…Этот ответ Блюма меня не устроил. Думаю, причина отказа от лечения трансом состояла в том, что Блюму была нужна масштабируемость бизнеса. Надо было вытащить ощущения на уровень понимания и логики, чтобы нанять персонал и объяснить ему, что делать с данным больным. Вот стоматолог — немасштабируемая профессия. И гипнотизер тоже. Потому что они всегда работают сами, а в сутках всего 24 часа. Выше головы не прыгнешь. А Блюм набрал персонал и открыл клинику, поставил дело на конвейер. Он теперь только дает указания, а физическую работу делают другие люди… Так я для себя это объяснил. А доктор Блюм между тем уже улетел мыслью далеко:

— …Все это — игрушки старых времен. Сейчас я этим не балуюсь. А раньше когда-то баловался. Представьте, сижу я в воскресенье на кафедре. И мне нужно, чтобы на сегодня в университет пришло четыре человека. В воскресенье! Им делать в университете нечего. Но я начинаю их стягивать. Начинаю упорно думать о каждом из них. И если на этом фоне моего думанья у человека проскочит мой образ, значит, я его поймал, он срезонировал! И дальше я с помощью определенных техник начинаю его раскручивать. Мне нужно, чтобы он приехал сюда в воскресенье. И он приезжает! И второй приезжает, и третий, и четвертый. Стянул! Спрашиваю первого: «А чего это ты в выходной на кафедру приехал?» Он говорит: «Да не знаю, решил вот посмотреть, нет ли кого на факультете…» А второй, между прочим, в Туле живет! «Ты чего приехал?» — «Да скучно стало дома сидеть, дай, думаю, в Москву съезжу, гляну, чего в университете творится». Третий решил приехать, чтобы в тишине поработать, поскольку в выходной в университете нет никого. Четвертый тоже какую-то причину невнятную озвучил…

— А не проще позвонить по телефону?

— Проще. И надежнее. Цивилизация упрощает жизнь, в этом ее суть. Позвонить может каждый, а вот так стянуть — не каждый и не всегда. Сейчас я, конечно, позвоню. А тогда мне было интересно стянуть, да и затратно это — вот так стягивать: вся «магия» черная. Ты всегда вносишь какое-то возмущение в естественный ход событий, за которое будешь отвечать… В конечном итоге все эти паранормальные дела стали вызывать у меня отвращение. Правда, с их помощью я заложил основы сразу нескольких новых дисциплин в медицине — аналитическую биомеханику, биомеханику жидких сред и полостей, медицинскую топологию… Придумал кучу дисциплин, которые на фиг никому не нужны, поскольку все они касаются восстановления здоровья и реабилитации, а не избавления от болезни. Мы знаем массу случаев, когда человек потерял деньги и застрелился. Но не знаем ни одного, когда потерял бы здоровье и застрелился. Если не помер сразу — будет жить и привыкнет. А работать над собой для восстановления здоровья и омоложения как правило не станет.

— Да пёс с ними!.. Значит, вы научились видеть тело больного изнутри, начав с внутренних путешествий по своему телу. И вы научились строить очень реальные внутренние миры. А зачем вы тогда вернулись в наш мир? Ведь жить в придуманном дешевле. Захотел полежать на пляже — и лежишь. Не надо билеты на самолет покупать. И на работу ходить не надо.

— На работу можно и двойника отправить, — серьезно сказал Блюм, и я почувствовал, как холодок пробежал по моей спине: именно кастанедовский рассказ про двойника я и слушал в пробке.

Чур меня!..

Помните, я говорил, что знаю трех человек, занесенных в Книгу рекордов Гиннесса за интеллектуальные рекорды? Про всех троих написано в Википедии, то есть это довольно известные личности. Первый — Юрий Горный, второй — Самвел Гарибян, а имени третьего я вам не сообщу. Поскольку он просил меня его настоящего имени не раскрывать. Назовем его Иваном.

