– Беда, милая лисичка, беда!

Перевела немного дух и закудахтала:

Куд-кудах, ай-ай-ай,

ты, лисичка, убегай!

Земля трясется, мир дрожит,

мир последний час стоит!

Камни с неба валятся,

убегай, красавица!

Лисичка подумала:

«Бежать вместе с курочкой, ну, это я вам скажу! Это очень даже приятное общество!»

И облизнулась.

И побежали они вчетвером.

Бежали через луга и поля, в чаще лесной, мимо берлог звериных и гнезд орлиных. Летят они, бегут, а серый волк тут как тут:

– Что это вы тут раскричались? Не мне ли подарочек несете? Не гостинцы ли со свадьбы? Не грибов ли для меня в лесу насобирали?

А курица как закричит во все горло:

Куд-кудах, ай-ай-ай,

лучше с нами убегай!

Все трясется, рушится,

лучше нас послушаться,

земля трясется, мир дрожит,

сгинет кто не убежит.

У волка аж пасть раскрылась. И побежали они все вместе.

Их теперь стало пятеро: курица, заяц, серна, лисичка, волк.

Нашли они маленькую темную пещеру и спрятались в ней.

Звери устали, проголодались, от страха у них животы свело. И выходить их пещеры боятся. Решили пока отсидеться, подождать, посмотреть, придет ли конец света или нет. И тогда уж решить, как быть.

Снаружи птички поют, солнышко светит, а в пещере сыро, холодно, темно и голодно. И стали звери рассуждать:

– Сколько мы тут так просто будем сидеть? Есть-то хочется. Придется кого-то из нас съесть, а что делать? Вопрос только, кого именно съедим.

– Я предлагаю, – говорит лисичка, – сделать все по закону, чтобы суд у нас был честный, объективный. Давайте будем выбирать по имени. У кого имя красивое, звучное, того мы есть не будем, тому и бояться нечего. А у кого имя некрасивое, того первым и съедим.

– А кто будет судьей? – спросила курица, и перышки ее задрожали от страха.

– Лисичка, лисичка, лисичка! – закричали заяц, серна и волк. – Она самая умная из нас, она и охотника может обхитрить! Иди, лисичка, твори свой мудрый суд!

Лисичка выскочила, хитрость у нее аж из глаз выскакивает. Села она на задние лапки и торжественно провозгласила:

– Именем закона этого леса я провозглашаю такое решение: волк – знает в жизни толк, имя ему подходит, произносить его – одно удовольствие. Лисичка – всем зверям сестричка, добрая, хорошая и весьма пригожая. Так что и лисичка из игры выпадает. Теперь серна. Серна лесная – красота земная. Это имя серну охраняет. А вот зайчик. Зайчик – от всех убегайчик! Кто же зайчика догонит? И его имя, как щит, от всего защитит. Так, кто у нас остался? Осталась курица! Курица – кура, глупая дура. Что за имя такое? Никакой красоты, глупость одна! Ну, что же! У кого имя такое некрасивое, того и съедим!

Хрупы-хруп! Набросились все на бедняжку, она и вздохнуть не успела. И конца света не дождалась, а ведь так его боялась!

Адольф Вениг

Биографическая справка

Адольф Вениг (13 августа 1874 г. – 19 марта 1940 г.) – чешский писатель, педагог, либреттист и переводчик с французского. Родился в семье учителя. После окончания начальной школы отец послал его в ученики к портному, чтобы сын учился ремеслу, которое будет приносить верные деньги. Ученики ремесленников, по тогдашнему обычаю, жили в семьях своих мастеров-учителей. Время обучения ремеслу было особенно тяжелым для Адольфа Венига, поскольку жена портного Вотрубы экономила на всем, и уж тем более на мальчишке-подмастерье.

Вскоре умер отец Адольфа Венига. Его мать, которая осталась одна с детьми (помимо Адольфа у нее было еще трое малолетних детей), вынуждена была переехать в Прагу к своему брату Франтишку Адольфу Шуберту, который был известным деятелем культуры: писателем, драматургом и историком театра (в 1883–1900 гг. был первым руководителем Национального театра, с момента его открытия, а в 1907–1908 гг. был первым руководителем Театра на Виноградах).

Из-за тяжелых финансовых обстоятельств Вениг был вынужден отказаться от своей мечты – учебы в университете. Он окончил неполную среднюю школу, потом учился дальше. В двадцать лет он уже был женат и у него родился сын. Со своей семьей он переехал в Прагу, где и жил с 1904 года. Вениг работал учителем в пражской школе, а свободное время посвящал писательской деятельности, прежде всего созданию книг народных преданий. Над ними он работал вместе со своим братом Йозефом Венигом, который, кроме всего прочего, иллюстрировал книги. Большинство рукописей Адольфа Венига написано от руки, каллиграфическим почерком, пишущую машинку он стал использовать только на склоне лет.

Адольф Вениг был одним из первых детских писателей, создававших настоящие полноценные литературные произведения. Он собрал и записал целый ряд чешских сказаний, а на его либретто «Черт и Кача» великий чешский композитор Антонин Дворжак написал знаменитую оперу.

У Адольфа Венига было трое детей – двое сыновей и дочь. Один сын, Ян Вениг, стал писателем, как и его отец, а второй, Адольф Вениг, – художником, как его дядя.

Чешские сказания

О водяном и мельнике в литоховичской мельнице

Была когда-то в Литоховичах у Литомержице мельница на притоке Лабы. Но ее разрушили, когда в 1845 году строили железную дорогу из Праги до Подмокел, и приток тот засыпали.

О литоховичской мельнице и до сей поры рассказывают, что туда хаживал водяной. А началось так: литоховичский мельник и его жена часто видели у мостков или у затона зеленого человечка. Он сидел на досках или что-то мастерил у воды. Хозяин, увидев его в первый раз, строго-настрого запретил жене обижать или дразнить водяного, потому что тот может отомстить: мельничный круг сломает или что-то испортит на мельнице. Лучше обходиться с водяным по-доброму.

И вышло так, что водяной подружился с обитателями литоховичской мельницы. Никому не навредил, дети его не боялись. Купались в реке и не думали, что водяной сделает им что-то плохое. И даже однажды, когда маленький сын мельника рвал цветы вьюнка в прибрежных вербах и соскользнул в воду, водяной поймал его и вынес на берег. Это случилось тогда, когда водяной уже хаживал на мельницу в гости. Сам мельник позвал его к себе. Увидел однажды, что сидит водяной на мостках и ест сырую рыбу.

– И тебе это вкусно? – сказал мельник водяному.

– Да не особо, – прошепелявил хозяин воды (все водяные шепелявят), – но нужда все заставит полюбить. Ясное дело, мне больше жареная рыбка