как жизненную задачу, не впадая ни в ту, ни в другую, ни в третью крайность. Всегда будут люди, которые в силу своих духовных качеств примут на себя историческую роль публичных непримиримых оппозиционеров. Но нельзя, чтобы абсолютное большинство заражалось бессилием и безверием.

Возникает вопрос – что делать? Ответ на самом деле достаточно прост и ясен – прежде всего надо вернуться к российской Конституции, особенно к ее основам, и научиться строго ей следовать. Тогда тайные пружины власти станут явными, и в такой ситуации уже можно будет строить правовое государство[5].

24 июля 1687 года Иван Мазепа был избран гетманом Левобережной Украины. Он долгое время оставался одним из ближайших сподвижников Петра Первого, однако в 1708 году перешел на сторону шведского короля Карла Двенадцатого. В ответ Петр ликвидировал его ставку, лишил его всех титулов и избрал нового гетмана, а 12 ноября 1708 года митрополит Киевский объявил Мазепе церковную анафему.

«Один из крупнейших землевладельцев Украины… Став гетманом, резко усилил феодально-крепостническую эксплуатацию крестьянства, жестоко подавлял крестьянские восстания. Мазепа проводил националистическую политику отделения Украины от России. С этой целью вел тайные переговоры с польским королем С. Лещинским, а затем с королем Швеции Карлом XII, обещая поднять восстание против России и присоединиться к ним с казачьим войском. Во время Северной войны 1700–1721, после вторжения шведов на Украину, в октябре 1708-го Мазепа открыто перешел на сторону Карла XII, изменив своему народу и России».

(«Советская военная энциклопедия», 1976 год).

Личность Ивана Мазепы скорее всего будет еще долго вызывать диаметрально различные оценки в России и на Украине. Для большинства русских Мазепа был, остается и останется в обозримом будущем изменником, перешедшим в решающий момент противостояния Петра Великого со шведами на сторону Карла Двенадцатого. А для многих украинцев Мазепа преследовал не столько личные, сколько политические цели, пытаясь в русско-шведском противостоянии найти возможности укрепления режима гетманщины и шанс на независимость Украины.