— Да, адмирал.

— Тогда мы опять сталкиваемся с назревшей проблемой, — сказал Самуэль. — Мортонридж.

— Я же говорил вам, что это пустая трата времени, — вмешался Колхаммер.

— Верно. И неоднократно. Впрочем, и я говорил то же самое. Однако кампания эта прежде всего политическая, хотя мы не можем игнорировать тот факт, что проходит она не совсем так, как планировалось. Последнее событие внушает, мягко говоря, тревогу. Похоже также, что морские пехотинцы задержатся там дольше, нежели мы первоначально рассчитывали.

— Дольше! Ха! — возмутился Колхаммер. — Вы хотя бы видели визуальные сообщения? Боже, вот это грязь. Освобождение в ней по уши увязло.

— Да нет, не увязло, они просто столкнулись с большим количеством проблем, чем того ожидали, — сказала Лалвани.

Колхаммер хихикнул и поднял кофейную чашку, как бы салютуя.

— Меня всегда восхищала способность эденистов сглаживать неприятности. И, думаю, кусочек земли, — пятнадцать километров в диаметре, — пустившийся в полет и исчезнувший в другом измерении, является иллюстрацией этакой небольшой проблемы.

— Я не говорила, что небольшой.

— Исчезновение Кеттона для меня не самый большой повод для тревоги, — сказал Самуэль. Удивленный взгляд присутствующих он принял спокойно. — Меня волнуют медицинские трудности, связанные с людьми, спасенными от одержания. Нам везет, что новостные компании не обращают пока на это внимания, но это ненадолго. Люди осознают последствия одержания, особенно когда нам удастся вернуть в нашу вселенную такие планеты, как Лалонд и Норфолк. Союзники Королевства приложили похвальные усилия, чтобы помочь нам медицинским снаряжением, но количество смертей онкологических больных продолжает расти.

Он щелкнул пальцами, призывая вступить в разговор возившегося с самоваром Китона.

— Сэр, — лейтенант выступил вперед. — Медицинские службы Трафальгара изучают последствия случившегося. Честно говоря, нам даже повезло, что на Мортонридже не так много населения. Королевству и союзникам удастся обеспечить медицинскими нанопакетами два миллиона онкологических пациентов. Хотя у нас имеются сомнения относительно того, что лечение проходит правильно. К сожалению, мы не располагаем достаточным количеством квалифицированных врачей. К тому же, по нашим расчетам, планета людей, спасенных от одержания, со среднестатистическим количеством населения в три четверти миллиарда наверняка истощит все запасы имеющихся у Конфедерации медицинских нанопакетов. Сейчас нам известно, что одержимые захватили свыше восемнадцати планет да еще несколько астероидных поселений. С большой степенью вероятности можно утверждать, что планеты, которые Капоне посетил с целью инфильтрации, скоро к ним присоединятся. В итоге мы будем иметь дело с населением тридцати планет, а может, и гораздо больше.

— Черт! — вырвалось у Колхаммера. Он, нахмурясь, смотрел на молодого лейтенанта. — Так что произойдет, когда мы их всех вернем?

— Судя по количеству онкологических больных среди спасенных от одержания людей, предполагается быстрый и чрезвычайно высокий прирост летальных исходов. И произойдет это непременно, если больным не будет оказана своевременная квалифицированная медицинская помощь.

— Вы выражаетесь как специалист, лейтенант.

— Да, сэр. Вы должны также принять во внимание, что одержатели либо не знают о том, что причиняют вред своим хозяевам, либо не способны их вылечить. Энергистическая сила, которой они пользуются, способна лишь восстановить повреждения тканей, но с болезнью, по всей видимости, они справиться не могут.

— Что вы предлагаете? — спросила Лалвани.

— До тех пор, пока биохимическая среда на убранных из вселенной планетах радикально не изменится, все одержанные будут страдать, где бы они ни находились. И если не найдется способа излечения, тела их погибнут.

Потрясение Лалвани было так велико, что она не смогла предотвратить утечки его в родственную связь. Эденисты на астероиде автоматически открыли свое сознание, предлагая ей эмоциональную поддержку. Лалвани нехотя отказалась.

— Население тридцати планет? — недоверчиво спросила она. И перевела взгляд с лейтенанта на Первого адмирала. — Вы знали?

— Сегодня утром я получил доклад, — подтвердил Самуэль. — И я пока не информировал президента. Пусть он снова возглавит Ассамблею, а потом уже мы ему доложим.

— Господи Боже мой, — бормотал Колхаммер. — Если мы вытащим их оттуда, куда отправили, то не сможем спасти их. А если оставим там без поддержки, они тоже не выживут, — он почти умоляюще посмотрел на Китона: — Неужели у медиков нет никаких идей?

— Нет, сэр. У них есть две идеи.

— Наконец-то! Неужто кто-то проявил инициативу? Ну и в чем они заключаются?

— Первая идея очень простая. Мы повсеместно оповещаем одержимых о том, что нам известно об их нахождении в нашей Вселенной. И попросим их не вносить изменения в тела своих хозяев. Объясним, что это в их же интересах.

— Может случиться, что они воспримут это как пропаганду, — сказала Лалвани. — Ну а когда опухоль станет заметной, примитивные медицинские средства уже не помогут.

— Тем не менее попытаться стоит, — сказал Самуэль.

— Ну а вторая идея? — спросил Колхаммер.

— Официально обратиться к послу киинтов за помощью.

Колхаммер негодующе выдохнул:

— Ха! Эти сволочи нам не помогут. Они ясно дали это понять.

— М-м, сэр? — сказал Китон и посмотрел на Первого адмирала. Тот кивнул. — Они сказали, что не дадут нам решение к разгадке одержимости. Но сейчас мы просто попросим их о материальной помощи. Нам известно, что их технология находится на более высоком уровне, чем наша. Наши компании покупают у них много разнообразной продукции и технологий с тех самых пор, как мы наладили с ними контакт. Ну а после инцидента с Транквиллити мы узнали, что они не забросили производства, так что они вполне могут производить медицинские системы, в которых мы нуждаемся, и в необходимых количествах. В конце концов мы можем пользоваться ими, пока сами не решим проблему одержания. Если киинты нам действительно сочувствуют, как они о том говорят, то они вполне могут согласиться.

— Замечательно, — сказала Лалвани. — Мы не можем проигнорировать эту идею.

— Разумеется, — согласился Самуэль. — По правде говоря, я уже договорился о личной встрече с послом Роулором. Мы обсудим с ним этот вопрос.

— Хорошее решение, Самуэль, — заключил Колхаммер.

Как странно, что он опять здесь. Квинн разгуливал по комнатам штаб-квартиры секты Эдмонтона, погрузившись в другое измерение. Возможно, странность эта была вызвана неотчетливым, особенным осознанием реальности (как-никак, он в мире мертвых), а может, по прошествии лет он стал по-ново смотреть на знакомые комнаты и коридоры.

Многие годы это был его дом. Убежище и одновременно, страшное место. Сейчас же просто мрачные комнаты, лишенные каких бы то ни было воспоминаний. Порядки тут не изменились, но прежнего азарта не было. К ярости старших сектантов. Он улыбнулся: они орали и издевались над младшими своими собратьями. Все это его заслуга. Слово его распространяется все дальше.