Одно из изменений, приводившее его в особое отчаяние, — это утрата былого культурного разнообразия. Благодаря многочисленным островам, населенным разными народами, Филиппины превратились в уникальное место. Фрэнки рассказал мне удивительную историю.

В одном из последних нетронутых лесных массивов на южном острове Минданао жило маленькое туземное племя тедураев, им на протяжении веков удавалось избежать «цивилизации». Но она все равно их настигла. Однажды, во время гражданской войны, тянувшейся на Филиппинах десятилетиями, сепаратисты-мусульмане, преследуемые правительственными войсками, вошли в деревню тедураев и истребили поголовно всех. От тедураев не осталось ничего, кроме записок антрополога, который жил среди них два года. Вот где была цивилизация! Тедураи с огромным уважением относились к природе, создали много чудесных сказок, в них объяснялись природные явления. Вот, к примеру, одна из них — почему летучие мыши летают только по ночам.

Как-то раз одна птица невзначай обидела какого-то зверя, и между птицами и зверями вспыхнула большая война.

— Раз животные крупнее птиц, — подумали летучие мыши, — они непременно победят. Полетели летучие мыши к ним и сказали:

— Присмотритесь к нам: мы не птицы. Мы летаем, но мы без перьев, а покрыты шерстью, как вы. Примите нас к себе, мы будем воевать на вашей стороне.

Звери согласились.

Птицы, видя, что летучие мыши их предали, и понимая, что звери действительно крупнее и сильнее, обратились к осам.

— Вы, конечно, не птицы, зато умеете летать… Присоединитесь же к нашему войску, помогите нам.

Осы согласились. Огромной тучей налетели они на зверей и ну их жалить! Жалили, жалили, пока не обратили в бегство.

Тогда летучие мыши вернулись к птицам и попросили, чтобы их приняли обратно, ведь они же умеют летать.

— Ладно, — сказали птицы, — но чтобы искупить свое предательство, вы будете летать только по ночам.

В тедурайском обществе мужчины и женщины были равны, и женское начало, примиряющее, не склонное к насилию, ценилось куда выше, чем агрессивное мужское. Болезни они воспринимали как месть обиженного духа, и одной из задач шаманов было определить, что это за дух, поговорить с ним и прийти к соглашению, которое могло бы вернуть больному здоровье.

И еще тедураи отличались качеством, редким для человеческого сообщества во все времена: они не знали страха смерти. «Человек никогда не рождается в одиночку, — говорили они, согласно записям антрополога. — Всегда появляется двойня: тело и пуповина. Близнец-тело живет, потому что у него есть легкие, а вот близнец-пуповина дышать не может и умирает, но перед тем, как расстаться, они переговариваются, и близнец-пуповина спрашивает брата, как и когда ему хотелось бы умереть: от старости, во время муссона или, может быть, после рождения первого внука?» И уславливаются о встрече в урочный день и час. Потом один идет жить в Царство Леса, а другой отправляется в Царство Мертвых, чтобы подготовить там красивый дом для двоих. Незадолго до назначенной встречи близнец-пуповина проходит по космическому мосту, разделяющему оба царства, является в деревню, где живет близнец-тело, и ждет там несколько дней, пока не закончатся погребальные обряды и тело не будет похоронено. А затем они вместе отправляются туда, где они будут жить счастливо, никогда не будут работать и непрерывно будут жевать самый лучший бетель.

Тедураи не боялись смерти и тем более не давали ей застигнуть себя врасплох, потому что каждый сам решал, как и когда смерть должна прийти за ним.

Возможно, человечество даже и не вспомнит, что когда-то существовали тедураи, но оно заплатит за их исчезновение, ведь если биологическое разнообразие необходимо для жизни на земле, то разнообразие культурное необходимо для психического здоровья людей.

За такими разговорами пять часов пути пролетели как одно мгновение, и вот мы въехали в Пангасинан, район, который, по словам Фрэнки, всегда был средоточием мифов и тайн. Местное население абсолютно убеждено, что здесь находилась столица Лемурии и что десятки островков вдоль берега — это вершины гор континента с развитой цивилизацией, погрузившегося в океан за несколько тысячелетий до Атлантиды. Некоторые католики убеждены, что первая месса в истории была отслужена именно здесь, а кладоискатели все еще надеются обнаружить спрятанные в этих местах небывалые сокровища.

Короче, это было самое подходящее место для «чудотворной» Пирамиды Азии, Центра Здоровья. Преподобный Алекс Орбито решил установить пирамиду в Манаоаге, непримечательном тихом городке с домиками, над которыми возвышалось странное для такого места строение с крепостными стенами и контрфорсами: Церковь Мадонны Чудотворной.

Фрэнки твердо решил, что мне нужно ее посетить, и он был прав. Это было впечатляющее зрелище: церковь-крепость с огромным нефом, циклопическими стенами, сложенными из блоков туфа, скрепленных раствором из земли с тростниковым сиропом. Построенная монахами-доминиканцами в 1600 году, церковь могла в случае набега мусульман укрыть за своими стенами всех христиан округи. Там был колодец со свежей водой и просторные погреба, полные провизии. Набат предупреждал об опасности, и тысячи людей могли укрыться здесь и неделями выдерживать осаду. Мадонна Чудотворная, украшенная жемчугом, с младенцем Иисусом на руках высоко над главным алтарем защищала их.

Мы с Фрэнки внимательно рассматривали наивные картины на стенах церкви — напоминание о драматических эпизодах, от землетрясений до пожаров, в которых Мадонна явила свою непостижимую силу. Чудотворной она считалась и сейчас.

Нескончаемой чередой богомольцы входили в церковь, припадали к распятию у входа, касались губами окровавленных ног Христа, крестились и шли молиться. Свечи, благоговейно ими зажигаемые перед статуей Мадонны, создавали в полумраке церкви впечатление переливающегося огнями озера. Еще снаружи был пристроен жестяной навес для свечей, не помещающихся внутри самой церкви. Без сомнения, в этом месте была своя магия, оно действительно было «чудотворным», причем филиппинские христиане верили в это еще три века тому назад; задолго до Лурда и Фатимы.

Фрэнки рассказал, что, когда он был маленьким, вся семья раз в год совершала паломничество в Манаоаг. Три дня они добирались через реки и леса на повозках, запряженных быками. Он вспоминал, как это было впечатляюще — после ночной тьмы оказаться в этом месте, освещенном тысячами свечей. Кругом люди, песнопения, запах ладана, а наверху — она, чудотворная, светлоликая, с легкой улыбкой. Само собой, в такой обстановке находились и слепые, которые прозревали, и хромые, которые бросали костыли.

Мне тоже было пора отправляться на «встречу с чудом». Фрэнки мне помог найти комнатку в маленьком пансионе для паломников, потом отвез к пирамиде. Она находилась у выезда из поселка, так что найти ее было нетрудно.

У ворот стоял столик с надписью «Огнестрельное оружие складывать здесь». В другом объявлении указывались цены на входные билеты: пятьдесят песо для взрослых, двести песо за въезд на машине. Через ограду мы увидели, что внутри еще кипит работа. Садовники укладывали квадратики дерна, маляры наносили на крышу еще один слой красного лака; леса из бамбука были еще не убраны. Уже снаружи становилось совершенно ясно, что здесь устраивается туристская база с большим круглым голубым бассейном, рестораном и бунгало для привлечения «гостей-клиентов-пациентов».