В феврале он с энтузиазмом пишет своему давнему другу Фр. Томасу — в ответ на письмо, в котором тот сообщал, что оставил чиновную должность и «вернулся в литературу»:

Судя по всему, в тот момент он считал, что все это у него есть или, во всяком случае, существует надежда приобрести это в будущем.

Работает он очень активно: сочиняет стихи, прозу, пишет литературные обзоры, литературно-критические статьи, продолжает «Маргиналии».

1849 год начался в Америке с тяжелого приступа «золотой лихорадки». В предыдущем году в Калифорнии открыли богатые залежи золота. По информации из газет (естественно, непроверенной!), получалось, что самородки буквально валяются под ногами — только успевай подбирать! И люди — тысячами, десятками тысяч — снимались с насиженных мест и устремлялись в «златокипящую», только недавно ставшую американской, провинцию. Теперь в американской периодике не было темы важнее Калифорнии. Естественно, По не мог пройти мимо этого и не придумать новое «надувательство», в чем, как мы помним из «Истории с воздушным шаром», был весьма искушен.

В феврале он сочиняет рассказ под названием «Фон Кемпелен и его открытие» — ироничную историю о неком немецком изобретателе, который, опираясь на размышления знаменитого британского химика Хэмфри Дэви[412], научился превращать свинец в золото. История (как и полагается настоящему «надувательству») стилизована под газетный репортаж. Автор смешивает реальные факты и сведения с вымыслом — читатель должен поверить в существование вымышленного фон Кемпелена и его открытие. Ссылается на свое личное с ним знакомство (еще бы — тот уже «засветился» в истории с шахматным автоматом!), сообщает сведения о его аресте в Бремене, описывает тайную лабораторию и — главное — огромный, совершенно неподъемный чемодан, набитый «золотом — золотом не только настоящим, но и гораздо лучшего качества, чем то, которое употребляют для чеканки монет, — золотом абсолютно чистым… без малейшей примеси». Теперь только вопрос времени — узнать, как «чистое золото можно легко и спокойно получить из свинца в соединении с некоторыми другими веществами, состав которых и пропорции неизвестны». Разумеется, пока — неизвестны. Следовательно, нет смысла стремиться в далекую Калифорнию. Тем более что, как «конфиденциально» сообщает автор, вследствие известия об открытии «в Европе… цена на свинец повысилась на двести процентов…»[413].

В начале марта Э. По переправил рассказ для публикации в Бостон. И в связи с этим писал известному литературному критику и издателю той поры (и своему знакомцу) Э. Дайкинку, что надеется на резонанс «надувательства»:

«Я искренне верю, что девять из десяти (даже из числа наиболее информированных) поверят в мистификацию, и таким образом внезапная сенсация, хотя бы временно, приостановит золотую лихорадку…»

Рассказ опубликовали в апреле. Но… сенсации — во всяком случае, аналогичной «надувательству» с воздушным шаром — он не вызвал. Видимо, те, кого уже ослепило калифорнийское золото, были глухи и слепы или совсем не читали газет.

А может, дело было в газете «Flag of Our Union» («Знамя нашего Союза»), где публиковалась история. Хотя очень скоро (в начале 1850-х годов) издание превратится в одно из самых тиражных в стране (75 тысяч экземпляров), тогда газета еще только начинала свою историю и распространялась в основном в Бостоне и его окрестностях. А жители Новой Англии в отличие от эмоциональных южан люди недоверчивые.

Кстати о газете. С «Flag of Our Union» По «завязался» в феврале 1849 года с «подачи» все того же Дайкинка. Издатели еженедельника предложили нашему герою весьма выгодные условия сотрудничества и обещали платить десять долларов в неделю (плюс оригинальные публикации). Для Эдгара По в его, как обычно, катастрофических финансовых обстоятельствах предложение стало спасением. К сожалению (по независящим от По причинам, о них — дальше), сотрудничество не продлилось долго. Последняя публикация в еженедельнике датируется 7 июля 1849 года. Это будет знаменитый сонет «К матери». Взаимодействие с изданием оказалось плодотворным. Оно ознаменовало последний творческий взлет писателя — стимулировало его художественную активность, заставляло больше работать. На его страницах были опубликованы почти все — по крайней мере лучшие — из последних произведений Эдгара По. Среди них (кроме упомянутых) и жестокий арабеск «Прыг-Скок»[414], и юмористическая история-гротеск «Как была набрана одна заметка», и рассказ «Домик Лэндора», а также последние опубликованные при жизни стихотворения: «Эльдорадо» и «К Анни».

В апреле в Фордхэм пришло неожиданное письмо из провинциального городка Окуока, штат Иллинойс. Оно проделало долгий путь, отправившись в путешествие еще в декабре 1848 года. Автор не знал, где жил поэт, и потому написал на адрес издательской фирмы Дж. Путнэма с пометкой «для Эдгара А. По». Оттуда письмо попало в Провиденс и только затем — какими-то странными путями — в апреле оказалось в руках у поэта. Содержание письма не просто обрадовало — восхитило нашего героя. Автор, молодой человек по имени Эдвард Паттерсон, оказался истовым поклонником писателя и предлагал ему учредить общенациональный литературный журнал. Руководить изданием он предложил своему кумиру, а всю финансовую сторону брал на себя. Высказывал он и соображения относительно того, что должен представлять собой будущий журнал.

Э. Паттерсон (1828–1880) был очень молод. Упомянутое письмо он отправил, когда ему еще не сравнялось и двадцати одного года. Но полагал себя опытным журналистом, поскольку с юности подвизался в газете своего отца — в местном «Наблюдателе» («Spectator»), а с недавних пор — после смерти родителя — возглавил издание. Теперь он ждал, когда ему исполнится двадцать один год и он сможет распоряжаться наследством. А распорядиться им он хотел, основав совместно с Эдгаром По респектабельный журнал.