Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кстати, прочел тут статью Станислава Куняева «Патриотический садизм». В ней вновь разговор о человеческой природе завидовать, мстить, травить, наживаться за счет чужой славы и пр. А начинается статья с интересной притчи о том, как учитель задает ученикам, будущим филологам, прочитавшим «Капитанскую дочку» Пушкина, вопрос о том, почему один патриот повесил другого патриота. В статье Куняев разоблачает фальшивую критику, грязь, наговоры публициста В. Бушина в его адрес. Конечно, Бушин поступил как негодяй, издал книгу с ужасным названием «Огонь по своим», в которой несправедливо облил грязью не только Куняева, но и Распутина, Бондарева и других писателей-патриотов. Гнев Куняева понятен. Он, как и Гречухин, переживает зависть соперников, называющих себя тоже патриотами. Жутко от мысли, что все эти битвы между своими нужны врагам нашего Отечества.
Вместе с Хайрюзовым зашли в гости домой к Распутину. Славно посидели, посмотрели фильм о Байкале, поговорили о российских проблемах. Валентин Григорьевич подарил мне новую свою книгу, это беседы с ним, опубликованные в газете «Правда». Одну книгу он просил передать Вам. Я все еще собираюсь заглянуть по весне к Вам в гости, попить чайку у Вас, патефон послушать да заехать к Страхову.
У Распутина в этом году юбилей, в марте исполнится семьдесят лет. Он пригласил меня… Я выступил в Думе на сессии с предложением к правительству отметить достойно его юбилей, как, впрочем, и Ваш тоже, ведь Вам в этом году семьдесят пять. Время бежит. Неизвестно только куда.
За окном зима. У меня в Борисоглебе хорошо, снег за окном, птицы летают. Тишина. Перед Днем защитника Отечества провел неделю на военных сборах, стрелял из всех видов оружия, водил лично танк по полигону. Слушал лекции в Генеральном штабе.
А потом узнал, когда ко мне подошли четыре боевых настоящих генерала, о том, что в Генштабе включена в перечень книг по информационным технологиям ведения войны моя давняя книга «Информационная война». Я ее Вам тоже высылал. После окончания сборов мне присвоили очередное воинское звание подполковника.
По выходным пишу книгу о тех увлеченных людях, коим жизнь в радость. И будет книга называться «Хочешь быть счастливым – будь им!». А то уж больно надоели вечные проблемы, коррупция, бездействие властей и нищета народа.
Интересно, пишете ли Вы что-нибудь. Видел тут в газете интервью с Вами, написанное Бондаренко. Он приезжал к Вам или по телефону задавал вопросы? Ваша позиция мне понятна, я ее полностью разделяю.
Пишите, как Вы там живете, чем заняты. Низкий поклон Ольге Сергеевне. Приедете ли на юбилей в марте к Распутину? Обнимаю Вас и желаю всего самого доброго. И главное – будьте здоровы. Жду в Борисоглебе ваших вестей.
Искренне кланяюсь, ваш Анатолий Грешневиков».
Бюст Василия Белова, о котором писателю сообщил поэт Е.П. Гусев, выполнен был скульптором Александром Шебуниным. На выставке он действительно получил много добрых отзывов.
Журнал «Русский дом» с рецензией академика Михаила Лемешева мне пришлось высылать Белову дважды. Первый экземпляр у него «конфисковали» заезжие почитатели… Ольга Сергеевна сокрушалась по этому поводу. Но у меня был еще один лишний журнал, и я его подарил писателю. По телефону я зачитал ему для поднятия духа один абзац из статьи: «Сколько бы мы не славили великого русского писателя и гражданина В.И. Белова, он выше любых наших похвал».
– Скажи Лемешеву, пусть бережет себя и поскромнее пишет, – в ответ сказал мне Белов.
На юбилей Белова его друг писатель Валентин Распутин не смог приехать. Мне пришлось предпринять несколько попыток уговорить его согласиться на поездку… Я предложил даже свозить его на своей машине.
– Толя, я не могу ехать по состоянию здоровья, – стеснительно поставил окончательную точку в нашем разговоре Распутин.
Уговаривал я и Белова поехать на юбилей к Распутину. Опять же предлагал машину для удобства в поездке.
– Толя, куда с моим-то здоровьем ехать, – отрезал Белов.
Так ни Белова, ни Распутина мне не удалось свести на последнюю праздничную встречу. Они поздравили друг друга лишь по телефону.
А я поехал к Белову на юбилей. Прогостил у него весь день. И самым запоминающимся мгновением осталось наше с ним сидение у маленького столика с патефоном. Как и прежде, мы слушали его любимого Чайковского.
Но еще раньше мне посчастливилось побывать на юбилейном вечере Распутина. О том я написал Белову 2 апреля 2007 года:
«Дорогой Василий Иванович!
Благодарю за приглашение на Ваш юбилей. Постараюсь обязательно приехать. Как я понял, все празднества будут проходить в Тимонихе? Или все-таки основной день для принятия гостей и поздравлений пройдет в Вологде?
У Распутина юбилейные торжества прошли замечательно. Я также с удовольствием принял его приглашение. Вместе с Хайрюзовым прибыли в Дом национальностей, где обосновалось иркутское землячество, и поздравили нашего великого писателя. На вечере зачитывалась Ваша прекрасная телеграмма. Гости особо ее отметили, и потому сопроводили долгими и радостными аплодисментами.
По телевидению и в газетах юбилей Распутина тоже достойно был встречен. Вы наверняка это заметили. Когда я выступал в Думе с поручением к правительству о широком чествовании писателя, то побаивался, что чиновники проигнорируют юбилей, постараются, как всегда, сказать о нем вскользь и сухо. Но не тут-то было. Испугались. А может, совесть заела.
После юбилея Распутина я сразу улетел в зарубежную командировку. Побывал в двух странах в Индийском океане – в Шри Ланке и на Мальдивах. Побродил в джунглях, посмотрел на слонов, половил тунцов и баракуд. Экзотическая природа очень понравилась. Еще больше восхищен был отношением к экологии. У нас все-таки не берегут ни лес, ни реки, ни почву.
Как только приехал домой, так умчался в Мышкин. Там с Гречухиным провели презентацию экологического сборника «Любитель природы». Рассказал читателям, как ланкийцы и мальдивцы берегут природу. Я писал Вам, что Гречухин попал в больницу с инфарктом. Надорвался на восстановлении разрушенной церкви. Сейчас выписался. Но у него сожгли музей с прялками. Мы с Вами были в этом музее. Грустно теперь