Как потом оказалось, центральный аппарат 5-го управления, отобранный Ф.Д. Бобковым, был для него своим на 100 %. Он потом чуть не в полном составе перешел на службу под крыло В. Гусинского и Кº. Но остается низовой аппарат. На тех самых местах, где как раз набирает силу сепаратизм. Он может противодействовать, и за это… его надо уничтожить. 4 августа 1989 г. В.А. Крючковым направлена записка в ЦК КПСС «О создании в КГБ СССР Управления по защите Советского конституционного строя», в котором предусматривается, что «вновь создаваемое Управление по защите советского конституционного строя будет действовать в качестве самостоятельного управления КГБ СССР. Пятые управления, службы, отделы-отделения КГБ республик, УКГБ краев и областей упраздняются»[668]. 11-го было принято одноименное Постановление Политбюро ЦК КПСС № П164/87; 13-го — Постановление Совета Министров СССР № 634–143; а 29-го вышел приказ КГБ № 00124 «Об образовании управления „3“».

Мы многое, если не все, знаем и перепроверяем через метод. То, что В.А. Крючков обладал всей текущей информацией — через донесения агентуры и доклады с мест, — это сомнений не вызывает. Но вот тут уместен вопрос: а был ли до конца В.А. Крючков вооружен методологически или действовал спонтанно? Чтобы быть до конца уверенным в провале т. н. «путча», нужно было доподлинно знать не только поведение отдельных лиц, но и всей массы — потому что рискованная игра предполагала, что достаточно выйти хоть какой-то группе из сценария, все пойдет насмарку, их трудно будет парировать. Нам дают ответ: «Незадолго до путча начальник социологической лаборатории КГБ СССР подполковник Валерий Комков, опираясь на результаты своих исследований, предупреждал Владимира Крючкова о том, что абсолютное большинство оперсостава не пойдет на выполнение приказов, аналогичных тем, что были позже отданы, 18–21 августа 1991 г.»[669]. То есть он был точно убежден, что путч провалится, и подстрахован.

Манипулировал он и своей системой. В конце июля 1991 г. собрали руководящий состав центрального аппарата по обсуждению оперативной ситуации в стране. Из зала задали вопрос:

— Товарищ генерал армии, как вы думаете, сумеет ли КПСС удержать власть?

— Неужели у вас есть сомнения? — удивился В.А. Крючков. — Запомните все: на ближайшие 20 лет я не вижу никакой силы, способной изменить политическую ситуацию в стране. «Какая повязка была у Председателя КГБ на глазах? Или велась игра? Но почему тогда он не доверял людям, с кем трудился бок о бок? Не повел за собой», — удивляется источник информации[670]. Мало кому удавалось понять все («И лишь немногие, очень немногие». А. Даллес) и запросить о Председателе КГБ ответы на те вопросы, а если и спрашивал о неискренности, то ответы давались в такой категорической форме: «Необходимо расследовать деятельность КГБ»[671]. Ах, если б в этой среде знали еще и о закрытых контактах, тогда вопросы б не задавали… В начале все того же июля у В.А. Крючкова состоялась встреча с отставным руководителем итальянской военной разведки адмиралом Ф. Мартини. Сразу же после беседы адмирал вместе с супругой вылетели в Рим. Как сообщается в публикации, первый контакт между ними состоялся еще в мае 1990 г. Прикрытием была якобы информация о том, что во время чемпионата мира по футболу арабские террористы собирались предпринять ряд акций против советской сборной из-за произраильской позиции руководства СССР[672]. Автор книги «Тайные битвы XX столетия», уделяя внимание этой беседе, приписывает ей ключевое значение[673]. О встречах с Р. Гейтсом мы говорили, но вот этот еще один канал, по-видимому, был решающим.

Несмотря на то что начальник советской разведки никогда по-настоящему и не служил в разведке, а сделал чисто партийную карьеру (такое в СССР было довольно часто), тем не менее он вполне заслуживает того, чтобы назвать его довольно подготовленным и информированным человеком.

Все это делалось небескорыстно: после «отсидки», которую В.А. Крючков использовал для написания книги, он был устроен через Ф.Д. Бобкова на теплое место консультанта московской фирмы «Система». Естественно, раз все свалили на подневольного М.С. Горбачева, то реноме самого В.А. Крючкова не пострадало. Он по-прежнему раздавал интервью. Написал несколько книг. Ему устраивали теплый прием левые и патриоты на своих посиделках. Владимир Александрович охотно на них ходил. И интересовал его там только один вопрос: догадываются или нет эти люди, кто их на самом-то деле сдал?

Его боевой соратник Ф.Д. Бобков вел такую же практику. В 1994 г. у него была встреча с прозревшим писателем-диссидентом В. Максимовым, автором известного «Целили в коммунизм, а попали в Россию», тот просил его дать данные по агентуре КГБ, проникшей в сферы управления СССР и России, и бросил в сердцах: «За анекдоты-то вы сажали, а настоящих врагов…» Бобков не упустил возможности свалить всю вину на журнал «Континент», посетовал на несовершенство правовой базы, но назвал агентами недолговечных президентов Гамсахурдиа (Грузия) и Эльчибея (Азербайджан), которых скоро сметут генералы-силовики Шеварднадзе и Алиев.

«Что это: глупость или измена?»

Особенно хорошо подобные игры удавались со своим агентом подневольным М.С. Горбачевым. Во-первых, он был управляем через компромат. В свое время, будучи на Ставрополье, Михаил Сергеевич много там наворовал.

О.И. Гайданов с должности замначальника следственного управления Прокуратуры Казахской ССР был направлен в Узбекистан: «Почти через год членам оперативной группы, разрабатывавшим и осуществлявшим операцию в Бухаре, предстояла новая далекая и серьезная командировка. Группу, усиленную работниками центрального аппарата КГБ СССР, перебросили на юг России, и она начала работать в Ставрополе и вокруг него. Ближайшие планы генерального секретаря ЦК КПСС (Ю.В. Андропова. — А. Ш.) по борьбе с коррупцией и особенно место предстоящего удара ни у Мелкумова, ни у других людей его группы сомнений не вызывали. Однако в СССР произошла очередная, и на этот раз последняя, смена власти. Неизвестно, насколько новый генеральный секретарь ЦК КПСС, бывший первый секретарь Ставропольского крайкома партии М.С. Горбачев имеет к этому личное отношение, но в мае 1985 г. вся группа была отозвана из Ставрополя и больше туда не возвращалась. Все документы, которые за несколько месяцев они успели наработать в Ставрополе, остались на Лубянке… Майоры и подполковники КГБ Узбекистана были возвращены в Ташкент. Им объяснили, что их бухарское дело получило слишком большое развитие, а сил не хватает. Ребята умные, они понимали, что фактически за этим стоит, но офицерам КГБ не положено задавать вопросы, они должны выполнять приказ. А приказ — дорога в Узбекистан, продолжить начатое ими дело, которое к этому времени было принято к производству Т. Гдляном, следователем по особо важным делам Прокуратуры СССР»[674]. И хотя деятельность группы была сорвана, но компрматериал-то они какой-никакой накопили, и он был. И был в определенных руках.