– Вы получите его, войдя в скрытый город с южной окраины, – с притворной искренностью сказал он.

– Мы войдем через вход, который находится за вашими спинами, – ответил оживший. – Прочь с дороги повелителя!

С этими словами он взмахнул своим каменным молотом и ринулся вперед. Я, выхватив ятаган, нанес удар ему в сердце, однако это его не остановило. Продолжая двигаться на меня, он ударил своим молотом мне в грудь, но панцирь не только выдержал удар, но и значительно его смягчил. Шамширы Ахмеда и Саида, свистнув с двух сторон, начисто отсекли ему руку с молотом и голову, после чего он наконец рухнул к нашим ногам. Стоявшие за ним рванулись следом, но наши псы, воинственно оскалившись, с грозным рычанием бросились на них. Жуткие щелчки их челюстей, дробящих кости и вырывающих внутренности, разнеслись, казалось, по всему городу. Ожившие отпрянули назад, мы же резкими окриками поспешили отозвать псов, боясь лишиться верных сторожей, которых ждала неминуемая гибель от превосходящего числом врага. Сомкнувшись полукругом, мы приготовились к жаркой схватке, лихорадочно обдумывая план отступления. Но вдруг два стремительных смерча, налетев справа и слева, врезались в толпу оживших, двинувшихся было вперед. Они прошли сквозь нее друг навстречу другу и дальше, далеко разбрасывая вокруг ужасные клочья и обрубки тел, заставив оторопевших оживших вновь попятиться. Затем вернулись и встали между нами и ними, и мы услышали знакомый стрекот:

– Отходите в скрытый город! Мы задержим их. Торопитесь, ибо мы не должны убивать многих.

Вдруг Музафар и Ахмед рванулись навстречу ожившим и метнули в их толпу арканы. А мгновение спустя они уже волокли за собой по три связанных вместе пленника, призывая нас помочь им. Мы, все еще не понимая, что происходит, схватились за веревки, увлекая пленников ко входу в скрытый город. Псы бежали следом, временами оскаленно оборачиваясь. Смерчи, бешено крутясь, продолжали стоять перед толпой оживших, которые не решались сдвинуться с места.

– Для чего они вам? – задыхаясь от натуги, спросил Ибрагим.

– У нас появилась интересная мысль, – ответил Музафар, вталкивая пленников во входной проем.

Едва мы очутились внутри, огромный побег Дерева, вскинувшись и несколько раз изогнувшись, наглухо перекрыл вход.

– Им придется долго пробиваться здесь, – раздался знакомый голос. – И это займет много времени, за которое вы успеете собраться и выработать план незаметного ухода. Мы, разумеется, поможем вам и, если понадобится, задержим их. Мы могли бы, конечно, сообща и постепенно уничтожить их всех, заманивая в различные ловушки. Но наша миссия не позволяет нам так поступать, даже если их смерть безразлична для них самих. Мы не можем уничтожать бесцельно даже отжившее и бесполезное.

– Но ведь они могут разрушить твое тело, закрывшее вход, – встревоженно заметил Хасан.

– К тому времени, как они начнут его разрушать, жизнь уже покинет его, переместившись дальше по ходу ствола. А эта часть станет уже мертвым материалом, но достаточно прочным, чтобы задержать их надолго.

– А почему мы должны уходить? – вдруг спросил Музафар. – Мы не собираемся этого делать. Ведь у нас здесь еще много непрочитанного, и к тому же теперь появилось одно важное дело. В случае удачи оно послужит на благо всех нас и даже этого… как его?.. чьего-то там посланца. Но нам понадобится твоя помощь.

– Мы окажем вам любую помощь во имя познания и созидания, – ответило Дерево.

И только сейчас мы обратили внимание на то, что Дерево называет себя «мы».

– Простите нам наше любопытство, – не удержался Ибрагим. – Ты говоришь: «мы». Вы здесь не одно?

