были платить за убийство человека – сложные дела, убийства важных персон отдавали опытным убийцам, а молодым оставалось мелкое ворьё, пираты, конкуренты торговцев, игроки и разбойники. Оборотень порадовался, что Хаарт не додумался сделать на него заказ, а всего лишь вспылил и отправил в Товер Пост. Порой заказы приходили на самых обычных людей, горожан, что словом или взглядом смели оскорбить влиятельных господ. Когда у человека в большом количестве водились деньги, совесть и мораль умирала под давлением высокомерия и эгоизма. Эмоции брали верх над разумом, и богачи платили серебром и золотом за смерть тех, кто посмел им досадить. Они редко знали прозвища убийц и выбирали кого-то конкретного, зато заказы делали регулярно.

Новички тренировались, выполняя мелкие заказы, после создавали репутацию с их помощью и получали прозвище. Гильдия же исполняла заказы и получала вознаграждение, окупая обучение и проживание рекрутов.

Устраняя пирата, подравшегося и едва не до смерти забившего капитана корабля, в Озоне, Реми нашёл парочку своих старых тайников, разжился мешочком денег и отыскал в неприметном дупле колоду красивых карт. Провалившись глубоко в ворох старых листьев, набитых в дыру ветром, колода почти не пострадала от дождя, лишь слегка пожелтели уголки, придавая бумаге вид благородной старины. Реми до последнего раздумывал идти к тайнику, не веря в сохранность своих вещей, и приятно удивился, нащупав рукой в дупле квадратную упаковку.

За выполнением заказов незаметно подкралась середина зимы. Надгорный отпраздновал Серебряную неделю и люди продолжили размеренную жизнь, как и каждый год, ожидая весеннего потепления.

Отшумел весёлый зимний праздник, закончилась ярмарка в трёх столицах Аэфиса-на-Ханаэш. По поручению гильдии убийц Реми отправился в Белый Клык, покончить с мелким лиходеем, возомнившим себя королём улицы. За минувшие обороты на счету оборотня было пять смертей, и ни одна не доставляла ему столько удовольствие, как терзание Хаарта. Реми не знал своих жертв и не желал им зла, размеренно выполняя работу. Парень не устраивал кровавое месиво, пытки, суд, не расчленял и не подвешивал никого больше на кишках, сухо перерезая глотки, укалывая отравленной иглой или вонзая кинжал в сердце.

Реми больше нравилось прятаться от стражи и свидетелей, чем отнимать жизнь, но какая-то часть его, тёмная и злобная, жаждала жестокости, крови, истинного насилия. Оборотень не знал, волчья то суть или человеческая, но старался подавить в себе желание истязать.

На этот раз парень ожидал пробуждения в себе эмоций, потому что заказали ему не кого иного, как Аазира, «короля» шестой Поперечной улицы нижнего города, давнего знакомого. Реми помнил, как по его наказу украл билеты у мага Воздуха, попался страже и обрёк себя на пытки, до сих пор отдававшиеся пульсацией в голове и помутнением разума, стоило услышать размеренный звук капающей воды.

Оборотень быстро нашёл жертву, в душе смеясь над всё той же старой шубой, полинялой и кишащей клопами и блохами. После Хаарта это первое убийство, что пробудило в парне желание насладиться казнью. Оказалось довольно забавным наблюдать, как стоял перед ним на коленях и молил о пощаде глупый, трусливый, высокомерный Аазир, возомнивший себя лучше других. Сейчас он напоминал червя и даже не узнал в молодом убийце семилетнего мальчика. За все эти годы, мужчина так никуда и не ушёл со своей грязной помойки. Он стоял в подмёрзшей луже какой-то вонючей жижи и, обливаясь слезами, молил о пощаде. Вся его свита убита быстрыми и точными выстрелами отравленных дротиков.

– Я ведь не собирался мстить тебе. Такие помои не отложились в моей памяти, – сухо отозвался Реми на мольбы. – Это заказ. Деловой подход.

Наслаждаясь ощущением силы и собственного превосходства над Аазиром, Реми резким движением вонзил нож в висок мужчины. Острое лезвие пробило тонкую кость и утонуло в мозгу. Смерть наступила мгновенно, глаза потухли, тело обмякло и повалилось в лужу. На этот раз тело не сотрясали судороги, убийца нахмурил брови, ожидая большего. В брезгливом жесте приподняв край плаща, Реми переступил через труп.

Не желая смерти Аазиру, оборотню тем не менее доставило удовольствие ощущать себя вершителем судьбы и мести. Он наслаждался мольбами мужчины и его приниженным положением. Реми захотелось отомстить всем своим обидчикам.

Покинув Белый Клык, убийца направился обратно в гильдию. Лёгкий морозец покалывал щёки, на небе белели густые облака. Утоптанную со времени зимней ярмарки дорогу к деревне припорошил снежок. Мир вокруг напоминал зимнюю сказку, Реми решил не подниматься на дирижабль до Искры, а пройтись пешком, наслаждаясь невинностью зимнего мира и заглянуть по дороге к мучителям из своего детства. Они жили и не ждали, что в один прекрасный день к ним на чай зайдёт вершитель мести. Их кровью он разукрасит чистый белый снег.

Всегда запертая, в памяти Реми, калитка болталась на петлях, жалобно поскрипывая, терзаемая ветром то в одну, то в другую сторону. Крыша приюта провалилась внутрь, стены накренились под тяжестью, того и гляди норовя рухнуть в разные стороны. Старые подгнившие от времени и непогоды доски покрывала сажа, но следов пожара парень не обнаружил. Заглянув внутрь, он отметил такие же тёмные пятна. Прожив в Озоне больше года и наблюдая за бешеной пляской молний, он научился отличать копоть от огня и выжженные молниями пятна. В приюте точно постарались последние.

Реми прошёл во двор, пытаясь найти тела, следы сражения, хоть что-то из чего он мог бы сделать вывод о случившемся. Но тщетно. Кое-где багровели пятна крови, впитавшиеся в дерево; их припорошил свежий снег.

Может маги, наконец, обнаружили ведьму в здешнем приюте и расправились с ней со всей жестокостью, а детей отпустили, или завербовали в маги и стражники. Хотелось бы поверить в подобный исход, но Реми знал, что правительству и магам наплевать на сирот и тяготы обывателей. Он вскинул голову, силясь рассмотреть повисший в небе парящий остров, на котором располагалась Академия магии Воздуха, но всё скрывала облачная завеса.

Пройдя по до боли знакомой дорожке в деревню, оборотень отметил запертые ставни и двери в домах, общее запустение царило вокруг: никто не ходил по тропинкам, не сидел на лавочках, не играл с собаками, не беседовал с соседями. Деревня будто вымерла – не было в ней привычного движения. Движения, не останавливающегося ни на минуту, продолжающегося и в мороз, и в дождь, и в холод.

Реми повернул вместе с дорожкой, проходя между домов. Он начал думать, что судьба приюта постигла и деревню, но заметил деда, который не спеша чистил своё крыльцо от снега.

– Эй, – позвал старика парень.

– Ой, уважаемый, зря вы пришли. Мы честные жители,