Ощущая, как вздрагивают плечи Лэдди, Эйдан размышлял о странном течении жизни. А что, если он все же стал бы директором Маунтенвью? Ведь еще совсем недавно ему так сильно этого хотелось! И только теперь Эйдан понял, что, случись такое, он возненавидел бы свою новую должность уже через три дня, и что лучшей кандидатурой на пост директора действительно был Тони О'Брайен. И этого человека он совсем недавно считал воплощением зла, а он оказался настоящим трудягой, который надорвал свое сердце работой. Вскоре Тони станет его зятем. Если бы не он, Эйдан никогда не стоял бы здесь, в роскошном римском особняке, комкая в кармане записи лекции, которую завтра он будет читать своим ученикам на развалинах Форума, успокаивая рыдающего ирландского портье и с гордостью глядя на необыкновенную женщину, благодаря которой его жизнь так сильно изменилась. Благодаря ее словам лицо хозяина дома, еще недавно искаженное яростью и тщетными усилиями хоть что-нибудь понять, смягчилось и разгладилось.

— Лоренцо! — проговорил синьор Гаральди, подходя к Лэдди. Тот при его приближении съежился и затрясся от страха. — Lorenzo, mio amico![100]— Он поцеловал Лэдди в обе щеки.

— Синьор Гаральди, — протяжно застонал Лэдди и схватил коротышку за плечи. — Mio amico!

Синьор Гаральди затарахтел, объясняя жене суть происходящего. Через пару минут на столе появилось вино и маленькие итальянские пирожные. Лэдди уже сиял, улыбаясь от уха до уха и повторяя со счастливым видом:

— Giovedi.

— Почему он твердит это слово? — Синьор Гаральди поднял свой бокал и был готов выпить за следующий четверг, но ему хотелось знать, чем знаменателен этот день.

— Для того чтобы он не заявился сюда самостоятельно, я сказала ему, что мы встретимся с вами в четверг. Я ведь писала вам, что, возможно, в четверг мы заедем к вам минут на десять. Разве вы не получили мое письмо?

Коротышка выглядел пристыженным.

— Видите ли, у меня постоянно просят денег, и каждый день почта приносит множество писем с просьбами о пожертвованиях. Вот я и подумал, что ваше письмо — из той же серии. Должен признаться, что я даже не прочитал его как следует. Теперь мне очень стыдно…

— Не стоит, синьор Гаральди. Но скажите, как, по-вашему, можем мы с Лэдди навестить вас в четверг? Он так давно мечтал об этом. Я хотела бы сфотографировать вас вместе, и тогда он показывал бы этот снимок всем своим знакомым в Ирландии.

Супруги Гаральди переглянулись.

— А почему бы вам не прийти сюда всем вместе? Я имею в виду всю вашу группу. Выпьем вина, отпразднуем…

Глаза Синьоры расширились.

— Но ведь нас — сорок два человека! — сказала она.

— Поверьте, этот дом рассчитан на то, чтобы принимать гораздо большее число гостей, — с легким поклоном и немного кокетливо ответил Гаральди.

Был вызван лимузин с шофером, и вскоре они уже ехали по вечернему Риму, направляясь к «Катанье». Улица, на которой был расположен ресторан, наверное, еще никогда не видела подобных машин. Синьора и Эйдан обменивались взглядами, как родители, которым чудом удалось выручить своего неопытного ребенка из крайне опасной ситуации.

— Как бы я хотел, чтобы меня сейчас видела моя сестра! — вздохнул Лэдди.

— Ей было бы приятно? — ласково спросила Синьора.

— Она знала, что так будет. Однажды мы ходили к гадалке. Та предсказала, что сестра выйдет замуж, родит ребенка и умрет от болезни, а я достигну больших успехов в спорте и совершу путешествие. Так что сестра не удивилась бы. Жаль только, что она не дожила до этого дня.

— Действительно жаль. Но, может быть, она сейчас все же видит вас? — Эйдану хотелось приободрить этого простодушного добряка.

— Я вовсе не уверен в том, что люди могут жить на небесах, мистер Данн, — ответил Лэдди.

— Правда? А вот я с каждым днем верю в это все сильнее, — тихо проговорил Эйдан.

Приехав в «Катанью», Эйдан и Синьора застали своих учеников распевающими народную ирландскую песню «Равнины Атенри». Рядом кучкой собрались официанты, и когда пение закончилось, они разразились восторженными аплодисментами. Все остальные посетители, которые отважились в этот вечер остаться на ужин в «Катанье», уже давно присоединились к ирландцам, и когда троица — Синьора, Эйдан и Лэдди — вошла в зал, их встретили приветственным ревом.

Альфредо осведомился, какой суп им принести.

— Brodo,[101]— ответил Лэдди.

— Если хочешь, тебе принесут сразу второе блюдо, — сказал Эйдан, но тут вмешался Луиджи.

— Извините, мистер Данн, но вы сами назначили меня старшим, поэтому я настаиваю, чтобы Лоренцо сначала непременно съел свой brodo. — Вид у Луиджи был еще более свирепый, чем обычно. Посмотрев на него, Эйдан поспешил уступить. — Ну вот, так-то лучше, — пробурчал Луиджи.

Фрэн сообщила Синьоре, что молоденький официант уговаривает Кэти погулять с ним после ужина. Эти прогулки под луной да еще в незнакомой стране смущали Фрэн, и она попросила Синьору как-нибудь поделикатнее оградить девочку от ухаживаний пылкого итальянца.

— Конечно, Франческа, — пообещала Синьора, мысленно удивляясь тому, что никто даже не поинтересовался, что стряслось с Лэдди. Видимо, все полагали, что ей и Эйдану не составит труда отыскать его в огромном Риме.

— В четверг Лоренцо приглашает всех нас в гости к своим друзьям, — громко объявила она. — У них такой огромный и красивый дом!..

— Giovedi, — сказал Лэдди на тот случай, если кто-то не расслышал день недели. Группа и это известие восприняла как нечто само собой разумеющееся.

Быстро покончив с супом, Синьора оглянулась, ища глазами Констанс. Непривычно тихая, та сидела в отдалении и смотрела в пространство отсутствующим взглядом. Видно, что-то случилось. Но Констанс настолько замкнутая женщина, что нипочем не захочет раскрывать душу перед посторонним человеком. Синьора и сама была такой же и поэтому не стала приставать к ней с расспросами.

Альфредо сообщил, что они приготовили для своих дорогих гостей приятный сюрприз. Сюрпризом оказался огромный торт, покрытый глазурью трех цветов — зеленого, белого и оранжевого. Это были цвета национального флага Ирландии, который итальянцы помнили еще со времен Чемпионата мира по футболу, проходившего в их стране в 1990 году.

— Даже не знаю, как тебя благодарить, Альфредо, за столь замечательный вечер! — взволнованно воскликнула Синьора.

— Скажите, Синьора, смогли бы вы прийти сюда завтра? Мне очень нужно поговорить с вами.

— Только не завтра, Альфредо! Синьор Данн устраивает для нас экскурсию на Форум.

— С синьором Данном вы еще успеете наговориться, а мне с вами пообщаться уже не удастся. Я умоляю вас, Синьора!