По образованию Иван биолог. Мозги он себе разогнал, упорно работая над телом. И мозгами этими потом пользовался по полной. Со студенческой скамьи его интересовали проблемы долголетия и памяти. Но так сложилось, что после окончания биофака Иван пошел преподавать биологию в школу.

— И я до сих пор благодарен судьбе, что в перестройку работал в школе. Я там такие эксперименты ставил на детях и на крысах!.. А параллельно учился в аспирантуре и готовил диссертацию, выступал на всесоюзных конференциях. У меня был самый большой зоокружок в Москве — 200 клеток! Мне отдали целый кабинет на пятом этаже, и клетки там стояли до потолка. Все думали, я для детей это затеял, а я там эксперименты проводил. И детей, кстати, под это припряг, они мне помогали. У меня были лабиринты, которые мне помог сделать трудовик, я их накрывал листом оргстекла, чтобы хитрые крысы не перелезали через стеночки, и наблюдал. Дело в том, что меня давно занимали интеллектуальные возможности. Еще студентами биофака мы с ребятами проводили наблюдения над бездомными собаками. И выяснили, что собаки, живущие возле станций метро, научаются им пользоваться. Многие собаки могут проехать одну-две остановки. Это обычное дело. Но было в Москве несколько гениальных псов, которые умели ездить по сложному маршруту — с пересадкой. Вот такие особи меня всегда интересовали. Я начал разводить гениев среди крыс, когда в школе работал. Отбирал особо интеллектуально одаренных крыс, которые быстро научались проходить лабиринт, открывали самые сложные заслонки. И вот что заметил: некоторые особи из потомства этих крыс порой проходили лабиринт так, будто их уже обучили его проходить! Они его проходили с первого раза, словно знания могут передаваться с генами!.. Меня это поразило.

…Учителям биологии, студентам биофака и просто грамотным людям рассказ Ивана о его экспериментах с крысами, которым как бы по наследству доставалась память предков, наверняка показался идиотским. Точнее, завиральным. Потому как это невозможно: всем известно, что благоприобретенные признаки не наследуются. Это Ламарк полагал, что шея у жирафа длинная, потому что многие поколения жирафов тренировались, тянулись к верхним веткам (видимо, согласно внутривидовой договоренности), вот и получился такой вид — длинношеее создание. Ламарку это заблуждение простительно: бедолага жил в осьмнадцатом веке и никогда не видел учебника по генетике. А вот XX век дал нам новое знание: приобретенные признаки не наследуются. Мутации всему причина!

Величайшее открытие середины прошлого века — спираль ДНК, хранящая наследственную информацию, — позволило сформировать основную догму современной биологии, которая звучит так: от генов информация транслируется в сторону тела, а обратно никогда. Ген, напомню, это отрезок ДНК, который кодирует какой-либо признак (белок). С точки зрения молекулярной биологии это выглядит так.

Есть очень-очень длинная органическая молекула — дезоксирибонуклеиновая кислота (ДНК), свернутая в спираль. Если ее растянуть, длина этой молекулы достигнет макроразмеров, а именно пяти сантиметров! Вот какая огроменная молекула. На ней и записана вся информация о человеке. А из чего сделан человек? Из белков. Вот в ДНК и зафиксирована информация о тысячах разных белков. Белки строятся так: некая промежуточная молекулярная конструкция под названием РНК считывает информацию с ДНК путем копирования, и эта копия используется для строительства организма (его белков).

То есть информация идет строго однонаправленно — от ДНК через РНК к белкам. И никогда наоборот. Именно эта однонаправленность и обеспечивает устойчивость, неизменность передаваемой информации. Именно поэтому приобретенные признаки и не наследуются. Собственно говоря, данный факт и без объяснений всем известен. Если вы накачаете себе мышцы, это не значит, что ваш ребенок родится с развитой мускулатурой. Если вы потеряли на войне ногу, ваш ребенок не родится безногим. Информация о том, каким должен быть человек, содержится в его генах, а уж каким он стал в процессе жизни — это его проблемы: природа все, что нужно, до младенца донесла.