– Гм…

Респинеджи раскрутил виски, налитое на самое дно широкого стакана.

– На мой взгляд, ты действовал слишком рискованно. Что, если "Мандрагора" их вытащила?

Рассудительный тон мальчика совершенно не соответствовал облику. Я только пожал плечами.

– И что? Хэнд не стал бы рисковать. Предположим, он получит всех обратно, что слишком далеко от реальности. Безопаснее просто расстаться с деньгами. Хотя бы в качестве хорошего прикрытия.

– Да. Хорошо, в конце концов, это ты – Посланник. – Он легонько подтолкнул лежавший на столе тонкий, размером с ладонь приемник, доставшийся мне от "Клина". – Уверены, что "Мандрагора" не сможет это перехватить?

– Не сомневайся, – улыбнулся я. – Настоящее произведение искусства. Средство, созданное именно для камуфляжа. Без этой маленькой коробочки сигналы моего передатчика неотличимы на фоне радиошумов звездного неба. Для "Мандрагоры" и для кого угодно. Ты единственный и несомненный обладатель марсианского линкора. Очень ограниченной серии.

Взяв со стола приемник, Респинеджи взвесил его на ладони.

– Ладно. Все ясно. Соглашение достигнуто. И не старайся перепрыгнуть через голову. Хороший продавец знает, где остановиться.

– И встречный совет: не шути со мной, – дружелюбно ответил я.

Респинеджи недовольно потянул носом воздух.

– Такеши, я человек слова. Самое позднее – послезавтра. Лучшее, что можно достать за деньги. В Лэндфолле, разумеется.

– Плюс хороший техник, способный хорошо его подогнать. Настоящий специалист, а не какой-нибудь недоучка, помешанный на виртуальном мире.

– Странные речи в устах человека, собравшегося провести в виртуальности ближайшие десять лет. Знаете, я сам имею степень, виртуально. По администрированию бизнеса. Создал дюжины три проектов. Куда интереснее, чем делать бизнес в реальном мире.

– Ладно, просто фигура речи. Итак, хороший специалист, способный перешить, и только. Не желаю, чтобы меня ровняли по чьему-то разумению.

– Хорошо… раз ты мне не доверяешь, почему не поручил эту операцию своему пилоту?

Респинеджи явно обиделся.

– Пилот будет наблюдать за процессом. Она достаточно квалифицированна, чтобы не дать себя обмануть.

– Уверен, что так. Выглядит очень компетентным специалистом.

Я сделал непонимающий вид. Хотя… Незнакомые органы управления и коды "Клина", выскакивавшие при каждом маневре, последствия радиации… Амели Вонгсават справилась с трудностями и провела боевой корабль по сложному курсу от Дэнгрека до Раскопа-27 меньше, чем за пятнадцать минут.

– Так и есть.

Респинеджи ни с того ни с сего издал короткий смешок.

– Знаешь, вчера вечером, увидев опознавательные огни "Клина" на этом чудище, я было посчитал, что все, конец. Не мог и предположить, что боевая машина "Клина" в угоне.

Меня снова передернуло.

– Досталась она непросто.

Мы продолжали сидеть у маленького столика, наблюдая, как закатное солнце скользит по конструкциям раскопа. На расположенной вдоль склада улице играли дети. Веселая игра: много крика и беготни.

Наконец Респинеджи спросил:

– Ты дал ему имя? Тому кораблю?

– Нет. Как-то не до того было.

– Конечно. Теперь время есть. Какие мысли?

Я пожал плечами.

– "Вордени"?

Респинеджи с пониманием взглянул на меня:

– А-а… Думаешь, ей понравится?

Я поднял стакан и выпил до дна.

– Откуда мне, на хрен, знать?

С того момента, когда я выполз из ворот, археолог почти все время молчала. Вероятно, последней каплей стало убийство Ламона. Или причина в другой картине – на которой я, держась на ногах лишь за счет мобилизирующего костюма, сеял смерть среди бойцов "Клина". Тех солдат, оставшихся лежать на песчаном пляже. Она закрыла ворота с безразличным лицом, таким, как у вырубленного из реальности тела от "Синтеты". Потом, молча следуя за Вонгсават и за мной, прошла в брюхо "Духа Энгина Чандры". Наш археолог вела себя как механический андроид и, оказавшись в гостях у Респинеджи, немедленно заперлась в комнате.

На контакт идти не хотелось. Разговор оказался бы слишком тяжелым, учитывая мое плачевное состояние. Сказав себе, что необходимости в таком разговоре может вообще не возникнуть, я посвятил время иным, более насущным делам с Респинеджи.

Вскоре с делами было покончено.

Следующим утром меня разбудили прибывшие воздухом специалисты из Лэндфолла, посадившие свою посудину с изрядной небрежностью. На самочувствие давило похмелье средней тяжести – от коктейля из виски, замешенного на особо качественных антирадиационных и болеутоляющих препаратах, купленных на черном рынке. Двое прибывших были молодыми, гладкими и наверняка преуспевшими в своем деле. Мое появление они восприняли с раздражением.

Под взглядом Респинеджи мы обменялись нелицеприятными фразами, но я совершенно очевидным образом утратил способность наводить ужас. Их манера поведения говорила сама за себя: "Что делает здесь этот фраер в мобкостюме? " В итоге я сдался и проводил обоих на корабль.

У входного люка нас поджидала Вонгсават, стоявшая с весьма серьезным видом, скрестив на груди руки. Едва заметив пилота, специалисты умерили гонор.

– Все это здорово, – сказала Вонгсават, глядя, как я пытаюсь вскарабкаться по трапу. – Но отчего ты не поговоришь с Таней? По-моему, у нее есть что сказать.

– Кому, мне?

Пилот нетерпеливо дернула плечами.

– Кому-нибудь. Похоже, собеседником выбран ты. Со мной она не разговаривает.

– Она еще в комнате?

– Вышла, – Вонгсават махнула рукой в сторону центральной части Раскопа-27. – Иди туда. А я присмотрю за этими двумя.

Я нашел Вордени полчаса спустя. Стоя на одной из улиц верхнего уровня, археолог вглядывалась в фасад противоположного здания. На фасаде виднелся небольшой фрагмент марсианской архитектуры, превосходно отреставрированный и встроенный варку. Поверх техноглифа шла сделанная чьей-то недрогнувшей рукой надпись из иллюминия: "Фильтрационная рекультивация".

Над аркой лежала набросанная механизмами земля, валы которой словно щупальца простирались по высушенной солнцем поверхности. Вблизи этих линий маячили еще две закутанные фигуры.

С моим приближением Вордени обернулась. Ее мрачное лицо явно отражало бушевавшие внутри противоречивые мысли.

– Ты за мной следил?

– Сам того не желая, – солгал я. – Хорошо выспалась?

Она отрицательно качнула головой: