Единственным плюсом позиции являлось то, что «Поларштерн» до поры укрывала плотная тень Карлеиза. Но и это преимущество являлось временным. Олна все выше поднималась над хребтом, поэтому полоса темноты смещалась.

Свант составил подробный рапорт для адмирала и отослал его с баркасом. Потом вызвал своего старшего офицера Геффке, распорядился задраить все иллюминаторы пассажирской палубы, погасить навигационные огни, портов не открывать, но пушки зарядить, а морским пехотинцам выдать личное оружие.

У дверей своей каюты, в которую переехала Камея, Свант поставил охрану. Еще двух матросов отправил в помощь альбанским гвардейцам, охранявшим покои королевы. После этого шаутбенахт раскурил трубку и поднял бинокль, рассматривая альбанскую столицу.

* * *

Кингстаун погрузился в угрюмую ночную тьму Лишь кое-где горели редкие фонари. Но город не спал. По его улицам разъезжали кареты, сновали верховые, а в нескольких местах находились большие скопления вооруженных людей.

Севернее столицы, примерно в полумиле от городской стены, белели палатки военного лагеря. Там тоже не спали, были заметны перемещения многочисленных факелов. По-видимому, сторонники оппозиции полностью контролировали и Кингстаун, и его ближайшие окрестности.

Еще мрачнее выглядел Карлеиз. В замке вообще не горело ни единого огонька. По крайней мере, в окнах, обращенных к бухте и городу. Можно было бы подумать, что твердыня покинута, если б не редкие силуэты часовых, хорошо заметные на фоне звездного неба.

* * *

А ночь была хороша.

Звезды отражались в спокойной воде. Над бухтой, изредка попискивая, носились летучие мыши. В прохладном безветренном воздухе далеко разносились случайные звуки — лай собак, стук колес и подков по мостовым, позвякивание железа на стенах замка. Пахло дымком от костров, на которых еще совсем недавно дворники жгли опавшую листву. С пологих склонов окрестных гор мирно светились огни ферм и пригородных усадеб.

— Как все это, оказывается, хрупко. Вся эта мирная картина, — сказала Камея Изольде. — Так странно…

Обе стояли на капитанском балконе «Поларштерна».

— И как странно, что все это сохранить можешь только ты, — заметила Изольда.

— Почему я? Все мы. Я, что ли, выиграла сражение в бухте Монсазо? А пулю кто из плеча у Иржи вынул?

Изольда покачала головой.

— Конечно, все стараются. В меру сил и возможностей. Но наступил момент… Я думаю, что в конце концов главное будет зависеть не от адмирала, не от моего отца или герцога, а только от тебя, милая наша Скамейка. Так что… держитесь, ваше высочество.

— О господи! Да почему же не от адмирала, не от твоего отца или от дона Алонсо?

— Ты принцесса.

— Мне всего девятнадцать лет. Нашла вершительницу судеб!

— У тебя получится.

— Да с чего ты взяла?

— Ни с чего. А все равно получится.

Камея хотела махнуть рукой, но на полужесте себя остановила.

— Ты ничего не слышишь?

Изольда вместо ответа перебежала на правую половину балкона и перегнулась через планшир.

Из темноты слышались плеск и поскрипывание. Постепенно эти звуки усиливались. Высоко над палубой «Поларштерна» раздался крик марсового сигнальщика:

— Шлюпка с правой раковины! Дистанция…

— Тихо, медведь, — недовольно отозвался Свант. — Таким ревом весь Кингстаун перебудить можно. Сержант Неедлы!

— Я.

— Возьмите шесть человек и будьте на всякий случай у шторм-трапа.

— Ну вот, — грустно сказала Камея. — Напророчила ты мне. Неужели Бельтрамоно плывет?

— Пойдем посмотрим?

— Не хочу.

— Правда? Между прочим, рана у сержанта Неедлы зажила совсем недавно, — сообщила Изольда. — Я полагаю, что надо бы взглянуть на выздоравливающего, сестра Камея.

— С какой целью?

— Ну… чтобы понять, не слишком ли с ним строг шаутбенахт Свант.

Камея не выдержала и рассмеялась.

* * *

Два матроса поднесли к борту свернутый в рулон шторм-трап и сбросили его в темноту. Было слышно, как по наружной обшивке простучали деревянные выбленки. Через полминуты над фальшбортом показалась круглая лысая голова.

— Папа! — воскликнула Изольда и бросилась обниматься.

— Прошу прощения, миледи, — сказала голова. — Я не папа. Я ваш троюродный дядя.

Сконфуженная Изольда отшатнулась и принялась извиняться.

— Ничего, ничего, — добродушно сказал троюродный дядя. — Нас с вашим отцом и на свету-то легко перепутать. Придется вам познакомиться со мной поближе, юная леди. И уж во всяком случае, нанесите визит леди Джемайме, вашей тетушке. Из приличия надо хотя бы знать, как она выглядит!

Похохотав, троюродный дядюшка ловко соскочил на палубу, нахлобучил на голову шляпу и спросил со всею строгостью:

— Ну-с, господа, кто из вас моя племянница я уже знаю. А кто капитан?

— Шаутбенахт Свант, милорд. К вашим услугам.

— Лорд Десмонд, граф Бервик. Альбанский разумеется. Померанский Бервик все еще пыхтит на вашем жутком трапе. Померанские Бервики, милорд, всегда были неважными мореплавателями, доложу я вам. Я до сих пор не совсем верю, что Саймон прибыл к нам именно по воде.

— По воде, по воде, — сказал померанский Бервик, переваливаясь через фальшборт. — Уф! По воздуху еще не научился.

— Папа! — сказала Изольда и вновь бросилась обниматься.

— Ну вот, теперь ошибки нет, — кивнул лорд Десмонд. — Кэптэйн Свант, очень рад с вами познакомиться. Но Саймон так расписал мне мудрость принцессы Камеи, что я просто не могу не представиться еще и ей. Тут, понимаете, у нашего короля кой-какие неприятности намечаются, а я только вчера в Кингстаун вернулся. Видите ли, ну не нравится мне ситуация, когда у Бельтрамоно много солдат, а у меня мало. Вот я за ними и съездил. А тут и Саймон прискакал. Глаза сверкают, уши пылают… Говорит, что нужно помочь законному государю. Он, бедняга, вообразил, что об этом кроме померанских Бервиков никто не может догадаться! Представляете его мучения? Ну вот, веду я свой полк по берегу… тут, кстати, недалеко, вы уж по ошибке, шаутбенахт, не пальните в хороших ребят. А то, говорят, любите вы по столицам пулять… Так вот, веду я полк, а сам думаю: дай-ка заеду, представлюсь ее высочеству, уж очень любопытно увидеть принцессу, которая целый покаянский флот…

Альбанский Бервик оглянулся.

— …ну, скажем так, оконфузила. Вы меня понимаете?

— Так точно, — улыбаясь, сказал Свант.

— Слушайте, сделайте одолжение. Саймон, знаете ли, еще не скоро с одышкой совладает. А мне просто не терпится взглянуть на ваше чудо. Представите меня?