ничего не успел – Василий уложил его ударом в подбородок. Нож и рацию отправил в мусоропровод.

– Ну, что будем делать дальше?

Вместо ответа Матвей нажал кнопку звонка, трижды посигналил. В тупике за стеклянной стеной послышался звук открываемой двери, кто-то протопал по коридору и открыл запор: видимо, кроме своих, никого не ждали. Это был такой же «спортсмен», что и перед входом, разве что пониже ростом и помощнее. Василий перехватил его руку, нанес резкий удар растопыренными пальцами в лоб и потащил, оглушенного, в глубь коридора.

Вход в квартиру – металлический моноблок, две двери, суперзамки фирмы «Локхид», отделка под карельскую березу – был открыт, и они вошли.

Квартира Николая Савельевича Маракуца, Саниного папаши, оказалась пятикомнатной. Обставлена итальянской мебелью, испанские ковры, картины на стенах и разные «прибамбасы» вроде кадок с пальмами, стенных аквариумов в нишах, искусных подсветок и раздвижных панелей с инкрустацией.

В прихожей топтался еще один «спортсмен», похожий скорее на очеловеченного гризли. Он с недоумением уставился на вошедших, потянулся было под куртку, откуда выпирала рукоять пистолета, но Василий, не отпуская обмякшей туши его приятеля, легко ткнул охранника в солнечное сплетение.

На шум, произведенный упавшим «гризли», из гостиной в конце огромного коридора-фойе выглянул сам хозяин – молодой, но уже потерявший фигуру мужчина, похожий на борца сумо или на штангиста-тяжеловеса. Из комнаты слева появилась его жена.

Матвей без труда узнал ее по рассказу директора лицея. Мадам Маракуц вполне соответствовала сложившемуся образу: шикарная, полная, роскошных форм молодая «леди» в дорогом халате и с сигаретой в холеных пальцах.

– Что такое? – требовательно произнесла она грудным голосом. – Кто вы такие?

Хозяин скрылся в гостиной, и Матвей догадался зачем. Ускорил темп, в два прыжка пересек коридор и с ходу применил свой излюбленный прием: метнул в «штангиста», уже вытащившего откуда-то пистолет, круглый камешек-окатыш. Камень угодил хозяину в лоб, и тот осел, роняя оружие. «ТТ», определил Матвей. Двое гостей Маракуца так и остались сидеть в креслах, не успев даже пошевелиться. Один из них был полковник милиции Сиволапов. Тот самый, который давал приказ «пощупать» фирму, мелькнуло в голове у Матвея, а второй оказался заместителем главы местной администрации. Они, видимо, еще не поняли, в чем дело, потому что вели себя мирно.

– Кто приказал избить учительницу лицея Григорину? – негромко, но отчетливо произнес Матвей, когда хозяин очухался.

– Кто ты такой? – прохрипел Маракуц, пытаясь схватить Матвея за горло. – Какого хрена?!

Соболев повторил вопрос.

– Пожалеешь, козел, что на свет родился! – зарычал «штангист» и, потрогав лоб, на котором появился багровый бугор, скривился. – Вот сволочь! Эй, Губа, где ты там…

– Врежь ему побольней, – посоветовал Василий из коридора. – Сразу заговорит на два тона ниже.

– Повторять вопрос больше не буду. – Глаза Матвея стали холоднее колодезной воды, и Маракуц понял, что к нему пришли разбираться не простые гости. Эти парни были покруче его телохранителей, а силу Маракуц уважал. Крикнул:

– Мила, иди сюда!

В гостиную «вплыла» супруга, не потерявшая своего апломба и величавого презрения.

– Говорил тебе, не вмешивай в свои дела моих ребят. Теперь вот разбирайся сама!

Матвей перевел взгляд на хозяйку, и та, заглянув в его голубые, полные глубокого спокойствия и уверенности ледяные глаза, вздрогнула.

– Что надо? С какой стати я должна отвечать всякому…

– Поаккуратней в выражениях! Значит, это вы приказали избить учительницу лицея, в котором учится ваша дочь?

– Так это все из-за той вертихвостки? – искренне изумилась «леди» Маракуц. – Я дала ей урок, только и всего. Будет знать, как надо вести себя с приличными людьми…

Матвей незаметным движением кости метнул голыш, и графин с янтарным соком на столике разлетелся на куски, заставив вздрогнуть всю компанию. Мила Маракуц побледнела.

– Мразь! – донесся из прихожей голос Василия. – Была бы она мужиком – на всю жизнь запомнила бы… как надо вести себя с приличными людьми!

– Э-э… – озадаченно промычал полковник Сиволапов, видимо, начиная соображать, что к чему. – Вы что себе…

– Сидеть! – Матвей наставил на него палец. – Ты свое дело сделал, прикрыл бандитов. Теперь ими займемся мы.

– Что сидишь? – повернулась к мужу подбоченившаяся хозяйка. – Их всего двое, вышвырни их. Где твои хваленые соколы? Или они только девок бить умеют? А вы что сидите, Константин Михайлович? Позвоните своим…

Сиволапов дернулся было к телефону, однако бросок Матвея разнес изящную трубку вдребезги.

– Да кто вы такие? – взвыл Маракуц.

– Три «К», – весело ответил Василий. – Слышал небось, подонок? Готовься к загробной жизни.

Матвей усмехнулся в душе, видя, как бледнеет хозяин, а у гостей вытягиваются физиономии. Видимо, им уже было известно, что «Чистилище» заработало вновь.

– Кто избивал учительницу? Фамилии, адреса.

Маракуц сглотнул, обвел комнату невидящим взглядом и вдруг выдернул из-под подушки кресла еще одну «пушку» – автомат «гюрза». Матвей опередил его на долю секунды, вырвал автомат и двинул владельцу по уху. Маракуц понял, что говорить придется. Запинаясь, назвал три фамилии с адресами.

– Их было четверо, – напомнил Матвей.

– Четвертый в коридоре… Бабурин…

– Спасибо, дружок. Кстати, советую прикрыть свою лавочку, чем бы ты ни занимался. Сегодня мы пришли только предупредить, в следующий раз явимся по твою душу. Да и вам, господа, советуем подумать, с кем дружить и как работать дальше. Ваша очередь наступит скоро. Теперь что касается вас. – Матвей повернулся к бледной от испуга женщине. – Жаль, что вы не мужчина – я поучил бы вас хорошим манерам! Но если и впредь будете – вести себя так же по-хамски, «Чистилище» позаботится о вашем… э-э… воспитании. Я понятно выражаюсь? Не слышу.

– Д-да… я постараюсь…

– Вот и хорошо.

Через несколько секунд «псевдочистилыцики» исчезли, прихватив с собой одного из «спортсменов», еще не вполне очухавшегося от нокаута.

– Маракуц сейчас позвонит своим «нукерам», и мы никого не найдем, – сказал Василий, садясь в машину. –