удалился в свой дом. Царь, узнав о болезни Зардана, послал к нему своего, весьма искусного, врача лечить его. Врач внимательно исследовал болезнь Зардана и известил царя, что он не мог найти в Зардане никакой иной причины болезни, кроме какой-то печали, пораженный которой он и болеет. Тогда царь подумал, что сын его за что-нибудь разгневался на Зардана, вследствие чего последний и захворал от печали, и пожелал сам навестить больного и узнать от него точнее о причине болезни. Но Зардан сам поспешил явиться к царю, пал пред ним на землю и признал себя достойным всякого наказания за то, что небрежно охранял царевича, и рассказал царю обо всем, что случилось с Иоасафом.

— Один лукавый человек, — говорил он, — волхв и обманщик, именем Варлаам, пришел из пустыни и беседовал с сыном твоим о вере христианской, и теперь царевич — уже христианин.

Услышав это, царь содрогнулся от скорби, а затем пришел в несказанную ярость. Он тотчас призвал самого главного из своих вельмож, по имени Арахию, мудрого советника и искусного звездочета, и рассказал ему всё по порядку, как было.

Арахия, утешая его, ответил:

— Не печалься, царь, ибо мы весьма легко отклоним твоего сына от христианской веры, если овладеем Варлаамом; если же не разыщем его, то я знаю другого старца, — уже нашей веры, — по имени Нахора, живущего в пустыне и занимающегося звездочетством, у которого я и сам учился и который всем обликом очень похож на Варлаама, — я ведь и Варлаама хорошо знаю в лицо, так как ранее видал его. Итак, вызвав этого Нахора из пустыни, прикажем ему притвориться Варлаамом и будем вести с ним прения о вере; он сделает вид, что он побежден и объявит христианскую веру ложною, а твой сын, видя это, отвратится от христианства и возвратится к отеческим богам.

Царь, нашедши такой совет хорошим, утешился несколько в своей скорби, предался тщетным надеждам и поспешно отправил самого же Арахию со множеством воинов искать Варлаама. Арахия, прошедши длинный путь, достиг наконец, до пустыни Сенаридской. Здесь он долго ходил без всяких дорог и чрез едва проходимые дебри, нашел в одном месте под горою небольшое количество пустынников и схватил их. Один из них был у них за старшего и носил с собою волосяной мешок, наполненный костями ранее отшедших некоторых святых отцов, — для постоянного напоминания о смерти. Арахия спросил пустынников:

— Где находится тот обманщик, который прельстил царского сына?

— Его нет у нас, — отвечал за всех носивший волосяной мешок, — и не будет, так как он бегает от нас, гонимый силою Христовою, а пребывает он среди вас.

— Знаешь ли ты его? — спросил Арахия.

— Знаю, — отвечал пустынник, — обманщика-диавола; он то и живет среди вас и вы угождаете ему.

— Но я спрашиваю тебя о Варлааме.

— Если ты спрашиваешь о Варлааме, — отвечал пустынник, — то тебе нужно было бы сказать: «Где тот, кто отвратил царского сына от обольщения»? Он — наш брат и делит с нами подвиг иноческого постничества, но вот уже много дней мы не видели его.

— Где же он находится?

— Мы знаем его келлию в пустыне, но я не открою вам ее места.

Арахия, разъярившись, угрожал им смертью, но они радовались, слыша о смерти. Он нанёс им множество ран и подверг их лютым мукам, требуя, чтобы они указали местопребывание Варлаама, но они молчали. После того Арахия опять тщательно разыскивал повсюду Варлаама и, не нашедши его нигде, возвратился к царю ни с чем, ведя за собою только упомянутых пустынников в числе семидесяти. Царь всячески принуждал их сказать, где — Варлаам, и отречься от Христа; но они не только не послушались его, а и укоряли его за безбожие, за что царь приказал отрезать им языки, выколоть глаза и отсечь руки и ноги. Так скончались доблестные страдальцы.

После их смерти, Арахия, по царскому приказу, ночью пошел к волхву Нахору, который жил в пустыне вместе с бесами и занимался колдовством, и, подробно рассказав ему всё, упросил его притвориться Варлаамом. Потом он возвратился к царю, а на другой день снарядил отряд воинов и опять распустил слух, что идет искать Варлаама и отправился снова в пустыню. Здесь Нахор показался отряду при выходе из одной дебри; воины, заметив его, погнались за ним и, догнавши, схватили и привели к Арахии, который, как будто не зная Нахора, спросил его, кто он такой? Нахор ответил, что он — Варлаам. Все очень обрадовались и повели его связанным к царю. Между тем повсюду разнеслась весть о том, что Варлаам схвачен, и Иоасаф сильно скорбел об этом и горько плакал. Но Бог, всеобщий Утешитель, в одном откровении объявил Иоасафу, что схвачен не Варлаам, а вместо него волхв Нахор.

Царь сначала отправился во дворец сына и — то добрыми и кроткими, то яростными и суровыми словами, убеждал его оставить христианскую веру и возвратиться к богам отцов, но ничем не мог отвратить его от любви ко Христу: Иоасаф на все речи отца отвечал с великою мудростью, доказывая ничтожество языческих богов, прославляя Единого Истинного Бога, Создателя всего, и заявляя о своей готовности идти за сего Бога на раны и смерть. Но так как естественная любовь отца к сыну не позволяла царю мучить его и, кроме того, собственная совесть обличала его, когда он слышал истину, возвещаемую царевичем, то он сказал:

— Тебе следовало бы, дитя мое, во всем повиноваться отцовской воле, но ты груб и непокорен и упорно противишься мне, воображая, что ты мудрее всех: поэтому, оставим напрасное препирательство и дадим место самой правде. Вот, я соберу многолюднейшее собрание и созову всех мудрецов со всего нашего царства, а равно приглашу и христиан, причем своим глашатаям прикажу повсюду громко объявлять, чтобы никто из христиан ничего не боялся, но чтобы они без страха шли на собрание, в котором общим судом мы рассмотрим, какая вера лучше. В моих руках находится и прельстивший тебя Варлаам, закованный в железо, — я не успокоился, пока не схватил его: я выведу его на собрание, и пусть он вместе со своими христианами станет против наших мудрецов и состязается с ними о вере. И если вы, христиане, со своим Варлаамом преодолеете наших, то получите всё, чего ни пожелаете, если же будете побеждены, то должны будете во всем повиноваться моему повелению.

— Буди воля Господня, — отвечал блаженный Иоасаф, — и пусть будет все, как ты желаешь; а Бог истинный да поможет нам не уклониться с правого