Перевернувшись в воздухе от попаданий, Странник спланировал прямо на спину какого-то убитого форзаговца на полу зала. Неподалеку рухнул Пеллинор. Он не подавал никаких признаков жизни, и Странник понял, что разряд Форзага не только убил славного рыцаря, но и повредил его антиграв. «Не повезло парню», – подумал он и занялся оценкой своего состояния, не забыв сообщить Хелге и Персивалю, что жив. Они кружили неподалеку, прикрывая его от атак. Два разряда попали ему в грудь, но спасла «тельняшка». А вот с третьим ему повезло меньше. Сгусток энергии пробил навылет левую ногу вблизи паха, прямо под нижним срезом «тельняшки», задев кость. Было очень больно. Из раны вовсю хлестала кровь. «Коротка кольчужка», – припомнилась ему крылатая фраза из фильма об Александре Невском. Он сосредоточился и первым делом устранил кровотечение. Самолечение подобной раны требовало слишком больших затрат времени и энергии, поэтому он ограничился лишь этим, заблокировав болевые рецепторы. «Вверху она мне не очень-то и нужна», – подумал он, хотя это было и не совсем так. Для воздушных кульбитов, сопровождающих схватки в трех плоскостях, требовался полностью здоровый организм.

– Через пару минут я буду в порядке, – сказал он друзьям. Потеря крови и длительный бой изрядно измотали его, и он приказал боевому скафандру ввести ему возбуждающий энергетик. Спустя две минуты трое воинов добра вновь включились в сражение.

… Твой поступил, – сообщила Зенара Рамите на личный канал. Та немедленно кинулась к боксу, где хранился клон Пеллинора, вытирая на бегу слезы. Следом спешила Реала. Она так и оставалась с молодыми женщинами после сообщения о начале атаки. Тиона недавно заступила на дежурство. Сражение во дворце Творца шло уже третий час, и «двухсотые» шли непрерывным потоком. Их было очень много, и по интенсивности этого потока сотрудники реабилитационного центра могли судить об ожесточенности сражения.

…Пеллинор очнулся и увидел перед собой любимое лицо Рамиты. Чуть поодаль стояла еще одна женщина, в которой он не без удивления узнал Реалу.

– Что, не повезло мне? Как там наши? – Он попытался приподняться.

– Лежи, родной, лежи, – придержала его Рамита. – Дай душе прикрепиться к новому телу. Наши еще деруться.

– Как там Творец, Пеллинор? Ты его видел? – спросила Реала.

– Да, мы сражались неподалеку. Он в порядке. Перед моей… командировкой сюда его отряд пробивался навстречу Форзагу. Наша четверка тоже. Я был вместе с командиром, Персивалем и Хелгой. Командир тоже тут?

– Нет, он не поступал.

– Не поступал? Странно. Но я своими глазами видел, как Форзаг всадил в него толи два, толи три заряда. Потом и мне прилетело от него.

– Так тебя сам Форзаг зацепил? – уточнила Реала.

– Он самый. Мы были к нему поближе, чем отряд Творца, и он удостоил нас особым вниманием. Ему не понравилось, что мы слишком быстро выкашиваем его людей. Он бьет какими-то энергетическими сгустками, которые по эффективности схожи с электромагнитными пулями. Но не пойму, как же командир уцелел.

– Закончится все – узнаем. Наверное, его только ранило. Что еще помнишь из последних событий?

– Кое-кто из наших успел попортить ему шкуру. Сан Саныч знатно отметился, всадив ему две стрелы с наконечниками из монокристалла. Сониро мечом тоже. Но Форзаг очень быстро регенерирует раны.

– Регенерация требует немалых затрат энергии. Так что их деяния не пропали впустую. Они ослабили Форзага определенным образом, – сказала Реала.

– Мне надо обратно, – вновь сделал попытку приподняться Пеллинор.

– Лежи, вояка мой любимый, – вновь придержала его Рамита. – Есть приказ никого из тех, кто уже был во дворце, не трогать. Через тридцать-сорок минут инженеры обещают запустить щит. Они бросили на это дело все, что только можно. Так что ты уже отвоевался.

