— Мерцальник… — промолвил Кратов, мотая головой.

— Что — Мерцальник?!

— Нет, ничего. — Ему потребовалось некоторое время, чтобы окончательно стряхнуть наваждение. Но он никак не мог отделаться от брезгливости к собеседнику. И к самому себе тоже. — Давайте уносить ноги. Мне не нравится, когда меня жуют.

Отчетливо помнилось: все эти бесчисленные залы были выстроены в одну прямую, как стрела, анфиладу. Чтобы вернуться, достаточно было идти себе и идти никуда не сворачивая. Не задевать того, что светится, издает звуки либо выглядит подозрительно. Держаться подальше от контрфорсов и боковых ходов. Предупредительно замирать при малейшем проявлении любопытства со стороны Малого Стража. Чего, казалось бы, проще?

И все же они ухитрились заблудиться.

Это представлялось невероятным, но когда прошло что-то около двух часов, а они так и не вышли к колодцу, Биссонет начал проявлять беспокойство.

— Вам не кажется, что мы курсируем по кругу? — спросил он отчаянным голосом.

— Мне кажется другое, — помолчав, ответил Кратов. — Пока мы глазели на Мерцальника, кто-то перетасовал все подземелье. Возможно, сам Мерцальник и перетасовал. Мы ему… гм… не понравились.

— Почему вы так решили? — осведомился Биссонет испытующе. — По-моему, наше присутствие могло сделать честь любой компании!

Кратов взвесил на руке содержимое мешка.

— Краюха еще цела, — сообщил он. — Но это ненадолго.

— Хочу заранее уведомить, — бледно улыбаясь, промолвил Биссонет. — Я худ телом и малокалориен. И буду сопротивляться.

— Забыли упомянуть, что вы еще и ядовиты, — хмыкнул Кратов. — Поэтому можете быть спокойны: на вас у меня иммунитет отсутствует. А трапеза вышла бы прелюбопытная. Едок и блюдо находятся в равных условиях. Здоровая состязательность за право не быть съеденным… А еще вы забыли, что я обещал вас отсюда вытащить.

— Вы мне многое обещали… — сказал Биссонет. Он остановился и прямо взглянул на Кратова снизу вверх. — Я не знаю, выберемся ли мы. После всего увиденного трудно делать прогнозы. Поэтому я предлагаю вам мир. До сих пор вы имели дело исключительно с моей ногой. Не откажетесь ли принять и мою руку?

Кратов с некоторым изумлением пожал его удлиненную хрупкую ладонь.

— Что это на вас нашло? — спросил он на всякий случай.

— Я обещал извиниться, если получу доказательства вашей правоты. Дольмена мы не нашли и протопульсатор не повидали. Но зато сейчас мне стало ясно, что вам не было нужды лгать. Уэркаф буквально нафарширован тайнами. Здесь может произойти любое чудо. И непринужденная смена материков. И протопульсатор на неизвестных нам конструктивных принципах. И черт с рогами — хотя туземцы предпочитают величать его Малым Стражем… А коли так — значит, вы и впрямь видели дольмен, а в нем работающий прибор.

— И Мерцальников, — добавил Кратов.

— И Мерцальников. Хотя, казалось бы, с какой стати они так ополчились на протопульсатор, что даже не поленились восстать из преисподней?

— По здешним меркам правильнее сказать: из рая, — внес поправку Кратов. — Их гнев мне как раз понятен. Управление гравитацией является одной из их жизненных функций. Может быть, Мерцальники даже имеют специальные органы как генерации, так и восприятия волн гравидиапазона. Работающая сепулька попросту неприятно воздействовала на их гравиуши или гравиглаза.

— Или гравинос, — ввернул Биссонет.

— И они без особых церемоний, как это принято в их кругу, с ней разделались. А потом ушли туда, откуда явились — под землю… Но мне все еще непонятно, откуда взялась сама сепулька.

— Это вопрос! Как мы сейчас понимаем, Аафемт не в состоянии создать такой прибор. Пределом их квалификации является строительство дольменов и могильников. Мерцальникам сигнал-пульсатор вообще ни к чему — у них от него изжога и несварение.

— Значит, нужно продолжать поиски нечистой «третьей силы» Аксютина, подытожил Кратов.

Биссонет привычно скорчил кислую гримасу, но сдержался.

— Мерцальники на эту роль, безусловно, не годятся, — сказал он. — А вот за Археонов они вполне сойдут. И такую гипотезу следует обсудить. Если, разумеется, уцелеет хоть один человек, который изложит ее в ИОК…

Негромко переговариваясь, они брели по бесконечной анфиладе. Поравнявшись с очередным скоплением контрфорсов и не найдя там обугленных костей неудачливого предшественника — одного из немногих запомнившихся ориентиров, они даже не были удивлены или раздосадованы. Расположившись прямо на полу, пренебрегая слабыми уколами в седалища, исходившими от сиявших медицинской чистотой плит, прикончили последнюю «краюху»: большой брикет ноздреватого кукурузного хлеба с витаминными добавками и пол-тубы выдохшегося теплого тоника. Биссонет стряхнул крошки с колен — те, не коснувшись пола, закружились, поплыли — и с любопытством проводил их глазами.

— Как вы думаете, — сказал он. — Если мы отыщем здешний мусоросборник, это поможет нам выбраться?

— Не думаю, — ответил Кратов. — Вряд ли они поднимают мусор на поверхность. Скорее всего, утилизуют прямо на месте.

— Теперь мы налегке. Признаться, я уже не верю, что, по-носорожьи слепо ломясь вперед, мы достигнем цели. А вы?

— Я тоже.

— Предлагаю обследовать боковые ходы.

— И заплутать еще сильнее?

— Вряд ли такое возможно… Мне просто наскучили эти однообразные интерьеры. И потом — я не прощу себе, если хотя бы краем глаза не увижу, что таится по соседству! Вдобавок, у меня такое чувство, что в этот раз мы не погибнем.

Спорить Кратов не стал.

В первом из ответвлений, мрачном и дурно пахнущем, не сделав и десятка шагов, они наткнулись на завал. Груда грязного хлама, слежавшегося за долгое время, поднималась почти до низкого потолка. Приглядевшись, Биссонет охнул и пулей вылетел на свет. Это были истлевшие кости в ошметках плоти и лохмотьях одежды. Сотни, а может быть — тысячи человеческих скелетов. То ли вся эта толпа набилась в узкий проход, спасаясь от чего-то невыносимо ужасного, да здесь и сгинула. То ли сюда сволакивал останки после каждого имагопревращения некий таинственный блюститель чистоты, прямой родич Малого Стража… Холодея, Кратов вышел из склепа.

— Может быть, достаточно? — спросил он потрясенного Биссонета.

— Это тоже факт, — вымолвил тот неповинующимися губами. — А факты суть предмет ксеноэтологии. Мы с вами только приступили. И у нас нет выбора. Только, пожалуйста, идите первым…

Другое ответвление обернулось покатым спуском в огромную ванну, наполненную черной вязкой жидкостью, похожей на расплавленный асфальт. Поверхность ванны рябила и изредка вспучивалась радужными пузырями.

— Нефтяной кисель, — сказал Кратов. — Родная среда обитания Иовуаарп. Вот за чем они сюда так рвались.