— Это я, Владимир Иванович, — услышал он мужской голос. — Я все сделал. Как с вами встретиться? Есть еще кое-что, что я должен сказать вам лично.

— Перезвоню через полчаса, — ответил Иванов и поднялся. — Собирайтесь. Едем, — бросил он и пошел к двери.

Волчара вскочил, не задавая вопросов, метнулся к тахте, выхватил из-под подушки пистолет с глушителем и бросился за ним. Артур заглянул в комнату.

— Мы скоро вернемся.

— Куда вы? — встревоженно спросила Жанна.

— Понятия не имею, — улыбнулся он. — Владимир Иванович приказал…

— Жанна, ты поедешь с нами, — услышали они голос Иванова.

— Шикарный домик, — передернув затвор короткого автомата, усмехнулся рослый парень.

— Он, говорят, где-то воевал и привозил неплохо, — кивнул стоявший рядом с таким же автоматом раскосый верзила. — Потом перестал ездить. Но и здесь у них неплохо выходило. Охраняли ларьки, магазины и пару кабаков. Деньга неплохая шла. А вот сейчас пусть на похороны отсчитывает. Ну, — усмехнулся он, — тронулись.

— Вы двое, — рослый посмотрел на двух мужчин, — на второй этаж по веревке. Мы с парадного пойдем. Работаем.

Семеро парней с автоматами короткими перебежками начали приближаться к особняку Жукова.

— Чего маешься? — спросил угрюмо смотревшего в окно Медведева Евгений.

— Не маюсь, а думаю. Где хотя бы охотничье ружьецо достать. Я свой ствол дома оставил. Надо было хапнуть у парнишек, которые меня в подъезде встретили, но времени не было.

— Я привез «стечкина», — улыбнулся Евгений.

— Чур мой, — сразу же сказал Медведев. — Четырежды один пользуюсь один, — переделал он детскую считалку. Жуков вытащил из-за ремня сзади пистолет с удлиненным стволом.

— Класс, — облегченно вздохнул Медведев. — А патроны? — Он выщелкнул обойму. — Еще имеются?

— Тут в магазине двадцать, — улыбнулся Евгений. — Можешь одиночными, но возможно и очередями. Правда, нужна, кобура, которая служит…

— Прикладом-подставкой, — весело перебил его явно довольный Медведев. — Калибр девять миллиметров. Затвор свободный. Ударно-спусковый механизм самовзводный. Предохранитель также является и переводом для ведения огня. Флажок занимает три положения. — Он подмигнул завороженно глядевшему на него Мише. — Я с этим железом знаком с детства, у меня же отец военный был. Убили его на афганской границе, когда мне двенадцать лет было. Вот тогда я себе и слово дал: кем бы ни закрывались, буду стрелять. Отец из-за мамы погиб. Ее в заложники взяли. Он оружие бросил, ну и его сначала, потом и ее…

— Даже если и так, — буркнул Евгений, — все равно сделаешь все, чтобы спасти жизнь того, кому угрожают. Тут выбора нет.

— У меня есть. Так как насчет запасной обоймы? — Медведев перевел разговор. — Я водитель дисциплинированный и без запаски не езжу.

— Сейчас придется. Нет больше. Это мой НЗ. — Евгений вздохнул.

— Так ты голый?

— «Наган». Прадедов. Но работает. В барабане семь патронов. Не самовзвод, после каждого выстрела нужно курок взводить.

— Да хоть это — и то слава Богу, — подмигнул ему Медведев. Хотел сказать еще что-то, но из комнаты донесся приглушенный крик Маши.

Евгений поймал рванувшегося туда сына за шиворот, отбросил его в сторону и бросился в дверь. Медведев затолкал мальчишку в туалет, припер дверь стулом и, передернув затвор, рванулся вниз, откуда послышался звон разбитого стекла. Вверх по лестнице бежали трое парней. Медведев всадил пулю в голову первому и, опередив вскинувшего автомат второго, выстрелил ему в грудь. Третий полоснул длинной очередью. Медведев, отпрянув к стене, присел. Пули, расщепив перила, оставили на стене пунктирную строчку, осыпав его штукатуркой. Он скатился по ступенькам до межлестничной площадки и всадил две пули автоматчику в живот. Снизу в него стреляли трое. Ответив тремя выстрелами, он бросился вверх по ступенькам. Подскочив к двери на второй этаж, повернулся и выстрелил.

Вскинувший было автомат боевик рухнул вниз. Медведев бесшумно прыгнул вперед.

— Кто там? Скажи, пусть прекратит! — говорил молодой мужчина. Он держал Машу перед собой как щит. К ее виску был приставлен пистолет. — Или я ее…

— Медведь! — не поворачиваясь, закричал Евгений, его «наган» валялся на полу. — Все! Сдаемся!

— Слабак, — прошептал Медведев. Он рыбкой метнулся вперед и дважды выстрелил.

Стоявший у окна парень с автоматом, выронив оружие, спиной разбил стекло большого окна и полетел вниз. Мужчина толкнул Машу и бросился назад, к открытой балконной двери. Евгений увидел руки взбирающегося по веревке боевика, поднял револьвер и выстрелил.

— Маша, — Жуков присел около неподвижно лежавшей женк.

— Где Миша? — простонала она.

На балконе появился еще один боевик. Жуков выстрелил и снова взвел курок. Лежа на спине. Медведь стрелял в дверь. Оттуда прогремела автоматная очередь. Пять пуль вспороли ковер рядом с ним. Он выстрелил и, вскочив, прыгнул вперед, не переставая стрелять. Евгений бросился к балкону и резко ударил каблуком по обхватившим прутья ограждения пальцам. Взвыв, парень полетел вниз.

Оттуда ударили выстрелы. Евгений переложил револьвер в левую руку, а правой поднял короткий автомат. Стрельба внезапно стихла. Он осторожно, лежа на животе, выглянул вниз. Увидел уходящие на скорости четыре машины. Поднялся.

— Вовремя ты меня вооружил, — благодарно посмотрел на него считавший выщелкнутые из магазина патроны Медведев. — Застрелиться осталось. — Он показал ладонь, на которой были четыре патрона. Потом поднял лежавший около убитого парня короткий автомат. Отстегнул магазин, начал выщелкивать патроны.

— Нормалек машинка, — пробормотал Медведев, — два магазина.

— Мишка. — Жуков рванул на себя пробитую пулями дверь туалета.

Забившийся между унитазом и стеной, бледный сын смотрел на отца широко раскрытыми глазами.

Евгений увидел кровь на щеке сына, подскочил к нему и присел. Увидел небольшую царапину чуть ниже виска. Мальчик обнял его за шею и заплакал.

— Все, Мишутка, — гладя его по волосам, тихо говорил отец. — Все хорошо.

— Жека, — услышал он голос Медведева, — она в обморок грохнулась.

— Сейчас, — ответил Жуков.

— Торопись, — буркнул Медведев. — Сейчас сюда правоохранительные органы подъедут. Встречаться с ними у меня особого желания нет. Все-таки огрызнулись мы прилично. По крайней мере четверых ухлопали. Уходить надо, и чем быстрее, тем лучше.

— Что с Машей? — спросил повернувший голову Жуков.

— Я тебе доктор, что ли? — огрызнулся Матвей. — А вот что…

— Да куда же я пойду? — зло спросил Евгений. — Видишь, что делается?

Бросившись ему на грудь, сын вздрагивал от рыданий.