– А как Творец выглядит? – спросила Реала.

– Он сражается в форме десантника «Ковчега».

– Это правильно, – удовлетворенно сказала Реала. – А как ты думаешь, они с Форзагом сойдутся в поединке лично?

– Все к тому шло. Когда я… уходил сюда, между ними было метров семьдесят, и они шли на сближение. Похоже, без Творца нам с Форзагом справиться было бы затруднительно. Силен, зараза. Такое впечатление, что после мятежа он только тем и занимался, что модернизировал свои кощеевы мощи.

Реала задумчиво кивнула.

Пока Странник приходил в себя после ранения, отряд Творца продвинулся вперед и почти поравнялся с ними. Странник решил, что в данный момент лучшим решением будет присоединиться к Его отряду, что и было сделано.

– Командир с нами! – пронеслось среди десантников, и они заработали мечами с еще большим воодушевлением.

– Сильно зацепило? – поинтересовался Грей Гаргаван у друга на личной волне.

– Терпимо. До свадьбы Азоридель заживет, – отозвался тот.

– Ингрид погибла.

– Знаю. Много погибших, очень много. Держись.

– Чем он лупит?

– Какими-то энергетичесткими сгустками. Что-то наподобие гравитационных кувалд, только в микроскопических масштабах.

– Как ты вообще уцелел?

– Тельняшка спасла.

Очередной противник заставил Грея Гаргавана отложить прояснение вопроса с тельняшкой до лучших времен.

Получив в подкрепление два лучших клинка «Ковчега», отряд, в который входил Творец, начал продвигаться заметно быстрее. Отряд по-прежнему двигался в нижнем ярусе. Прикрытие сверху все так же осуществляли homo artificialis с арбалетами. Организация прикрытия и своевременная замена выбывающих бойцов теперь были доведены до совершенства, и прорывов форзаговцев с этого направления больше не случалось.

По мере приближения к Форзагу сопротивление все нарастало, но отряд продолжал продвигаться, несмотря ни на что. И, наконец, наступил момент, когда извечные противники оказались в зоне прямой видимости. Их взгляды скрестились, и от этого визуального контакта, казалось, заискрилось все пространство вокруг. А может быть, и не показалось. Никто из них не желал отвести глаз первым. Короткими выпадами они убирали с дороги противников, попадавших на эту линию прямого контакта. Все также, не отводя взглядов, они медленно двинулись навстречу друг другу.

… Вокруг Форзага были сконцентрированы лучшие рубаки его огромной армии, поэтому не было ничего удивительного в том, что Муний, последний из уцелевших в страшной мясорубке армагеддона церковных иерархов, пропустил удар. Тяжелый боевой топор обрушился на его ногу с такой силой, что броня комбика не выдержала и поддалась. Лезвие проникло в плоть до самой кости. Муний спланировал вниз и жгутом, входившим в комплект аптечки, туго перетянул ногу выше раны. Затем ввел себе обезболивающее и антисептики, и только после этого смог передохнуть и оглядеться вокруг. А вокруг кипел жестокий бой. Такой бой требовал полной сосредоточенности участников. Никому не было дела до «осенних листьев» внизу, и на него никто не обращал внимания. Муний находился наверху огромного пласта мертвых и умирающих солдат, на треть покрывавших огромный объем зала. Лишь верхние ряды кресел для зрителей еще можно было разглядеть иногда за массой покрывавших зал тел. Кое-где пласт шевелился, словно огромный живой организм. От стонов умирающих в воздухе звучал жуткий рефрен, от которого стыла кровь в жилах. Муний был в крайне подавленном состоянии. Он знал, как геройски погибли его друзья-коллеги Сониро и Лидор. Ему же не повезло совершить ничего геройского, и он сидит тут, раненый, среди крови, грязи и экскриментов. И уже не повезет. Сражаться он больше не может. Нога одеревенела и совершенно не слушалась. Да и фехтовальщик он был, честно говоря, не очень. Иначе не сидел бы сейчас тут. Он тяжело вздохнул. Кровь, грязь и экскрименты… Внезапно Муния осенило. Он понял, как он сможет помочь Творцу в этой битве света против тьмы.