Всадник Гай Матий долго играл роль посредника между Цицероном и Цезарем (Cic. Fam., IX, 27) и активно пытался предотвратить начало гражданской войны (Cic. Art., IX, 11, 2; 27, 2; 28, 2), но затем присоединился к Цезарю (Cic. Att., IX, И, 2) и все время войны оставался в Риме. Возможно, Матия можно причислить к той же категории влиятельных всадников, что и Аттика и Мецената. Матий был идейным сторонником диктатора: он признавался Цицерону, что является цезарианцем даже несмотря на то, что его личное положение ухудшилось, а после смерти диктатора впал в отчаяние, считая, что теперь выход из кризиса невозможен. Наконец, к этой категории можно, вероятно, отнести и секретаря Цезаря, Фаберия. Эта группа политиков, составлявшая “теневой кабинет” Цезаря и ядро его личной администрации, ввела в большую политику Октавиана Августа, сумевшего привлечь на свою сторону, как ветеранов Цезаря, армию и массы городского плебса, так и умеренных цезарианцев и даже часть сторонников Цицерона.

Можно, вероятно, обнаружить других политиков, которых можно отнести к “неоконсерваторам”. Луций Кокцей Нерва из Нарнии, близкий друг Антония и Августа, игравший роль посредника между ними и участвовавший в выработке Брундизийского соглашения (Арр. B.C., V, 60), в 39 г. стал консулом-суффектом и вел переговоры с Антонием. Сын отчима Октавиана, Л. Марций Филипп, народный трибун 49 г., защищавший Цезаря в сенате (Caes. B.C., I, 6) и претор 44 г. встал на сторону “умеренных” цезарианцев и был консулом-суффектом 38 г.

К политикам новой волны можно причислить и клан Корнифициев. Луций Корнифиций в 43 г. был официальным обвинителем Брута в убийстве Цезаря (Plut. Brut., 27), а затем командовал флотом Октавиана в борьбе с Секстом Помпеем (Арр. B.C., V, 80), в 36 г. он с 3 легионами высадился в Сицилии, а в 32 г. справил триумф. Другой представитель рода, Квинт Корнифиций, был квестором 48 г. Цезарь послал его с двумя легионами в Иллирик, где Корнифиций сумел добиться успеха (В. Alex., 42). Летом 47 г. Корнифиций был претором, а в 44 г. — наместником провинции Африка. Впрочем, после смерти диктатора, Корнифиций сочувствовал заговорщикам и в 42 г. погиб в борьбе с Секстием. Народный трибун 55 г. Секст Педуцей в 49 г. остался в Риме как сторонник Цезаря (Cic. Att, VII, 13, 3; 14, 3; 17, 1; IX, 7, 2; 10, 10; 13, 6) и был наместником Сардинии в 48–47 гг. Будучи легатом Цезаря, Педуцей был дружен с Цицероном и Аттиком. В 35 г. он стал консулом-суффектом. Л. Семпроний Атратин, консулсуффект 34 г. был другом Антония, но затем перешел к Октавиану и долго находился на его службе (в 21 г. он был проконсулом Африки). Сын консула 66 г. Л. Волькаций Тулл был претором 46 г. и консулом 33 г., Г. Фонтей Капитон, консул-суффект 33 г., служил у Антония и перешел на сторону Октавиана.

В перспективе лидером этой группы должен был стать Октавиан. Это случилось позже, и Цезарю не суждено было это увидеть, хотя он, вероятно, мало сомневался в том, что так оно и произойдет. Вместе с Октавианом в политику пришли три человека, двое из них стали первыми людьми в период принципата Августа, третий мог бы им стать, но судьба распорядилась иначе. Если Цезарь еще не обратил на них внимание, он, несомненно, должен был сделать это в будущем.

