– Я понимаю, как много значения ты придаешь работе. Но ты же говорила, что хорошо себя чувствовала, когда была беременна Филиппом. Ты можешь дорабатывать пьесу и при беременности, а потом всю заботу я возьму на себя, к тому же, если появится ребенок, мы можем нанять няню.

– А справедливо ли это по отношению к ребенку?

– Не знаю. Но скажу тебе одну вещь, – Джейсон предельно откровенно взглянул на Кэт. – Я вложу в этого ребенка все, чем обладаю сам. Я хочу с ним поделиться мыслями, доходом, всем, что у меня есть.

– Это так важно для тебя? – Джейсон кивнул, и Кэт почувствовала пронзившую ее боль и горечь, но она отрицательно покачала головой.

– Но почему? Из-за работы?

Кэт вздохнула и снова покачала головой.

– Нет. Я вряд ли снова смогу решиться на это.

– Но почему? – настаивал на ответе Джейсон, настолько страстно желал он ребенка.

– Нет, – Кэт снова покачала головой и повернула к Джейсону искаженное болью лицо, – никто не сможет еще раз заставить меня пройти через это. – Повисла тишина, потом Джейсон приблизился к Кэт и взял ее за руки. Он помнил ужасную историю, которую она однажды рассказала ему.

– Но через это и не надо проходить, Кэтти. Я не позволю никому еще раз так поступить с тобой. – Но Кэт помнила слишком хорошо, что Билл говорил то же самое. Он тоже обещал быть рядом с ней.

– Прости, Джей. Не могу. Мне казалось, я объяснила все это в самом начале наших отношений, – Кэт вздохнула.

– Нет, ты все объяснила, но я и не подозревал, что это так будет волновать меня, – Джейсон посмотрел на нее с горькой улыбкой. Его обидел ее ответ. – Ты божественная женщина, Кэтти, и ничего в мире я не хочу так, как ребенка от тебя. – Кэт почувствовала себя ужасно, но сказать ей в ответ было нечего.

Разговор вернулся к новому дому. На следующий день Кэт все оформила, а еще через неделю дом был их.

– Немного дороговат, – сказала Кэт Анне, которая навестила их в Нью-Йорке, – но подожди, вот увидишь его сама. Он великолепен и нравится нам. Мы решили немедленно переезжать туда.

Анна была счастлива за подругу. Она все время радовалась за нее.

– Как у Джея с работой?

– Он любит ее, – установилась тишина, и в глазах Кэт пробежала тень. Она мгновение колебалась, а затем присела на стул на кухне. Кэт была дома одна в это утро, и никто не мешал ей поговорить с подругой. Она печально посмотрела на нее. – Анна, у меня проблема.

– Какая, дорогая моя?

– Это связано с Джеем, – Анна остолбенела, услышав это, – он хочет ребенка.

– А ты не хочешь?

– Об этом не может быть и речи.

– Но почему? Из-за твоей карьеры? – голос Анны не был осуждающим. Она могла это понять, как и многое другое.

– Нет, дело не в этом.

– Не говори ничего. Это Билл. – Анна сказала об этом и скривилась.

Кэт засмеялась.

– Боже по-моему ты ненавидишь его еще больше, чем я.

– Это точно, – но потом голос Анны стал мягче, – но это не причина, чтобы не рожать больше детей. Я говорила тебе еще тогда, что в следующий раз все будет иначе. Ах Боже, Кэтти, даже если это будет сложный случай, приличный доктор сделает обезболивание, сделает различные уколы, ты даже не почувствуешь боли.

Кэт слушала, улыбаясь.

– Красиво рассказываешь.

– Но это и в самом деле красиво.

– Я знаю. Я люблю Филиппа, я знаю, что полюблю ребенка Джея, но все-таки, Анна, я не могу…

– Ну как хочешь. Решай сама, как поступить в этом случае, но если ты будешь беременна, я приеду и буду с тобой во время родов.

– Как медицинская сестра? – заинтересовалась Кэт.

– Хоть в каком качестве. Как медсестра или как подружка. Как ты захочешь, и как скажет доктор. Я была бы более полезна как подруга, но если ты захочешь, то стану и медсестрой. И с тобой рядом будет Джей. А потом с рождением ребенка, может быть, вы решите пожениться.

– Только не это, – засмеялась Кэт.

– Не согласна с тобой, но давай посмотрим.

– По крайней мере, хотя бы об этом вопрос стоять не будет.

– Вряд ли Джейсон не будет на этом настаивать.

– Может быть, – Хотя Кэт и сама не была уверена, но ей и не хотелось, чтобы Джейсон настаивал на этом.

Джейсон и Кэт переехали в новый каменный дом и жили первое время в пустых стенах. Но скоро Ретт настоял, чтобы они взяли у него деньги, и перевел на счет Кэт, кроме тех денег, что уже там были, солидную сумму. Они купили красивую мебель, ковры, картины, присмотрели несколько вещей на аукционе и занимались целый день оформлением дома. И через несколько дней он приобрел жилой вид. Привезли вещи Джейсона, хранившиеся в доме, от которого он отказался.

Джейсон не заикался больше о ребенке, но Кэт не покидали эти мысли, особенно, когда она смотрела на две лишние комнаты. Кэт не спешила превращать их в гостиные, но мысли о ребенке все еще пугали ее.

Она целые дни проводила за работой. Ей казалось, что это будет длиться вечность. После четырех месяцев работы Кэт, казалось, была погребена под ворохом бумаг с поправками, изменениями, дополнениями. Сидя в своей маленькой, залитой солнцем, комнате, которая находилась рядом с их спальней, Кэт целыми днями правила пьесу. После Рождества, приехавший на несколько дней в Нью-Йорк Ретт заметил, что она выглядит очень уставшей.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Да, прекрасно. А что? – удивилась Кэт.

– Не знаю. Мне кажется, ты утомилась.

Она усмехнулась: – А что ты хочешь? Я же непрерывно работаю.

– Как продвигаются дела?

Кэт глубоко вздохнула и опустилась в мягкое кресло.

– Не знаю. Я думала, что уже все кончено, но мне все что-нибудь не нравится. Все хочется еще что-нибудь исправить.

– Ты показывала переработки кому-нибудь? – Кэт покачала головой. – Может быть, это стоит сделать?

– Боюсь, там не поймут, что я делаю.

– Это неважно, малышка. Почему не попробовать?

Через неделю Кэт последовала совету отца и показала рукопись Нортону и режиссеру. Ее поздравили с окончанием работы. Но вместо того, чтобы выглядеть лучше после такого облегчения, Кэт выглядела еще более усталой.

– Не пойти ли тебе к доктору?

– У меня нет в этом необходимости. Хочу просто отоспаться. – И она так и сделала. В следующие пять дней Кэт почти не выходила из спальни, даже для того, чтобы поесть.

– Ты так измоталась? – Джейсон был не на шутку встревожен, но он должен был согласиться, что Кэт работала как проклятая четыре с половиной месяца.