– Твой свидетель мог видеть, как мой родственник засыпал лекарство. – Адам сделал движение руками, как будто душит кого-то.

– Живые семена никогда не кладут в рану! Тем более семена заговора на любовь! Но если моя королева не верит – пусть попытается пройти во врата и посмотрит, что произойдет.

Джулия вздрогнула и медленно, точно любое движение причиняло ей нестерпимую боль, обратилась на Карла.

«И этого человека я так любила?!»

Он опустил голову.

«Не смотрит – значит, виноват». Она повернулась и пошла туда, где дрожал голубыми всполохами контур магического входа.

– Нет! Джулия – не надо! Это правда! – Карл упал на колени, по лицу его бежали слезы.

– Правда… – Сестра произнесла это скорее для себя, чем для присутствующих. – Зря остановил. Там меня ждала только смерть. – В один миг она стала словно меньше ростом и даже моложе.

– Ну подумаешь, колдовал! Кто в наше время не колдует? – возмутился Адом.

– Может быть, и ты?! – Ангелика сразила воина полным негодования и ревности взглядом.

– Что ты, принцесса. Я просто не догадался.

– На что было сделано колдовство? – Джулия едва держалась на ногах, ее глаз, а до краев полные мукой, обреченно уставились в пол.

В зал вошел Эльлинсинг со своими воинами, увидев, в каком состояние королева, Брас с одной стороны, а князь Запада с другой поддержали ее, не дав упасть.

– На доверие. Я не посмел сделать большего.

– Этого достаточно. Огюст Фобиус, ты был прав. Скажи же теперь, что мне делать? – В полной тишине эхо повторяло каждое ее слово. – Ты указал причину, могу ли я рассчитывать, что ты знаешь и лекарство? Что в этой книге?

– Да, о прекраснейшая. Здесь сказано, что нужно срезать с руки мясо, в которое были положены волшебные семена.

– Как?

– Отсечь! – Фобиус рубанул воздух ребром ладони и тут же устыдился непростительно сильного жеста.

– Вот и приговор тебе, Карл. Слышал, что сказал Огюст? Возьми свой меч и отруби или отрежь это… Брас, подними рыцаря, Ангелика, помоги мне стянуть одежду.

Принцесса со стеклянными от ужаса глазами подошла к своей королеве и начала расстегивать пуговицы, несколько из них оторвались и со звоном попадали на пол.

– …Ну же… я жду!

Карл не двигался с места. Королева вошла в центр звезды и, опустившись на колени, посмотрела прямо в глаза мужу. Ее кожа была ослепительно белой, точно мрамор или лепесток волшебного цветка. Сколько раз рыцарь целовал эти плечи, и вдруг сейчас…

– Я не могу!

– Эльлинсинг, власть в стране в случае моей смерти перейдет к дочери. Обидно, что я даже не успела дать ей имя. Ты будешь регентом. – Королева вдруг сделалась такой спокойной, словно боль и смерть остались далеко позади, будто она уже умерла и теперь ничто в целом мире не причинит ей страдания.

– Пощади, любимая, позволь я убью себя!

– А кому от этого будет лучше? Руби. – Она отвела поток рыжих волос. Карл замахнулся.

– Нет! Не могу! Хоть режьте, не могу! – Он упал на пол. – Пощади! Не могу я своими руками, не могу! Я слишком люблю тебя!

– Но сделать это необходимо. – Сестра обвела собравшихся обреченным испытующим взглядом. – Кир! – Неожиданно она вырвала из плена небытия мое имя. – Я понимаю, что оружие не твоя стихия, но все же ты мой брат и маг… понимаешь…

Брас подал мне меч Карла. Пол поплыл из-под ног, я взял холодную сталь, и она обожгла мне руки.

– Нет! Только не я! Я же не умею! Я попросту рассеку тебя напополам. – Все опять смотрели на меня, как тогда в Азалонском замке, только теперь я держал меч и передо мной в центре магической звезды сидела моя сестра, которой я должен был нанести удар.

Трясущимися руками я поднял меч и рухнул на пол, едва не уронив его себе на голову.

– Эльлинсинг – Джулия продолжала эту затянувшуюся пытку. Сердобольная Ангелика подала мне воды.

– Нет, лучше смерть. – Князь был серьезен как никогда.

– Вы что, хотите, чтобы я сама резала себя по кускам? – Глаза воительницы светились безумием. – Брас?! Воин вздрогнул и взял меч.

– Позволь вначале усыпить тебя, королева…

– Нет. Хватит с меня усыплений. Будь другом, руби меня сам.

Брас занес меч, и тут кто-то бросился наперерез ему, сталь звякнула об сталь. Адский принц криво улыбнулся, изящно оттесняя рыцаря к стене.

– У правительницы Элатаса есть еще один брат – так сказать, блудный сын, изгнанник, получивший в наследие ветер, полынь-трава…

– Герман?! – выдохнула Джулия.

– К вашим услугам, дорогая, – Он взмахнул мечом, но тотчас Брас и Морей оттащили его от своей владычицы.

– Прах разберет этого парня, что у него на уме! – крикнул Туим. – Благослови и прости, королева. – Он поднял меч и со всей силой нанес удар. Джулия вскрикнула и повалилась на пол, обливаясь кровью. Меч прошел ровненько, не задев кости. Я почувствовал рвотные спазмы.

– А, это ты, Туим Морей, предатель, похититель принцев, убийца своей жены! Ты пролил кровь моей матери и сестры! Защищайся! – Герман как молния ринулся на врага, но поскользнулся на крови королевы и упал. Несколько воинов набросились сверху на Адского принца и, выбив меч, связали его по рукам и ногам.

– Что тут происходит?! – В тронный зал вошел отец. – Нельзя вас и на секунду оставить! Что вы еще натворили?!

– Сам-то ты где был?! – заорал на него Морей. – У нас тут такое!..

– Что? Буря в стакане воды приключилась? Я встречался с Повелителем драконов, чтобы договориться с ним о временном перемирии, во всяком случае до окончания миссии Феникса! А это что же?! Адский принц?! Почему связан? Непорядок. Развязать! Заметьте, единственный из семерки, кто делает все вовремя!

– Он что, тоже посвященный?! – Морей отер пот с лица. – Тогда объясни ему, чтобы не кидался на своих с мечом.

– Ты мне, что ли, свой? Скажи еще, родственник?!

Аскольд подошел к теряющей все больше и больше крови дочери, звезда, в центре которой полулежала королева, пульсировала, нижний луч ее достиг ног Германа.

– Фобиус доказал, что Карл прибегал к колдовству, чтобы добиться расположения Джулии, – сказал Эльлинсинг. – А с этим нельзя пройти на «Святой остров». Вот…

– Да вы!.. Прах вас возьми! Соображаете вообще, что делаете?! И все это перед «Мистерией Феникса»?! Как будто другого дня нельзя было выбрать! – заорал маг. – Да Феникс сам выжигает любой наговор! Любую чужую энергию! Да что я не сказал бы, случись тут какой приворот?!

При первых же словах колдуна Фобиус начал кряхтеть и пятиться, пока и вовсе не скрылся с глаз.