Марк Випсаний Агриппа родился в 63 г. В 46 г. он участвовал в войне на стороне помпеянцев, будучи поклонником Катона (Nic. Dam. Fr., 127, 16), попал в плен и был помилован по просьбе Октавиана. С этого времени началась их дружба. В 44 г. Агриппа вместе с Октавианом находился в Аполлонии, где собирались войска для дунайской и восточной кампаний, а после гибели Цезаря вернулся в Рим, постоянно следуя за своим другом. В 43 г. в качестве народного трибуна он был обвинителем Кассия на основании закона Педия (Plut. Brut., 27; VelL, II, 69). Агриппа был участником всех войн Октавиана, проявив способности выдающегося военачальника. В 42 г. он сражался с Октавианом при Филиппах, в 41 г. командовал всеми вооруженными силами Октавиана в Перузийской войне, в 39–36 гг. — в войне с Секстом Помпеем, в 32–31 гг. — в войне с Антонием. Ближайший сподвижник Августа и фактически военный министр Империи, он был победителем в ряде внешних войн (25–19 гг. в Кантабрии ив 12 г. в Паннонии) и вторым человеком в Империи Августа. В 23 году, когда Август был смертельно болен, он собирался передать власть Агриппе, единственному человеку, который мог бы его заменить. В 21 г. Агриппа стал зятем, наследником и соправителем принцепса. Впрочем, Агриппа умер в 12 г. до н.э., а Август пережил его на 26 лет. Будучи выдающимся администратором, Октавиан не имел военных дарований, и все его войны были выиграны Агриппой.

Вторым сподвижником Октавиана Августа был Гай Цильний Меценат. Первое упоминание о нем относится к битве при Филиппах (Plin. NH., VII, 148), но, возможно, они были знакомы и раньше. Если Агриппа воевал, то Меценат вел переговоры о мире. В 40 г. он устраивал брак Октавиана и Скрибонии (Арр. B.C., V, 53), а затем был представителем Октавиана при заключении Брундизийского (Ibid., V, 64) и Мизенского соглашений (Ibid., V, 92–93). В 36 г., покинув Италию для войны с С. Помпеем, Октавиан доверил управление Меценату. Меценат был своеобразным руководителем “спецслужб” принцепса, раскрывшим несколько заговоров против Августа. Он же стал проводником культурной политики императора, спонсором одного из самых крупных поэтических кружков и покровителем двух великих поэтов, Вергилия и Горация. В 44 г. Вергилию было 26 лет, Горацию — 21 год, они завершили образование и готовились к своему творческому пути. Как и Аттик и Матий, Меценат оставался всадником. Он умер в 8 г. до н.э.

Третьим членом этого содружества был Кв. Сальвидиен Руф. В 45–43 гг., как и Агриппа, Сальвидиен был вместе с Октавианом во всех во всех сложных перипетиях его политической жизни. В 42 г. он действовал против С. Помпея, в 41 г. командовал армией в Испании, а затем вместе с Агриппой сражался в Перузийской войне 41 г., в 40 г. Сальвидиен стал наместником Галлии и должен был стать консулом. Вскоре после Брундизийского договора с Антонием (40 г.), Октавиан вызвал Сальвидиена в Рим и казнил по обвинению в измене. Многое в этой истории остается загадкой (Suet. Aug., 66).

Все эти группы отражали различные спектры цезаристской элиты, от его старых соратников и даже покровителей до начинающих молодых политиков, которым было суждено отомстить за его гибель и продолжить его дело как в ближайшей, так и в отдаленной перспективе. Сам диктатор занимал центральное место во всех группах своих сторонников. Он был яркой фигурой среди своих бывших союзников и сторонников, главнокомандующим для своих легатов, известные узы связывали его с силами, группировавшимися вокруг Антония и, наконец, он был создателем идущей к власти партии молодых “неоконсерваторов”. Похоже, что именно с последними Цезарь связывал свои будущие планы, надежды и личные симпатии. Старые соратники были слишком связаны с республикой и оказались слабой поддержкой в период гражданской войны, легаты так и остались “партией подчиненных”. Вероятно, наиболее чуждыми диктатору оставались “монархисты”, однако и они на определенном этапе оказались необходимы. Особенно сложными и важными были отношения между Цезарем и Марком Антонием, возможно, единственным человеком, способным заменить его на высшем посту. Именно Антоний фактически спас “дело Цезаря” в трагические 44–42 гг. Вместе с тем, проводить политику Цезаря в ее долгосрочной перспективе могли только молодые “неоконсерваторы” во главе с Октавианом.