Для быстрого и беспрепятственного проезда достаточно было уже бумаг, которые он мне дал. Конечно, на козлах все равно сидел его возница, но это было не то же самое, что соглядатай под боком. Тем более что он сменился на первой же почтовой станции. Не исключено, разумеется, что сменился на другого аньйо Фах-Ца-Гара, но если бы купец все же решил причинить мне зло, он бы это уже сделал. Впрочем, на всякий случай в городе, через который мы проезжали утром следующего дня, я велела вознице остановиться возле оружейной лавки и на деньги, остававшиеся у меня от продажи браслета, купила пистолет. Узкие глаза продавца округлились, когда он услышал подобный заказ от девушки, но сунутое под его широкий мужской нос предписание Фах-Ца-Гара «оказывать всяческое содействие» решило дело.

Но, при всех моих опасениях, купец не солгал. Путешествие действительно заняло почти три дня, даже меньше — из Акха я выехала в третьем часу пополудни, а конечного пункта маршрута достигла утром. Собственно, этим «конечным пунктом» был простой поворот не мощенной уже в этих местах, но все равно сухой и кремнистой дороги. Впереди был подъем, завершавшийся, похоже, обрывом. Направо темнели силуэты невысоких, но скалистых гор, а дорога сворачивала налево и уходила вниз, рассекая желтое поле выжженной солнцем травы. Даже в эти утренние часы уже ощущался грядущий зной, но чувствовался в воздухе и соленый морской запах.

— Остров Зуграх там, — сказал мне возница, указывая своей палкой-погонялкой вперед. — Мили полторы. А ближайшее селение — в трех часах езды по дороге. Ну что, едешь дальше или остаешься?

Конечно, в селении можно было бы нанять лодку, но теперь, когда воплощение моей мечты было так близко, мне казалась невыносимой даже мысль повернуть куда-то. Смогу добраться и вплавь, здесь, на самом северо-западе континента, вода теплая. Да и согласятся ли местные рыбаки или кто там еще везти меня на лодке? Ца-Гар говорил, что пришельцы никого не пускают на остров, а демонстрировать свои крылья при гантрусах было бы опрометчиво…

— Езжай, — сказала я. — И вот тебе за работу. — Я протянула ему, не считая, пригоршню серебряных монет. В общем-то это был глупый жест — у меня не было никакой гарантии, что они мне больше не потребуются, но так хотелось в это верить…

Возница потрясенно поблагодарил, вскочил на козлы и принялся нахлестывать тйорлов, пока я не передумала. Пыль густым облаком взвилась за повозкой, растянувшись на много локтей.

Я шагала вверх по склону среди сухих шуршащих стеблей, распугивая монотонно звенящих цикад, и моя тень бежала впереди меня, словно первой желала попасть на остров. Неужели я у цели, неужели мое бесконечное путешествие наконец кончилось?! Сколько прошло — всего год и четыре месяца, — а кажется, целая вечность… Я все никак не могла поверить, что все это происходит не в мечтах и не во сне, что вот сейчас я поднимусь на кручу и увижу остров пришельцев…

Я поднялась и увидела.

До него действительно было около мили, и, конечно, с такого расстояния я не могла разглядеть их самих. Но я видела белые домики со странными темно-синими крышами, какие-то башенки на берегу, похожие на маяки в миниатюре, прямую ниточку дороги, спускавшуюся к причалу, что-то вроде огромной, но неглубокой чаши, запрокинутой в небо… и еще дальше, над всем этим, за горбатой вершиной острова — стройную круглую башню, похожую на смотровую башню данга, но увенчанную конусом.

Я оглянулась назад, на мир, который оставляла за спиной. Ни единого аньйо на многие мили вокруг — разве что возница в повозке, которая сделалась уже совсем маленькой. Я сбросила длинную гантрускую хламиду и расправила крылья, наполняя их ветром и солнцем.

У пришельцев наверняка есть какие-нибудь телескопы. Хорошо бы они наблюдали за берегом — в конце концов, это в интересах их безопасности. Хорошо бы они прислали за мной железную птицу. Потому что… в противном случае добраться до них будет не так уж и легко. Когда шла сюда, я рассчитывала, что смогу спуститься на берег, однако я стояла на краю обрыва высотой более чем в сотню локтей, и далеко внизу скалы подо мной отвесно уходили в океан, ритмично очерчивавший их подножие белой каймой. Влево берег постепенно понижался, но оставался все таким же отвесным. Как бы не пришлось топать вдоль берега до того самого селения… Ну же, смотрите, вот я! Я помахала крыльями.

Со стороны острова донесся гром.

На один краткий миг я подумала, что это ответ на мои попытки привлечь к себе внимание. А затем вершина конуса поползла вверх.

Сначала медленно, и я могла говорить себе, что это обман зрения, потом все быстрее, и вот уже вся башня поднялась над островом на огненном столбе, с ревом вонзаясь в небо!

Все это по-прежнему походило на сон, но теперь он превращался в кошмар. Они улетают! Я все-таки опоздала! Опоздала на какой-нибудь день, на несколько часов!!!

— Нет! — закричала я, срывая голос. — Подождите меня!

Разумеется, мой жалкий крик тонул в грохоте пламени. Башня была уже просто черточкой в вышине, за которой тянулся пылающий шлейф.

И тогда… Мне трудно воспроизвести, что именно охватило меня тогда. Но в одном я могу твердо вас заверить — это был жест отчаяния, но не попытка самоубийства. Если бы внизу были камни, я бы этого не сделала. Но внизу было море, и я бросилась вперед.

Я уже говорила, что не боюсь высоты. И если в животе у меня все обмерло, то не от страха, а от странного, одновременно мучительного и приятного, ощущения потери собственного веса. Я падала головой вниз с высоты в сотню локтей и видела над головой море, все еще такое далекое, что оно, казалось, почти не приближалось.

Чувствуя, что меня начинает переворачивать, я инстинктивно вытянула крылья вдоль туловища, и море снова оказалось надо мной, падая мне навстречу уже быстрее, а ветер шумел в ушах и немилосердно трепал мои отросшие волосы… И я чувствовала, как этот ветер давит мне на лицо, перехватывает дыхание… и становится все более плотным под моими крыльями.

И тогда я решительно, но не резко расправила их. До воды оставалось локтей тридцать, когда я почувствовала в крыльях силу. Они больше не трепыхались в пустоте, они опирались на воздушный поток, и, выгибая их задний край, я начала менять траекторию своего падения, делая ее все более пологой. Я управляла своим полетом! Правда, море все еще приближалось, и я никак не могла выйти в горизонталь, не говоря уже о том, чтобы снова набрать высоту. До воды осталось каких-нибудь три-четыре локтя, я до боли выгнула заднюю кромку крыльев и попыталась взмахнуть ими… и тут меня вдруг резко перекувырнуло в воздухе, а в следующий миг, не успев ничего понять, я уже врезалась в воду.

Меня словно огрели с размаху тяжелым мокрым мешком. Лишь по тому, каким болезненным оказался удар, я поняла, насколько большой была скорость. Я не потеряла сознание, но на несколько секунд мое тело словно выключилось, и я беспомощно опускалась в глубину, пуская пузыри. Но затем сила вернулась в мышцы, и я заработала всеми шестью конечностями, устремляясь к поверхности, туда, где жидко колыхалось солнце.