class="p">— Проснись и пой, маленькая Львица, сегодня Рождество, — раздался голос Роари из-за двери, и я застонала, перевернувшись и натянув подушку на голову.

— Я так понимаю, Леон еще не вернулся? — ворчала я, не выглядывая из-под своего подушечного кокона.

— Я могу предложить тебе кое-что получше. Я отведу тебя к нему, — ответил он со смехом. — Он также просил передать, чтобы ты готовилась к Рождеству мечты.

— Скажи ему, чтобы шел на хрен, — прорычала я. — Я не в настроении. Я просто хочу поваляться сегодня и съесть тонну шоколада. Может быть, немного той подливки, которую приготовила Мари. Интересно, будет ли это вкусно вместе? Кажется, что не должно, но я хочу именно этого, шоколада и подливки.

— Ты хочешь сказать, что у тебя в животе растет моя племянница или племянник? — поддразнила Рори. — Потому что для меня это звучит как какое-то странное желание.

— Черт, нет, я не настолько устроила свою жизнь, чтобы брать на себя ответственность за воспитание кого-то еще. В обозримом будущем я буду использовать противозачаточные заклинания, спасибо тебе большое, эта матка не хочет принимать жильца.

— Или двух, — поддразнил он. — Близнецы — довольно частое явление для Львиных перевертышей, а если Данте будет биологическим папой, то у тебя может быть целый выводок, ведь он происходит из длинного рода Оборотней.

— Чушь, у Волков не бывает помета, — пробормотала я. — И у Вампиров точно нет. А теперь почему бы тебе не сделать себя полезным и не сказать своему брату, что я злюсь на него и не собираюсь сегодня играть в его дурацкие игры. Я просто хочу лежать здесь и жалеть себя.

— Не могу, сестренка.

Я замерла, когда он назвал меня так, и последовавшее за этим молчание подсказало мне, что он осознал свою ошибку. Тишина длилась так долго, что я подумала, что он просто оставил меня, но когда кровать рядом со мной прогнулась, я отбросила подушку в сторону и нахмурилась на него.

— Я сказал это не для того, чтобы ты почувствовала себя плохо, — сказал Роари низким голосом, глядя на меня сверху вниз, его длинные темные волосы рассыпались по плечам. Они были такими шелковистыми, что блестели, что должно было бы быть нелепой вещью, чтобы заметить это в человеке, но с Львами всегда казалось, что ваш взгляд притягивается в первую очередь к волосам. — Я сказал это, потому что ты теперь семья. Это значит, что Гарет тоже был бы моей семьей, и в каком-то смысле я скорблю о нем вместе с тобой, хотя никогда его не знал.

— Почему? — вздохнула я, переворачиваясь на спину и глядя на него сквозь пряди моих сиреневых волос.

— Потому что это и значит быть семьей. Твоя боль — моя боль, твоя радость — тоже моя. Мне не нужно знать, почему ты это чувствуешь, чтобы испытать это вместе с тобой. Ты — часть нашего Прайда, и даже если половину времени ты больше Лев, чем Львица, работа самцов в Прайде заключается в том, чтобы самки всегда были довольными и счастливыми. Мне больно видеть, как ты страдаешь. А Леону еще больнее, поэтому он и придумал этот свой коварный план.

— Есть шанс, что ты просветишь меня насчет этой затеи? — я надавила, уже не в первый раз, и Роари рассмеялся.

— Не получится. Но я уверен, что тебе понравится. Это все для тебя, и он хочет сделать тебе подарок на Рождество. Так что, как ты думаешь, может, ты сможешь еще немного подыграть его глупостям и посмотреть, стоит ли это несколько дней, проведенных здесь с нами и таких одиноких ночей? — он предложил мне победную улыбку, и я уступила, закатив глаза и поднявшись, чтобы сесть.

— Куда мы идем? — спросила я.

— Одевайся, и ты увидишь, — загадочно ответил он, его улыбка расширилась, когда я тоже немного улыбнулась.

Я пискнула от тревоги, когда он схватил меня в медвежьи объятия и крепко сжал, его грубая щетина царапала мою щеку, когда он прижимался ко мне, как кот.

— Ахх, ты раздавишь меня, ты большая киска, — пожаловалась я, но я не пыталась отбиться от него, обняв его в ответ, когда он прижал меня к себе на мгновение, и, хотя я никогда бы не попросила об этом, объятия действительно были приятными. Именно так поступил бы со мной Гарет — природа Пегаса делала его гораздо более тактильным, чем меня.

— Давай, мы собираемся встретить Рождество с тобой и Леоном, когда вы вернетесь. Но сегодня тебе нужно повидаться со своим партнером. Мама уже собрала твою сумку, так что тебе просто нужно одеться, и мы можем идти.

— Хорошо, — сказала я, вырвавшись из его объятий и убегая от него к шкафу в конце комнаты. Я осталась внутри, быстро переодевшись в рождественское платье, которое Латиша подарила мне на днях, бледно-голубое и покрытое снежинками. Это не было моим обычным стилем, но оно было милым и праздничным, так что кому какое дело, что оно выглядело глупо?

Я забежала в ванную комнату, чтобы пописать, почистить зубы, поправить прическу и макияж, а потом в рекордное время встретила Роари у двери.

— Выпендрежница, — поддразнил он, выходя из комнаты.

Мы прошли по длинным коридорам под звуки рождественских гимнов, доносившихся из кухни, и быстро просунули головы в дверь, чтобы я могла пожелать его мамам счастливого Рождества.

Реджинальд еще не проснулся, но они обещали передать ему мои рождественские пожелания, прежде чем прогнать меня из дома, чтобы не заставлять их драгоценного Леона ждать. Я закатила глаза от того, как они обожают своих мальчиков, но сдалась и позволила Роари вывести меня на дорогу с сумкой для ночевки, перекинутой через плечо, и забавной ухмылкой на губах.

— Почему у тебя такое выражение лица? — спросила я, но он лишь пожал плечами, словно не понимая, о чем я говорю.

Мы вместе шли по гравийной дорожке, и холодный воздух заставлял мое дыхание подниматься маленькими облачками пара. Я смотрела на деревья, окружавшие владения Найтов, и понимала, что теперь это место действительно кажется мне домом. Может быть, не в том смысле, на который мог бы претендовать тот, кто полностью владеет своим пространством, но я никогда не испытывала такого ощущения. Я просто чувствовала себя здесь в безопасности и желанной, как будто я действительно принадлежу себе, и от этого боль в сердце немного уменьшилась, когда я задумалась об этом.

— Если мы приедем туда, и там начнется полная кровавая баня, то я буду с большим удовольствием напоминать Леону об этом на каждое Рождество до скончания времен, —