Но норманн, преисполненный тщеславной самоуверенностью, оборвал притворные предостережения барона, и тот со скоростью, делавшей честь его возрасту, побежал отдавать распоряжения о подготовке к выступлению.

Спустя час сэр Гай Гисборн и лорд Фиц-Олвин в сопровождении сотни солдат с самым воинственным видом вступили на дорогу, которая должна была привести их к Барнсдейлскому лесу.

Барон и его новый союзник условились, что Фиц-Олвин поведет свой отряд в заранее условленное место леса, а там сэр Гай, защитой которому от всякого рода враждебных намерений будет служить костюм йомена, отделится от них, разыщет Робин Гуда, так или иначе сумеет сразиться с ним и, разумеется, отправит его на тот свет. Свою победу норманн (в ней добавим мы, он ничуть не сомневался) собирался возвестить барону особой мелодией охотничьего рожка. По этому знаку шериф должен был объявить о победе норманна и прискакать во весь опор со своими людьми на место битвы. Увидев труп Робин Гуда и тем самым убедившись в победе, солдаты должны были обыскать все заросли, пещеры и убить или взять в плен — по своему усмотрению — всех разбойников, какие попадутся им в руки.

Пока отряд в великой тайне продвигался к Барнсдейлскому лесу, Робин Гуд, беззаботно растянувшись в тени густой листвы Дерева Встреч, спал крепким сном.

Маленький Джон, сидя рядом с ним, оберегал его сон и покой, размышляя о том, какая умная, добрая и очаровательная у него жена, прелестная Уинифред, как вдруг ею мечты были прерваны резким криком дрозда: усевшись на одной из нижних ветвей Дерева Встреч, он свистел во весь голос, хлопая крыльями.

Этот резкий звук разбудил Робина; он проснулся и испуганно вскочил.

— Ну-ну, — сказал Джон. — Что случилось, дорогой Робин?

— Да ничего, — ответил тот, немного успокоившись, — мне снился сон, и, уж и не знаю, говорить ли мне тебе об этом, я испугался. Мне снилось, что на меня напали двое йоменов, они меня нещадно били, и я им отвечал с беспримерной щедростью. Но они бы победили меня, и я уже смотрел смерти в глаза, как вдруг появилась птичка и сказала мне на своем птичьем языке: «Держись, сейчас я пошлю тебе помощь». Я проснулся и не увидел ни опасности, ни птицы; а значит, сон всегда ложь, — с улыбкой добавил Робин.

— Я думаю иначе, атаман, — озабоченно возразил Джон, — потому что часть вашего сна осуществилась. Вот на этой ветке, что над вами, сейчас только сидел дрозд и распевал во все горло. Вы проснулись, и это заставило его улететь. Может быть, он хотел вас предупредить.

— Неужто мы настолько суеверны, друг Джон? — весело поинтересовался Робин. — Полно, в нашем возрасте это было бы просто смешно. Пусть в это верят девочки и мальчики, не для нас эти детские глупости! И все же, — продолжал Робин, — наверное, в нашей полной опасности жизни стоит обратить внимание на все, что происходит вокруг. Кто знает, может быть дрозд нам сказал: «Внимание, часовые, опасность!» А ведь мы — часовые отряда веселых лесных братьев. Итак, вперед: кто предупрежден об опасности, наполовину ее избежал.

Робин затрубил в рог, и на его зов прибежали лесные братья, бродившие по соседним полянам.

Робин послал их на дорогу, ведущую в Йорк, потому что опасаться нападения приходилось только с этой стороны, а сам в сопровождении Джона отправился осматривать другую часть леса. Уильям и еще двое лесных братьев пошли по дороге в Мансфилд.

Оглядев внимательно все тропинки и дороги, Робин и Джон пошли вслед за Красным Уиллом. И там, у поворота в лощину, они встретили йомена, чьи плечи, как плащ, покрывала лошадиная шкура. В то время такое странное одеяние было широко распространено среди йоркширских йоменов, и большинстве своем занимавшихся разведением лошадей.

Повстречавшийся им йомен носил у пояса меч и кинжал, и по жестокому выражению его лица было видно, что человекоубийство для него дело привычное.

— О-о! — воскликнул Робин, увидев его. — Душой клянусь, это отпетый негодяй: от него прямо веет преступлениями. Я сейчас расспрошу его, и если он по чести и совести не ответит на мои вопросы, я попробую узнать, какого цвета у него кровь.

— Он похож на огромного дога с крепкими клыками. Осторожнее, дорогой Робин, останьтесь здесь, под деревом, я сам спрошу его имя, прозвища и звания.

— Дорогой Джон, — возразил Робин, — что-то в этом парне меня притягивает. Дайте-ка я разберусь с ним по-своему. Я уже давно не бился, и клянусь Матерью Божьей, своей доброй заступницей, что если бы я слушался ваших разумных советов, то никогда бы ни с кем ни одним тумаком не обменялся. Берегись, друг Джон, — с улыбкой добавил Робин, — как бы однажды из-за отсутствия противника я бы на тебя не кинулся, причем просто для того, чтобы поупражнять себе руку; так что тебе все равно придется стать жертвой собственной доброжелательности и великодушия. Иди, догоняй Уилла, а ко мне возвращайся, когда мой рог протрубит победу.

— Ваша воля для меня закон, Робин Гуд, — сердито ответил Джон, — и я обязан ей повиноваться, пусть и нехотя.

Мы оставим Робина продолжать путь навстречу незнакомцу, а сами последуем за Маленьким Джоном: покорный воле атамана, он поспешил, чтобы догнать Уилла и двух его спутников, отправившихся по дороге на Мансфилд.

Метрах в трехстах от того места, где он оставил Робина с йоменом, Джон наткнулся на Красного Уилла и его двух спутников, дравшихся со всей силой своих мускулов с дюжиной солдат. Джон издал воинственный клич и одним прыжком очутился рядом с друзьями. Но тут опасность, и без того трудно преодолимая, увеличилась еще больше: лязг оружия и конский топот привлекли внимание молодого человека к концу дороги.

Там, в тени, отбрасываемой деревьями, появился отряд солдат, впереди которого гарцевала лошадь в богатой сбруе. На лошади, держа копье наперевес, с надменным видом восседал шериф Ноттингема.

Джон кинулся им навстречу, натянул лук и прицелился в барона. Но он действовал с такой поспешностью и горячностью, что слишком сильно натянутый лук лопнул в его руках, как будто он был из стекла.

Джон выбранил ни в чем не повинную стрелу и схватил другой лук: его только что натягивал разбойник, тяжело раненный солдатами, которые сражались с Уильямом.

Барон понял смысл движения и намерения лучника; пригнувшись, он почти слился со спиной лошади, и стрела, предназначенная ему, сбила на землю человека, ехавшего позади него.

Это падение ожесточило весь отряд, и солдаты, твердо решив одержать победу и видя, что они превосходят противника числом, пришпорили лошадей и бросились вперед.

Из двух товарищей Уильяма один уже погиб, а другой еще сражался, но было понятно, что он вот-вот упадет. . Джон понял, какая опасность угрожает его двоюродному брату. Он бросился к сражающимся, вырвал Уилла из рук врагов и приказал ему бежать.

— Никогда, — гордо ответил Уилл.

— Бога ради, Уилл, — говорил Джон, продолжая отбиваться от нападающих, — ступай за Робином и приведи лесных братьев! Увы! Сегодня по зеленой траве потекут красные ручьи: Небо предупреждало нас песней дрозда.