Энн отвезла обоих парней к Ропщущей Обители и высадила из машины на углу. Винсент на некоторое время исчез, после чего вернулся с патронами для револьвера и вошел в дом через подземный ход. Луиса я отправила в Общинный дом, а Энн отвела машину в свой гараж на Квин-лейн.

Моя уловка удалась. Пару раз я ощущала, что мой контроль над Луисом слабеет, но я умело скрыла это, заставляя негра изображать муки боли. Марвина, главаря, я узнала сразу. Это его синие глаза безжалостно взирали на меня, когда в канун Рождества я лежала в собачьих фекалиях. Мне еще предстояло свести с ним счеты.

В разгар обсуждения, когда я уже начала ощущать себя уверенно, чернокожая девица, стоявшая поодаль, вдруг спросила: «Вы узнали ее по моей фотографии?» Я снова едва не утратила контроль над Луисом. Ее манера речи совсем не походила на тот отвратительный плоский северный говор. Она напомнила мне о доме. Рядом с ней, закутавшись в дурацкое одеяло, стоял белый мужчина, чье лицо показалось мне странно знакомым. Мне потребовалась целая минута, чтобы сообразить, что он тоже из Чарлстона. Я вспомнила, что видела его фотографию в одной из газет миссис Ходжес много лет назад… Кажется, там было что-то про выборы.

«…Как-то слишком просто все получается,– недоверчиво говорил Марвин.– А как там свиньи?»

Он имел в виду полицию. Из разговора с Луисом я поняла, что окрестности наводнены полицейскими в штатском. Мне не удалось узнать от него о причине их появления, но я предположила, что ликвидация пятерых человек, даже столь бесполезных, как эти хулиганы, должна была вызвать какую-то реакцию со стороны властей. И когда Марвин вульгарно упомянул «свиней», у меня все связалось. Этот краснолицый толстяк был полицейским из Чарлстона – шерифом, если я не ошибалась. Несколько лет назад я даже читала о нем статью. «Послушай, Марвин,– заставила я произнести Луиса.– Сетч сказал, чтобы я привел тебя. Ты хочешь на них посмотреть или нет?»

И хотя присутствие двух людей из Чарлстона и многочисленных представителей власти в штатском посеяло во мне чувство глубокой тревоги, поднявшуюся волну беспокойства приглушило нарастающее возбуждение, переходящее едва ли не в подлинный экстаз. Меня действительно захватило это. С каждым часом подобной игры я становилась все моложе.

Нельзя было терять ни минуты. Как только Луис вывел Марвина, шерифа, имя которого я не могла вспомнить, и еще шестерых членов банды из дома, Винсент подложил бутылки с зажигательной смесью в два брошенных автомобиля. Я не покидала Винсента, пока он обегал дом, ликвидировал негра, остававшегося сторожить черный вход, и поднимался наверх со своей неуклюжей косой.

Я надеялась, что чернокожая девица отправится вместе с Луисом и остальными. Это было бы очень удобно, но я давно уже научилась воспринимать реальность такой, какова она есть, и не ждать от нее подарков. Однако девица мне нужна была живой.

На втором этаже Общинного дома произошла небольшая возня. И как раз тогда, когда в моем внимании нуждался Луис, мне пришлось сдерживать Винсента от излишней грубости. Из-за этой краткой заминки девице удалось сбежать на улицу. Я отправила Винсента догонять ее, а сама вернулась к Луису, который, покачиваясь, стоял на бордюре у многоквартирного дома.

– В чем дело? – осведомился главарь по имени Марвин.

– Ничего,– заставила я ответить Луиса.– Просто горло болит.

– Ты уверен, что они там? – спросил парень, которого звали Лерой.– Я ничего не слышу.

– Они в задней части дома,– сказал Луис. Рядом с ним в свете единственного фонаря стоял белый шериф. Насколько я могла судить, он был безоружен, если не считать камеры, очень похожей на ту, что при каждой возможности таскал с собой мистер Ходжес. В цементном каньоне прогрохотали две невидимые встречные электрички.

– Боковая дверь открыта,– произнес Луис.– Пошли, я покажу.

Куртку он расстегнул чуть раньше. Под свитером и грубошерстной рубахой я отчетливо ощущала холодок револьвера. Винсент уже перезарядил его в темном проулке.

– Нет,– сказал Марвин, явно колеблясь.– Пойдут Лерой, Джексон, я и он.– Его палец указал на шерифа.– А ты, Луис, останешься здесь с Кельвином, Форелью и братьями Г. Р. и Г. Б.

Я заставила Луиса пожать плечами. Прежде чем последовать за Марвином и двумя другими парнями, шериф наградил его долгим взглядом.

– Они на третьем этаже! – крикнул Луис им вслед.– В самой глубине!

Четверка исчезла за углом в снежном мраке. Времени у меня было мало. Часть моего сознания пребывала в атмосфере теплого мерцания нагревателя, отражавшегося в глазах манекена в детской, часть бежала с Винсентом по темным переулкам, вслушиваясь в затрудненное дыхание выбивающейся из сил жертвы, а часть оставалась с Луисом.

Тот, которого звали Кальвин, переступил с ноги на ногу и поежился.

– Черт, холодно. У тебя ничего нет покурить? – обратился он к Луису.

– Есть,– ответил тот.– И кое-что недурное.– Он запустил руку под рубашку, вытащил револьвер и выстрелил Кальвину в живот с расстояния двух футов.– Вот тебе.

Близнецам хватило одного взгляда, и они бросились со всех ног в сторону Квин-лейн. Двадцатилетний парень по имени Форель вытащил из-под куртки длинноствольный револьвер. Луис развернулся, прицелился и выстрелил тому в левый глаз. Приглушить звук выстрела было нечем.

Кальвин с озверевшим лицом стоял на коленях, обеими руками держась за живот, и, когда Луис проходил мимо, вцепился ему в ногу.

– Тварь, сука, ты что это себе позволяешь?

С той стороны, куда убежали близнецы, послышались три резких глухих звука, и что-то впилось Луису в левое предплечье. Я заблокировала боль для нас обоих и ощутила в этом месте немоту. Луис поднял револьвер и разрядил его в том направлении, откуда раздались выстрелы. Кто-то закричал, и прогремел еще один выстрел. У Луиса кончились патроны.

Я заставила его отбросить револьвер, разорвать куртку Кальвина и вытащить новое оружие. Пока он пытался вытащить револьвер из зажатого кулака Форели, со стороны Квин-лейн послышались еще три выстрела, и что-то с глухим звуком врезалось в Кальвина. Как ни странно, он все еще продолжал держать Луиса за ногу.

– О черт, зачем? – тихо повторял он.

Луис отшвырнул его в сторону, положил прицельный револьвер в карман куртки и, сжав в руке другой, с удлиненным стволом, побежал ко входу в здание. Выстрелы со стороны Квин-лейн прекратились.

Винсент загнал девицу в брошенный дом неподалеку от Джермантаун-стрит. Он стоял в дверях и прислушивался к тому, как она мечется среди обуглившихся бревен в глубине дома. Окна были заколочены досками. Другого выхода, кроме этой единственной двери, не существовало. Мне пришлось приложить огромное усилие, чтобы заставить Винсента просто устроиться на корточках в темноте и ждать. Он сидел, прислушиваясь и жадно втягивая воздух, источавший сладкий аромат женского адреналина.

Луис быстро вошел в боковую дверь здания, стараясь, чтобы его силуэт не был виден в проеме. Четверка, находившаяся внутри, вероятно, слышала звуки выстрелов, а может, уже нашла трупы на третьем этаже.