“Когда–нибудь,– подумал Вулкан,– ты станешь, так же, как и Фалько.”

– Нет, пока не надо. Но убедись, что они с рассветом выпущены на службу.

Таракан покинул комнату, шаги его эхом прозвучали по каменному коридору. В свете камина золотая урна с песчаным вихрем подмигивала, словно гигантский и зловещий глаз. Песчаный вихрь начал вращаться быстрее. Вулкан, загипнотизированный, смотрел на него.

И теперь он явно почувствовал присутствие в зале призраков, тех, кто жил и умер в Лос–Анжелесе в течение десятков лет. Они были повсюду, они наполняли замок парящими серебристыми паутинами. Появление принца возмутило их спокойствие. Он припомнил ночь, когда перехватил поток сообщений между духом, когда–то обитавшим в теле хозяина этого замка и домом в районе, называемом Бель Эйр. Призраки были обеспокоены, они пытались остановить наступление Неумирающих. Но что ему до них? Они всего лишь фантомы, без формы и субстанции, они вне пределов их досягаемости. Теперь он, принц Вулкан, король вампиров, и ни какая сила на земле или на небесах не способна остановить его! Он смотрел на золотую чашу и ему казалось, что он видит очертания привидения, пытавшегося схватить чашу. Рука призрака пронзила вращающуюся струю песка. Конечно, из этого ничего не вышло, и принц Вулкан рассмеялся с детской веселостью. Смех его отозвался от потолка демоническим хором.

Теперь ничто не могло помешать ему достигнуть задуманного, ничто не могло остановить наступление его армии. Когда снова опустится темнота, его полки окончательно закрепятся на захваченных территориях, потом двинутся дальше, словно лучи взорвавшейся звезды. Тем временем центральное отделение будет прочесывать внутренние районы, по все более широкой спирали, отыскивая одиночек. Таких будет немного, принц Вулкан был в этом уверен.

Уже почти рассвело. Он чувствовал приближение солнца – его лучи едва ли пробьются сквозь толстые янтарные облака песка. И все же мысль о солнце вызвала у Вулкана неприятное ощущение где–то в желудке. Он покинул комнату, покинул хоровод беспомощных приведений и спустился вниз, в сумрачные глубины замка, где его ждал собственный эбеновый гроб, наполненный сухой венгерской землей.

6.

Отец Сильвера сопровождал цепочку людей, переводя их из рассыпающегося под ударами урагана ветхого здания в убежище своей церкви. Ураган свирепствовал, хлестал прямо им в лицо, словно семихвостая плетка. Сильвера крепко сжимал руку идущего за ним человека, осторожно переступая через попадающиеся на дороге мертвые тела, полупогребенные в песке. Он видел церковь впереди, очертания ее слабо проступали через желтую муть. Когда он добрался до ступенек, внезапная дрожь пронизала руку и он обернулся. за спиной никого не было – они все исчезли, унесенные ветром и вампирами. Он сжимал пустоту, и его больная рука даже не чувствовала разницы. Он слышал отдаленные крики людей, зовущих на помощь.

– Где вы? – крикнул он и тут же подавился пригоршней песка. И он понял, что ему уже не найти всех, что они пропали, что он ничем не может помочь…

Голова его дернулась. Он посмотрел вверх. Открыл глаза. Он сидел в голубом свете, сердце его гулко стучало, стук этот отдавался во всем теле. Он отчетливо слышал удары колокола – голос Марии – над головой, слышал неутихающий шум бури. Он сидел на том же месте, где заснул – КАК ДАВНО? – на деревянной скамье. Кто–то прикрыл его полосатым пледом. Рядом спал кто–то еще, а на самом краю скамьи девушка лет пятнадцати на вид, не больше, кормила младенца. В дальнем углу плакала женщина, всхлипывая долго и протяжно; кто–то шептал, стараясь успокоить ее. Заплакал ребенок. Отец Сильвера вдруг осознал, что за стенами церкви стало светлее. Голубые стекла витража начали как бы светиться внутренним светом. Большая часть свечей на алтаре выгорела.

“Утро,– подумал он с облегчением. – Слава Богу! Мы пережили эту ночь!” Он встал, подошел к входной двери, осторожно ступая между расположившимися на скамьях и на полу людьми, выглянул наружу. В лицо ударил песок, ветер стал сильнее с наступлением утра, и теперь с диким свистом наметал новые дюны у церковного крыльца. У достаточно высоких препятствий ветер успел намести довольно высокие груды песка, в восемь–девять футов высотой. Если человек окажется в таком урагане, ему долго не продержаться, отец Сильвера отлично понимал это. Он открыл дверь и запер на засов. В щетине на подбородке запутались зерна песка.

Он направился обратно к алтарю, когда какой–то человек встал со скамьи и, кутаясь в одеяло, окликнул его.

Сильвера остановился. Этот молодой человек был именно тем человеком, которого отец Сильвера нашел неподалеку от порога церкви в песке, полумертвого. Рубашки у него не было, и сломанные ребра были сейчас обмотаны обрывками ткани от женского платья.

– Не появлялась ли здесь ночью молодая женщина? – спросил он. Глаза его были ввалившимися, безнадежными. – Чернокожая, очень красивая?

– Нет,– сказал Сильвера. – Здесь после вас новых спасшихся не появлялось. Я вас последнего нашел.

Молодой человек кивнул. Вокруг глаз у него прорезались глубокие морщины, словно за одну ночь он постарел на двадцать лет. Сильвера уже привык к этому за последнюю ночь – он слишком часто видел такое потрясенное выражение на лицах других.

– Они увезли ее,– тихо сказа молодой человек – мотоциклисты. Я должен ее найти, отец. Я не могу, чтобы они… сделали ее тоже такой…

– Как зовут тебя, сын мой?

– Зовут? Ричер. Вес Ричер. А где мы находимся?

– Это церковь в восточном Лос–Анжелесе. А вы сами откуда?

Вес нахмурился, словно старался припомнить и у него не получалось.

– Машина,– сказал он. – Потом автострада… –

Автострада? Ближайшая въездная рампа почти в четверти мили отсюда!

– Я слышал удары колокола,– сказал Вес. – Я знал, что если буду ползти, то доберусь до вас. Я не знал, как далеко нужно ползти, я просто… должен был спастись. Ее звали… Соланж. Мотоциклисты увезли ее.

Он прижал к боку ладонь, лицо его исказилось от боли.

– Верно ребра сломаны. Я так и предполагал. Я очень плох?

– За вами ухаживала одна из женщин. Говорит, что в двух ребрах трещины, слева. Как вы себя чувствуете?

– Дерьмово. О, прошу прощения. – Он взглянул на посветлевшие стекла. – Уже утро?

– Да. А куда отправились эти мотоциклисты?

Сама мысль о вампирах на мотоциклах вызвала у него озноб. И без того плохо, что они властвуют на улицах, а если еще у них оказались средства передвижения… Об этом даже думать было