– Вы считаете нас одним существом? – с ярко звучащей в голосе улыбкой ответило Дерево. – В известном смысле это, конечно, так. Но на самом деле мы – раса, точнее, сообщество посланцев расы, обитающее под общей оболочкой. Это – устройство и образ нашей жизни. Мы связаны между собой гораздо теснее, чем вы, и нас можно рассматривать как одно существо. Но, с другой стороны, каждый из нас достаточно самостоятелен, и отчуждение одного или группы не влечет ущерба ни для них, ни для остального сообщества.

Мы слушали этот рассказ с большим удивлением и любопытством, забыв о грозящей нам опасности. Внезапно его прервал стрекот наших быстроногих друзей, сообщавших, что облако продолжает исторгать из себя оживших. И на поверхности их собралось уже внушительное воинство, которое разбредается по всему городу, проникая в его скрытую часть в разных местах.

– Мы перекроем проходы там, где это будет необходимо, – сказало Дерево. – Так какую помощь вы хотите получить от нас? И, кстати, зачем вы пленили этих несчастных? Для чего они могут быть пригодны?

Прозвучавший ответ Музафара глубоко поразил всех нас, даже быстроноги, казалось, замерли на месте.

– Вы можете приготовить сок, способный разрушить узы, удерживающие их сущность в единстве с плотью, только желательно без участия боли?

– Мы приготовим любой сок, если вы укажете нам путь, – слегка удивившись, ответило Дерево. – Нам надо знать, как построены эти узы, как они возникают, что в них является связующим началом, где они расположены и от чего к чему перекинуты. А еще лучше, если вы дадите нам это почувствовать.

– Думаю, мы сможем это сделать, объединившись в одно целое. У нас это получается запросто, попробуем объединиться и с вами. Ну а материалом послужат наши новые друзья, на это они, я думаю, сгодятся. Одного-двоих мы используем для изучения, а на остальных потом испробуем. Считаю, что это не будет разрушением, от которого нас предостерегали мудрейшие. Ведь эти существа были уже мертвыми – или на грани этого. И их глубоко почитаемый повелитель воскресил их лишь для того, чтобы использовать в своих целях, пока еще возможно. А мы используем их еще и с пользой для всех.

– Но ведь если нам удастся освободить их сущность, ее получим лишь мы, ибо их плоти близка лишь наша, – возразил Омар. – Наши же друзья не смогут ее впитать.

– А мы попробуем сделать ее, вернее, не ее, а заключенную в ней мудрость, доступной для них, так же как письмена на этих стенах. Я уже, кажется, где-то в глубинах своего сознания представляю этот путь. Но это, разумеется, можно будет сделать, лишь объединившись.

– Мы поможем вам в этом! Все ваши флюиды мы превратим в мерцающий свет, доступный для всех, как делали все это время.

Эти слова, сказанные непонятно кем, вдруг прозвучали в воздухе переливающимся металлическим дребезжанием, которое даже нельзя было назвать голосом. Мы были в очередной раз изумлены, причем не столько тем, что только что услышали, а скорее тем, что разнообразие жизненных форм безбрежья и их проявлений, что было описано в подземелье, теперь представало нам наяву.

Однако предаваться осмыслению и обсуждению увиденного, как мы привыкли, сейчас не было времени. Мы лишь сотворили очередной намаз да наскоро подкрепились, после чего принялись за дело. Я хотел было передать панцирь Музафару, но он, отстранившись, возразил, сказав, что именно голова, наделенная способностью к логическим построениям и анализу, сейчас будет важна нам как никогда. Поэтому именно эта часть нашего объединенного целого должна быть усилена больше всего, насколько это вообще возможно. Двое пленников благодаря дурману привезенной из оазиса травы впали в полное беспамятство, а зажженная лампа неожиданно указала нам построение, которое нам надлежало принять для наилучшего исполнения новой задачи.